Вкус пепла
Шрифт:
— Никто не войдет в мой дом! Он — мой!
— У нас есть ордер, — сказал один из полицейских, пытаясь договориться спокойно. — Мы обязаны выполнить свою работу, поэтому впустите нас!
— Нет, вы все раскурочите! — Морган раскинул руки еще шире.
— Мы обещаем, что сделаем все аккуратно и постараемся не устраивать беспорядка. Правда, нам придется кое-что забрать с собой. Например, если тут есть компьютер.
Морган прервал речь полицейского яростным воплем. Он вращал глазами и начал непроизвольно дергаться.
— Нет, нет, нет, нет, — завелся он, как пластинка, готовый, по-видимому, стоять насмерть, защищая свой компьютер.
И Моника поняла, что такое предположение очень близко к истине. Она бросилась к полицейским:
— О чем идет речь? Могу ли я чем-то помочь?
— Кто вы такая? — спросил тот, который стоял ближе, не спуская глаз с Моргана.
— Я — мать Моргана. Я здесь живу, — махнула она в сторону большого дома.
— Если можете, объясните вашему сыну, что мы пришли с ордером, чтобы осмотреть этот дом и забрать компьютерное оборудование, которое тут найдется.
При упоминании о компьютере Морган отчаянно замотал головой, повторяя «нет, нет, нет, нет»…
Моника спокойно подошла к нему и, не сводя глаз с полицейского, обняла сына и стала гладить его по спине.
— Если вы сначала скажете мне, почему вы к нам пришли, то я, конечно, вам помогу.
Полицейский, который был помоложе, смущенно отвернулся и уставился в землю, но тот, что постарше, оказался более закаленным и спокойно ответил:
— Мы забрали вашего мужа на допрос, у нас также есть ордер на обыск в доме.
— Но почему, хотела бы я знать? Если вам мой вопрос не очень понятен, я с удовольствием готова объяснить.
Моника понимала, что говорит излишне холодным тоном, но она не собиралась спокойно смотреть, как они полезут в дом, оттолкнув Моргана и даже не дав ей толкового объяснения.
— Имя вашего мужа всплыло в связи с хранением детской порнографии.
Рука, поглаживавшая Моргана по спине, внезапно замерла. Моника попыталась что-то сказать, но из ее уст вырвался только хриплый шепот.
— Детская порнография? — Она откашлялась, стараясь избавиться от внезапной хрипоты. — Вы, вероятно, ошиблись. Мой муж связан с детской порнографией?
Голова у нее пошла кругом. В памяти возникли вещи, которые давно вызывали ее удивление, заставляли задумываться, но главным оказалось чувство облегчения. Все-таки они не обнаружили того, из-за чего она больше всего боялась.
Она дала себе несколько секунд передышки, чтобы собраться, и затем обратилась к Моргану:
— Послушай меня, пожалуйста. Ты должен впустить их в комнату. И позволить им забрать компьютеры. У тебя нет выбора. Они из полиции, и это их право.
— Но подумай, если они все испортят! А мой распорядок? — Резкий и громкий голос не был таким невыразительным, как обычно, в нем слышалось необычайное волнение.
— Они обязательно будут делать все осторожно, как обещали. И у тебя нет выбора!
Она сделала особенное ударение на последней фразе и почувствовала, что он начал успокаиваться. Морган всегда легче справлялся с такими ситуациями, в которых не требовалось делать выбор.
— Вы обещаете ничего не испортить?
Полицейские закивали, и Морган медленно отодвинулся, освободив проход.
— Только осторожно с тем, что записано в компьютере. У меня там много работы.
Они снова закивали, и тогда он окончательно отошел от порога и дал им пройти.
— А почему они это делают, мама?
— Не знаю, — соврала Моника.
По-прежнему главным ее чувством было облегчение. Но постепенно до нее стало доходить сказанное полицейскими. Где-то в животе появилось противное ощущение, оно поднималось все выше. Взяв Моргана под руку, она повела его мимо дома к воротам. Он все время оборачивался и беспокойно оглядывался на свое жилище.
— Не беспокойся, пожалуйста. Они обещали делать все осторожно.
— Мы пойдем в большой дом? — спросил Морган. — В это время дня я никогда не хожу туда.
— Я знаю. Но сегодня мы сделаем все по-другому. Мы не должны мешать полицейским. Поэтому ты пойдешь со мной к тетушке Гудрун.
Он посмотрел на нее растерянно:
— Я езжу к ней только на Рождество или когда у них празднуют день рождения.
— Знаю, — терпеливо согласилась Моника. — Но сегодня мы сделаем исключение.
Подумав немного, он решил, что в этом есть своя логика.
Подходя к машине, Моника заметила, как отдернулась занавеска в кухонном окне Флоринов. За стеклом стояла Лилиан и с усмешкой глядела на них.
— Да, Кай! Малоприятная история, что и говорить!
Патрик сидел напротив Кая, рядом с ним Мартин, в уголке скромно пристроился Мельберг. К большому облегчению Патрика, шеф сам предложил, что будет присутствовать на допросе в качестве пассивного наблюдателя. Патрик предпочел бы вообще обойтись без него, но что поделаешь, раз это начальник.
Кай не отвечал. Он сидел, повеся голову, выставив на обозрение Патрика и Мартина лысеющее темечко, на котором сквозь поредевшие волосы просвечивала розовая кожа.
— Вы сами можете объяснить, почему ваше имя оказалось на бланке заказа детской порнографии? И пожалуйста, не заводите песню про то, что фамилию нечаянно перепутали. Там есть ваше имя и адрес, так что не может быть никаких сомнений в том, что заказчик — вы.
— Должно быть, кто-то нарочно меня подставил, — промямлил Кай, не поднимая глаз.