Вкус к смерти
Шрифт:
— Ее уже здесь нет, — тихо сказала Дайна. — Иногда она вот так немного поговорит, но быстро замолкает и уходит в себя.
Модести дотронулась до руки Дайны. Они встали, прошли по длинной комнате и приблизились к Вилли и Стиву, молча лежавшим на смежных койках. Увидев девушек, они хотели было подняться, но Модести остановила:
— Нет, нет, лежите, — и сама присела на край кровати Колльера.
Вилли подвинулся, давая место Дайне. Модести посмотрела на него.
— Пока плохо.
Вилли кивнул головой.
— Над ними здорово поработали, Принцесса. — Он взглянул
Модести спросила:
— Ты говорил с ним?
— Он получает за работу тридцать тысяч долларов. Я предложил шестьдесят. — Вилли пожал плечами.
— Понятно. Какой у них тут транспорт?
— Есть два «лендровера» и один грузовик. Они находятся в другой части долины, ближе к помещениям, которые занимают эти бандиты. Свечи от них хранятся у Деликаты. Скит вынул свечи из самолета и тоже отдал их на ночь Деликате. — В последних словах Вилли Колльеру почудилось что-то необычное, но он так и не понял, что именно.
Несколько минут Модести сидела молча, размышляя. Глядя на нее, Колльер вновь испытал то ощущение, которое иногда возникало у него при общении с ней. Он чувствовал, что полностью перестал существовать для нее. Раньше ему это не нравилось, но только не теперь. Он знал, что она сейчас общается с Вилли на уровне, недоступном простым смертным, и таким способом, о сущности которого он мог только догадываться. Вместе они раскладывали сложившуюся картину на мельчайшие штрихи, просчитывали возможные варианты, от некоторых сразу же отказывались, выдвигая вместо них другие. Оценивали имеющуюся информацию и искали способы добывания недостающей. Между сознанием Модести и Вилли в подобные моменты возникала почти телепатическая связь, и никто не мог вмешаться в их разговор.
Колльер не сомневался, что Дайна Пилгрим с ее необыкновенной интуицией прекрасно чувствует создавшуюся ситуацию. Она сидела молча, положив руки на колени. На лице ее застыло какое-то странное сосредоточенное выражение, словно она прислушивалась к чему-то даже тогда, когда никто не произносил ни слова.
Модести тихо сказала:
— Это Гарамантское сокровище, Вилли. Огромное, сказочное богатство.
— О Боже! — вымолвил Гарвин.
Колльер порылся в памяти. Когда-то он изучал историю в Кембридже. Гараманта?.. Точно. Это название упоминалось примерно до четырнадцатого века. Теперь это место называется Дьерма. Оно находится в четырехстах милях отсюда на восток, в Феццане. В те времена, когда римляне правили Северной Африкой, Корнелиус Балбус совершил поход на юг и завоевал Гараманту, чтобы утвердить свое господство на единственном пути, ведущем через Сахару к богатствам Черной Африки.
Золото, серебро, слоновая кость, рабы… Драгоценности. Конечно. Теперь ему вспомнилась строчка из Страбона, какое-то упоминание о «карбункулах Гараманты». На мгновение он удивился, откуда Модести и Вилли знают о древних сокровищах, скорее всего чисто мифических, о которых сохранилось до наших дней всего несколько упоминаний в старинных хрониках. Потом он вспомнил об огромной библиотеке в доме Модести, и его удивление исчезло.
Она продолжала:
— Ну и еще кое-что, может быть, даже более
Вилли Гарвин кивнул, и лицо его приняло необыкновенно мрачное и неприятное выражение.
— Более важное оставим на потом.
— Хорошо.
Долгая пауза. Наконец Колльер проговорил извиняющимся тоном:
— Наверное, Дайне тоже интересно, в чем дело. И я хотел бы ей рассказать.
Модести повернулась и посмотрела на Гарвина. Улыбнувшись, сказала:
— Прости, Стив. Мы говорим о Пристайне.
Колльер привстал и оперся на локти, недоуменно глядя на нее.
— Пристайн? Я не слышал, чтобы кто-то из вас говорил о нем.
— Ну, мы о нем думали. Пристайн сам подбирает себе людей, лично. И это он нанял Скита Лоури.
— Ну и что?
— Скит работает на того, кто платит по счету, и больше ни на кого. Он выполняет приказы, исходящие только от этого человека.
— А разве не Деликата с Габриэлем платят по счету?
— Нет. Платит Пристайн. Он выбрал Скита, и Скит работает на него. Пристайн сам говорил об этом. Я же тебе подробно рассказывала про нашу беседу с ним, Стив. — И Модести опять замолчала, словно уже сказала все, что хотела.
Вилли повернулся к Колльеру и спокойно пояснил:
— Они ждали нас. Значит, кто-то им сообщил о нашем прибытии. И этот же кто-то приказал Скиту сдать нас прямо им в руки. Только одна скотина могла это сделать. Пристайн.
— Пристайн?! — Колльер все никак не мог в это поверить. — Но ведь он же, черт побери, целая индустриальная империя сам по себе. Крупнейший филантроп в стране, мастер благотворительности!
— Что ж, он может себе это позволить, — сухо бросила Модести. — Разве тебе не приходилось слышать о людях, которые воруют в библиотеках книги, а потом, продав их, раздают беднякам милостыню? Вся разница в размерах кражи.
Колльер вдруг ощутил безумное желание расхохотаться. Справившись с ним, ответил:
— Все дело в размерах, что ж, понимаю. Знаешь, бывают моменты, когда я и сам не знаю, то ли у тебя такое необыкновенное чувство юмора, то ли я просто схожу с ума.
— Пристайн предупредил нас, что здесь мертвая зона для радиоволн. Он просто хотел, чтобы у нас не было связи с Таррантом, и сказал неправду. Это вовсе не мертвая зона. В камере, где нас обыскивали, стоял радиоприемник. Ты разве не заметил его?
Колльер закрыл глаза, припоминая.
— Верно. Я видел его, но как-то не придал этому значения. Подумал только, что он хорошо вписывается в обстановку.
— Скорее всего у них прямая радиосвязь с Пристайном, — хмуро добавил Вилли. — Именно по радио Пристайн и сообщил им о нашем прилете.
Колльеру ничего не оставалось, как согласиться с логикой их выводов. Ааронсон почувствовал, что с экспедицией происходит что-то неладное, и поделился своими подозрениями с Пристайном. После этого он был убит Деликатой. Потом на сцене появилась Модести со своими собственными, хорошо обоснованными, предположениями и твердым намерением провести в Масе свое расследование. Все для Пристайна складывалось как нельзя удобнее. Незачем снова вызывать Деликату, когда можно просто передать их всех прямо ему в руки.