Владимир Мономах
Шрифт:
В мае 1107 г. хан Боняк напал на пригороды Переяславля и захватил табуны коней русских, а в июле уже объединенное войско Боняка и Шарукана опять появилось на Руси, разоряя киевские и переяславские земли, достигнув города Лубны. Объединенное войско русских князей подошло к Лубнам и, перейдя через реку Сулу, нанесло встречный удар. Удар оказался столь неожиданным, что половцы не успели даже построиться в боевые порядки и бежали, «похватав коней, а иные бежали пешие». Русичи же, преследуя половцев до реки Хорол, одних рубили, других брали в плен. В ходе битвы русские зарубили брата Боняка, захватили в плен хана Сугра и его брата. Правда, Шарукан и много его воинов бежали. Добычей русских стал огромный половецкий обоз. Половцы на время притихли.
Однако на этот раз русские князья не стали ждать новых набегов. Они сами дважды наносили удары по половецкой территории. В 1111 г. князья, по предложению Владимира Мономаха, так же как и в 1103 г., собрались вновь у Долобского озера и приняли решение совместно выступить против половцев. В поход отправлялись Святополк с сыном Ярославом, Владимир со своими четырьмя сыновьями – Вячеславом, Ярополком, Андреем и Юрием; Давид Святославич со своими
В конце февраля русское войско выступило из Переяславля. Впереди, неся большой крест, с пением шли епископ и священники. Крест поставили неподалеку от ворот города у дороги, по которой проходили воины. Все они, в том числе и князья, проезжая и проходя мимо креста, получали благословение епископа. Духовенство сопровождало войско и в дальнейшем. Первые 11 верст они шли впереди русского войска, а затем – в обозе войска, где находилась и вся церковная утварь.
Возможно, Мономах, вдохновитель этой войны, желал придать ей характер крестового похода по образцу крестовых походов западных стран против мусульман Востока. Как известно, первый поход, организованный по инициативе Папы Римского Урбана II, начался в 1096 г. Священная идея освобождения «гроба Господня» в Иерусалиме от рук неверных стала идеологической основой этого и последующих походов западных рыцарей на Восток. В Первом крестовом походе принимали участие западноевропейские рыцари. Он закончился взятием в 1099 г. Иерусалима и созданием рыцарского Иерусалимского королевства. Известия о крестовом походе и освобождении Иерусалима быстро распространились во всем христианском мире. Возможно, что одним из тех, кто принес эти сведения на Русь, стал игумен Даниил, побывавший в начале XII столетия в Иерусалиме и оставивший описание своего путешествия. Даниил, возвратившись на Русь, стал одним из сподвижников Мономаха, и, возможно, он подсказал князю идею придать походу Руси против половцев характера крестового. Этим и можно объяснить участие духовенства в походе.
У реки Ворсклы, перед выходом в половецкую степь, священники воздвигли на холме украшенный золотом и серебром большой деревянный крест, который на глазах всего воинства целовали князья, и дружины двинулись в степь.
Русские воины, преодолев огромные расстояния, переправившись через многочисленные реки, достигли сердца половецких земель – города Шаруканя, расположенного вблизи Дона. Этот город состоял из сотен глинобитных домов, кибиток, опоясанных невысоким земляным валом. Ни хана Шарукана, ни его войска в городе не оказалось. Перед приступом Мономах обратился к жителям Шаруканя: «Хотят ли они сопротивляться или просить милости, открыть ворота в город», чтобы не погибнуть. Горожане направили к князьям представителей города, которые вынесли русским князьям на огромных серебряных блюдах рыбу и чаши с вином, что означало сдачу города на милость победителей и желание дать выкуп за сохранение жизни горожан.
Победители пробыли в Шарукане одну ночь, а наутро отправились к городу Сугрову. Жители Сугрова, к которому русское войско подошло на следующий день, отказались сдаться. Тогда русские под прикрытием подвижных «веж», подойдя к городу, начали бросать за его стены горящие факелы и засыпать горожан стрелами с подожженными смоляными наконечниками. Наступающие взяли пылающий город приступом. Пленных в этом бою не брали.
