Владетель Мессиака. Двоеженец
Шрифт:
Лошадь и осел шли дружно, точно это были дети одного отца. Лес был наполнен мирной тишиной, прерываемой только щебетанием птиц. С деревьев падали цветы, и ветер разносил их благоухание. Величавая натура совершала свое великое дело весны, не заботясь о мелочных неудовольствиях и великих нуждах, заключающихся в ее широком лоне. Всюду была пустыня; только вот сорока, подскакивая, переносилась через дорогу и исчезала в зеленой чаще.
Бигон, боявшийся больше всего тишины и ободрявший себя собственным голосом, снова начал разговор, прекращенный было кавалером Телемаком де Сент-Беатом.
— Что вы думаете об этом лесе, кавалер? — спросил он.
— Думаю, что он прекрасен и поэтичен.
— Ну, я не придерживаюсь подобного мнения! Он мне, напротив, кажется очень удобным для всяческих разбоев и засад. Стоит только обратить внимание на заросли. Может ли найтись в целом свете местность более угрюмая, более…
Выстрел из ружья прервал поэтическую речь.
Осел и лошадь остановились как вкопанные.
— Господи Иисусе Христе! — воскликнул Бигон. — Мои опасения оправдываются. Мы погибли!…
Говоря это, он сполз с седла и бросился укрыться в придорожной канаве, таща за собою осла.
Кавалер Телемак де Сент-Беат приподнялся на стременах и с пистолетом в руках ожидал появления врага.
В это мгновение козленок выскочил из леса на дорогу и упал. За ним появилось какое-то существо, ловкое, сильное, страшное. Оно бросилось на козленка. Кавалер Телемак де Сент-Беат оставался неподвижен, напряженно глядя на происходящее. Он чувствовал, как ноги его лошади дрожали, точно вблизи находился волк или медведь.
Явившееся существо, казалось, не обращало внимания ни на всадника с его конем, ни на осла, которого можно было заметить на дороге, ни на Бигона, укрывшегося в канаве.
Кавалеру Телемаку де Сент-Беату показалось, что явившееся существо — человек, высокого роста, одетый в звериные кожи, с бородой и волосами, отращенными самым странным образом.
Дикий человек держал в одной руке ружье, в другой — охотничий нож. Он перерезал козленку горло, вскинул его на плечо и воротился в лес.
Кавалер Телемак де Сент-Беат приблизился к самому навесу из деревьев, под которые укрылся этот удивительный охотник. Он заметил, как тот сбивал сучья, мешавшие идти.
— Эй, приятель! — крикнул он ему.
— Что тебе надо от меня? — послышался угрюмый ответ.
— Хочу спросить…
— Спрашивай скорее.
— Нельзя ли узнать: где можно поужинать и остановиться на ночлег?
— Кругом тебя деревья, а в лесу находятся пещеры. На деревьях найдешь плоды, а в лесу дичину.
Сказав это, дикий человек повернулся и стал удаляться.
— Миллион чертей! — закричал гасконец, — разве я про такой ночлег и ужин спрашиваю? Желаю знать: не можешь ли ты, за приличное вознаграждение, указать какой-нибудь близлежащий замок, в котором дворянин и его лакей могли бы найти приют.
— Здесь, неподалеку, стоит замок — Мессиак! — был ответ дикого человека.
— Значит, мы не заблудились?
— Да, вы на верном пути.
Лаконичный разговор окончился. Странное существо исчезло в лесу.
— Эй, друг мой! — крикнул ему вдогонку кавалер Телемак де Сент-Беат. — Вернись и получи от меня полпистоля.
— Я богаче тебя! — заворчал дикарь, и последние отголоски его ответа замерли в лесной глуши.
Бигон торопливо взобрался на спину своего осла и приблизился к кавалеру Телемаку де Сент-Беату, видя, что дело приняло благоприятный оборот.
— Клянусь Богом! Этот лесной человек не лишен разума. Ручаюсь, что он никому не должен шестидесяти пистолей. И что это вам вздумалось предлагать полпистоля этому бродяге?! Не говорил ли я: о, молодость, как ты неосмотрительна! Будь этот дикарь не философом, а разбойником, он легко убил бы нас, и тогда ваша лошадь, мой осел, мои шестьдесят или, вернее, ваши шестьдесят пистолей пропали бы на веки веков.
Кавалер Телемак де Сент-Беат не обращал никакого внимания на эту болтовню. Он думал об удивительном человеке, с которым встретился.
II
Дорога, которой ехали наши путешественники, делалась с каждым шагом живописнее. Равнина, тянувшаяся до сих пор, начала холмиться, а деревья, выросшие на вершинах гор и холмов, казалось, достигали небес своими зелеными вершинами. Вечерняя темнота распространялась над землей.
Телемак де Сент-Беат знал очень хорошо, что его странный слуга никогда не пускался в дорогу, не собрав предварительно сведения о ее протяженности. Поэтому, прервав на минуту свои размышления, он обратился к Бигону с вопросом: не знает ли он случайно каких-нибудь подробностей о замке Мессиак?
— Не скажу ничего, — был ответ чудака.
— Что это значит?
— Гм! Когда я был в Аргеле пономарем, я имел привычку говорить: кто слышал звон одного колокола, слышал только один тон музыки. Вчера за ужином мне многое рассказывали о графе Каспаре д'Эспиншале. Боюсь высказать о нем чересчур резкое суждение, тем более что самолично ничего еще о нем не знаю.
Кавалер Телемак де Сент-Беат улыбнулся такому суждению слуги.
— Выходит, что у графа Каспара д'Эспиншаля нам придется сегодня ужинать и проситься на ночлег?
— Без сомнения.
— Прекрасно! Значит, до тех пор, пока мне удастся услышать звон второго колокола, мне необходимо было бы услышать от тебя звук первого колокола. Не будешь ли так добр рассказать, что ты о нем слышал.
— Пусть будет по-вашему. Но не требую, а только советую вам, господин кавалер Телемак де Сент-Беат, во время рассказа обращать внимание направо и налево. Кто знает, что может стрястись. А в таком случае, прощай мои шестьдесят… Виноват! Я обещал вам не вспоминать более об этих шестидесяти… Воротимся к делу.