Вкус
Шрифт:
– Эти?
– Да! – муж улыбнулся и шагнул к стойке.
– Она сказала, чтоб я отдал.
Взял.
– Спасибо. А она придёт?
– Не может. Рыбу разделывает.
– Что за контора! Даже рыбу разделывают бармены. Ну ладно, скажите, что был. Всё хорошо. Встречу дома. Люблю.
– Передам.
Денис посмотрел на Пашу. Сидит задумчивый. Уставился в картину на зеленой стене. Репродукция, кажется, Моне… или Мане. Что-то знакомое из молодости, когда в художку ходил. Кувшинки в пруду.
Бело-коричневая
Только сейчас ощутил, как жарко в этом пиджаке. Подошел к Паше. Сел рядом. Помолчал. Потом встряхнулся.
– А знаешь, я согласен на кофе.
11. Малозаметные странности
Движение началось в час дня. Сотрудники и сотрудницы по одному и компаниями потянулись в столовую. Обед по распорядку, в отличие от многого остального.
Денис и Павел сместились к барной стойке, где Алёна бодро принимала заказы и разливала жидкости из бутылок и пакетов. Заказы девушка вводила в компьютер, монитор светился на столе под прилавком. Из кухни блюда выносил носатый, оставлял на стойке, и только тогда Алёна называла номер заказа, а посетители забирали вкусноту.
В том, что это было вкусно, Денис не сомневался. На обоняние не жаловался. Качество еды определить по запаху легче лёгкого.
– Ух ты! – воскликнул он, когда на стойку водрузили чашку с каким-то варевом. – Нет, Паш, ты веришь, что может быть неприторная солянка? Надо узнать, что там за колбаса, и как получился такой бульон.
Павел улыбнулся:
– С чего ты взял, что это солянка, нам же даже не видно, что в чашке!
– А у тебя что, нос заложило? Аромат на всю столовую!
– Я бы не сказал, что на всю.
Когда волна обедающих схлынула, из кухни вышел безбровый.
– Пацаны! Солянку будете?
Денис кивнул, не веря счастью.
– А чего-то без мяса нет? – осторожно спросил Паша.
– Веган? – удивился шеф-повар.
– Нет, просто мясо не очень.
– Ахимса?
– Ну… Типа…
– Ладно сабджи у меня есть чутка. Наложу. Чего лыбишься? А! Могу накласть, если так вкуснее.
Солянка была божественна.
– Что это за колбаса? – спросил Денис у обедавшего рядом шеф-повара.
– Ребята привозят. Домашняя вареная. Мы магазинным практически не пользуемся. Каперсы итальянские. Мясо куриное. Свои продавцы на рынке работают. Водичка горная.
– Классно!
– Начальник на хорошие продукты не жалеет. Он сам покушать не дурак. Говорит, нет в этой дыре толковых ресторанов, только в нашей столовке и можно прилично похарчеваться. Чего смеешься? Он так и говорит «похарчеваться». Не я придумал.
– Нормальное слово – «харчеваться»! – начальник с порога внимательно разглядывал обедающих. – Держись основ, как говорится! Избегай крайностей! И всё срастется. Вы давайте, заканчивайте! Тут заказ на Кирова, 13. Там Алёна продублировала. Полчаса на готовку, двадцать минут на доставку. Время пошло. Я у себя.
Ровно через двадцать девять минут два свежеиспеченных сотрудника БДУ вышли из полуподвала с огромными рюкзаками за спиной. Чёрными рюкзаками, разумеется.
Денис отвечал за картофельное пюре и котлетки. Павел за маринованные огурчики и салаты.
День был прохладным. Солнце пряталось за облаками, редко выглядывало, торопливо улыбалось земле и снова скрывалось.
Озабоченные процессами выживания батайчане муравейно семенили по тротуарам.
– А ты когда из армии вернулся? – спросил Денис.
Паша встряхнул плечами, перекидывая лямки поудобнее.
– Не был я на срочной. Я ж в универе учился. Потом чуть «партизаном» послужил в Новочеркасске и домой.
– А чего на повара, ты ж философ?
– Люблю вкусную еду. Интересно, как это всё готовят. Научусь, буду друзей угощать.
– И родителей.
– Нет, родителей нет. А друзья, надеюсь, будут, когда научусь.
– А родители… Погибли?
Паша вдруг улыбнулся.
– Да я не знаю. Я ж детдомовский.
– В детдоме жил?
– У матери, ну не родной. Она меня взяла. Да тут рядом, на Заводской. Я и сейчас там живу, только мама уехала в Питер. У неё там новый муж, работа. А дом мне оставила, не насовсем, чтоб присмотрел.
Лавируя между лотками с зеленью, они прошли мимо Центрального рынка, и теперь справа струился желтый унылый забор городской больницы.
– А сколько тебе? – спросил Денис.
– Лет? Двадцать два. А тебе?
– Тоже. Слышь, Паш, а ты вот спрашивал. А у тебя девушка, ну ты понял, была?
– Я женатый был, Дэн.
– Как это был?
– Ну как… Развелся.
– А чего?
– Да так.
Павел помрачнел. Не надо с ним на эти темы. Потом расскажет, если захочет.
– Слушай, а ты почему в БДУ пошёл?
– А ты? – вернул вопрос Павел.
– Я ж от тебя и узнал. А тут говорят, приходи, возьмем. Я и пошёл.
– А я много слышал. Подумал, раз тут самая лучшая кухня, и учиться лучше тоже тут.
– Ну да. Солянка, кстати, классная. Зря ты отказался.
– Да сабджи тоже ничего.
– Это рагу? Которое тебе шеф готовил?
– Ага.
– А чего название странное?
– Индийское. Там ещё панир вкусный.
– Что за панир?
– Ну сыр обжаренный.
– А. Не знал.
– Мы мало что знаем. Думаем, что видим всё как есть. А потом случайный порыв ветра шевельнет занавеску и приоткроется что-то, что не должен был увидеть. И вся картина мира меняется.
Денис похолодел, вспомнив движения за занавеской в подсобке.
– Паша, вот сразу видно, ты философ. Глубоко копаешь. Я про такое и не думал.