На следующий день русская рать вышла к Дону, а 24 марта встретилась с большим половецким войском на речке Дегей. Перед битвой князья обнялись и попрощались друг с другом, сказав: «Если смерть нам здесь, да станем крепко». А к воинам они обратились с призывом, чтобы те «храбрость свою показали, потому что в несчастье возвратиться будет уже не удобно». После этого каждый из князей занял свое место в боевом порядке: «Святополк со своими полками в средине, Владимир с детьми на правом крыле, а черниговские и остальные на левом крыле». Началась продолжавшаяся несколько часов жестокая битва. Каждая из сторон стремилась разъединить чужие боевые порядки. Это удалось сделать русским дружинам. Половцы, не готовые сражаться с хорошо организованным и многочисленным войском, не выдержав натиска, побежали. Русские воины погнались за врагом, в плен никого не брали.
27 марта основные силы сторон сошлись на реке Сельнице, притоке Дона. По словам летописца, русские увидели половцев «в великом множестве, как лес стоячий, в несколько тысяч». Половцы начали окружать русское войско со всех сторон. Мономах не стал, как обычно, стоять на месте, ожидая натиска половецких всадников, а повел войско им навстречу. Воины сошлись в рукопашной. Половецкая конница в этой толчее потеряла маневр, а русские в рукопашном бою были сильнее и стали одолевать половцев. В разгар битвы началась гроза, усилился ветер, пошел сильный дождь, это напугало русских воинов. Но Мономах так перестроил свои ряды, что ветер и дождь били русичам в спину, а в лицо половцам. Сам же князь ездил среди воинов и призывал их храбро сражаться, «зная, что этот гром и буря с тыла знак нам явной победы». Но подходили новые и новые полки половцев, которые мужественно сражались и потеснили центр русского войска, где дрались киевляне. Владимир Мономах, видя это, взял своих сыновей и часть своей дружины и поспешил к ним на помощь. Свой «полк правой руки» он доверил сыну Ярополку. Появление стяга Мономаха в центре битвы, его громкий клич: «Кто Бог великий, если не Бог наш!» – воодушевили русских, и они сумели преодолеть начавшуюся было панику. Русичи, вслед за Владимиром, начали половецкую пехоту, «как траву, саблями косить», и сумели разделить отряды половцев. Наконец кочевники не выдержали яростной схватки и бросились к донскому броду. Их преследовали и рубили; и в этой битве пленных не брали. Около десяти тысяч половцев полегло на поле боя, остальные бросали оружие, прося сохранить жизнь. Лишь небольшая часть во главе с ханом Шаруканом ушла в степь. Другие отправились в Грузию, где их взял на службу Давид IV. Победители же привели домой несколько тысяч пленных, а «коней и скота войску отдано бесчисленное множество».
Весть об объединенном походе русского войска в степь и его победе над кочевниками дошла до Византии, Венгрии, Польши, Чехии и Рима. В русских же землях, как отмечает летописец, происходило всеобщее веселье. Можно предположить, что Русь в начале XII столетия стала левым флангом общего наступления Европы на Восток.
На Киевском столе
Владимир Мономах вступил на Киевский стол, когда ему уже исполнилось 60 лет. Его избранию предшествовали следующие события в государстве. Успешный поход в 1111 г. против донских половцев надолго лишил их возможности вести активные военные действия против Руси. Затихли и приднепровские половцы. Покой воцарился не только на южных, но и на западных границах. Однако чувствовать себя спокойно на великокняжеском столе Мономах не мог. Князя беспокоило внутреннее состояние государства. На господской земле, будь то земля князя, бояр, дружинников, церковных собственников, трудились жители сел и деревень, на которые распространялась владельческая власть феодала. За право пользоваться собственными участками пахотной земли, лугами, лесами, реками, которые были отданы великим князем своему вассалу со всеми правами на эту территорию, они должны были платить владельцу земли определенные платежи натурой. Дело в том, что торговое и денежное обращение в сельской местности было еще не развито и хозяйство являлось натуральным, т. е. оно потребляло в основном то, что производило. Вот эту «натуру» – зерно, пушнину, мед, воск и другие продукты – жители и должны были отдавать в виде платежей своему господину. Они также обязаны были исполнять подводную повинность: предоставлять по требованию господина летом телеги и зимой сани, запряженные лошадьми, исполнять различные работы, связанные с починкой дорог, мостов и т. д. Все обязанности, которые ранее население выполняло для великого князя, на государство, теперь выполнялись для нового господина – боярина, дружинника, церковь, монастырь. Но оставались и общегосударственные поборы и повинности.
Постепенно в сельской местности появился слой людей, которые по различным причинам (неурожай, засуха, военные разорения) начали терять собственное хозяйство. Чтобы поддержать свое хозяйство, они стали брать у господина в долг деньги, ссуду семенами или тягловый и молочный скот. Таких людей называли закупами (от слова «купа» – сумма). Другие сельские жители, которых называли рядовичами (от слова «ряд» – договор), обязывались выполнять сельские работы на своего господина – обрабатывать землю, косить сено, собирать урожай, ухаживать за скотом, выполнять другие работы. Они не могли уйти от господина ранее, чем выполнят условия договора. В русских землях, особенно в крупных городах, нарастало внутреннее напряжение, вызванное наступлением князей, бояр, дружинников, духовенства на крестьянские земли, на доходы смердов и ремесленников. В городах и селах повышались налоги, увеличивались поборы. Крестьяне на селе, ремесленники в городах вынуждены были брать у богатых в долг деньги, семена, орудия труда. Этот долг не представлялось возможным вернуть в силу различных причин и прежде всего из-за погодных условий, как, например, в 1103 г., когда Русь поразила «саранча великая и много вреда полям нанесла», или в 1108 г., когда вышли из берегов Днепр, Десна, Припять и вода залила пашни и погубила посевы, а в 1110 г. произошел большой падеж скота. Если к этому добавить продолжающиеся набеги половцев, то станет ясно, в каком положении оказывался народ. Все больше людей не имело возможности самостоятельно выплатить налоги. Усугубляли положение народных масс и междоусобицы русских князей. Битвы между князьями сопровождались поджогами городов, разорением сел, изъятием у крестьян и горожан продовольствия, коней, фуража. Порой смердов, ремесленников, торговцев насильно гнали на войну, а вернуться они могли и к пепелищам. На бесконечные сечи с половцами уходили народные силы и средства. Деньги для откупа брались все с тех же городов и смердов. Походы князей в степь также ложились тяжким бременем на русское хозяйство.
Люди вновь шли к богатым – за новым кредитом. Так накапливалась огромная сумма долга, которую уже мало кто мог вернуть своим заимодавцам. Особенно на бедственном положении населения стали наживаться киевские и другие ростовщики, которые ссужали нуждающихся людей деньгами, но брали с них большие проценты. Не отставали от ростовщиков князья, бояре, монастыри. Большим сребролюбцем и жестоким ростовщиком слыл сам великий князь Святополк.
Эти невзгоды уже давно давали о себе знать. В 1111 г. осенью неожиданно погорел Подол в Киеве, сгорели ремесленные слободы в других русских городах. Среди народа пополз слух, что это богатые люди специально запугивают бедноту, дабы помешать ей поднять руку на господ, как это было в 1068 г.
Ситуация обострилась, когда в Киеве 16 апреля 1113 г. неожиданно умер великий князь Святополк. Загадочной была эта смерть. Летописец сообщает, что в «день Пасхи (14 апреля) был князь великий совсем здоров». Он отстоял всю пасхальную службу, а потом сидел за праздничным столом. После обеда князь внезапно занемог, а на следующий день скончался в своем загородном дворце. Мертвого князя повезли в Киев. Его жена раздала большие суммы нищим и монастырям. «Такой милостыни, – замечает летописец, – раньше никто не давал». По смерти князя в Киеве, сообщает летописец, «киевляне сошлись к церкви Святой Софии, учинили совет об избрании на великое княжение, на котором без всякого спора все согласно избрали Владимира Всеволодовича». В действительности события развивались иначе. В Киеве происходила борьба сторонников трех могущественных княжеских кланов. На власть мог претендовать старший из Рюриковичей – Олег, но он к этому времени был постоянно болен, другой его брат, Давид, отошел от политических дел и ни на что не претендовал. В. Н. Татищев указывает, что черниговских князей киевляне «Ольговичами писали, но более не к хвале их писали». Затем по старшинству шел Владимир Мономах. Находились, возможно, сторонники и у сыновей покойного Святополка.