Владычица Единорогов – 3

Харьковская Рита

– Ты отвергаешь меня? – глаза Эльжбеты наполнились слезами.

– Да! Если в этом есть необходимость! – Сердце Якова сжалось от сознания того, какую боль он причиняет этой женщине, но другого выхода он не видел, – я не ваш сын! Вы – не моя мать!

Одним прыжком драконица взмыла на подоконник. Она стояла рядом с Яковом, и он чувствовал, как вздрагивает её тело:

– Матери, которую отверг её ребёнок, незачем жить, – тихо прошептала Эльжбета и шагнула вниз.

Зачем?! – закричал Яков, – это неправильно! Так не должно

быть! – и, не думая о последствиях, бросился следом за драконицей.

Яков так и не понял когда, в какую секунду полёта начало трансформироваться его тело.

Как удлинилась и изогнулась мощная шея.

Как изменилось лицо и голова.

Как вместо рук и ног появились лапы дракона.

Только огромные крылья, распахнувшиеся за спиной и предотвратившие падение, словно прокричали: «Вот оно! Свершилось!»

Яков успел подхватить Эльжбету в метре от земли. Еще не умея управлять телом дракона, взмыл верх, но тут же понял, что в этой ипостаси влететь в окно обсерватории ему не удастся, и бережно опустил драконицу на траву.

– Ты прекрасен, мой мальчик! – Эльжбета не могла отвести взгляд от Нового Дракона. Правда, назвать иномирца, представшего перед ней, драконом в полной мере, было сложно.

Да, это, несомненно, был дракон! Но его тело вместо жесткой даже на вид кожи с шипами, было покрыто белоснежной шерстью Единорога. По тыльной стороне шеи развевались светлые волосы, ниспадавшие на крылья, которые сохранили грозное оружие драконов – острые крючковатые когти. Но не это было главным, а глаза! Не те, что принадлежали драконам, с вертикальными зрачками рептилии, а огромные, ярко-синие, отцовские!

Дракон положил голову, увенчанную витым рогом на колени матери, которая охнула под её тяжестью.

Словно опомнившись, Яков вновь вернулся в ипостась человека.

Обнял Эльжбету.

Прижал её к груди:

– Ты меня простишь, мама? Простишь неверие и сомнения?

– Уже простила, – драконица уткнулась лицом в грудь сына, стараясь, чтобы он не заметил её слёз.

Не нужно огорчать мальчика слезами в такой день.

* * *

Замок спал.

До восхода Солнца оставалось около получаса.

* * *

– Ну вот, – у окна стоял Дракон Воздуха, – а то заладил: «Не могу! Не чувствую!». И смог и почувствовал, когда пришло время.

– Что ты там высматриваешь, – в постели заворочалась Ольга, – что снова не так?

– Спи-спи, моя возлюбленная, – Максимилиан прижался к Ольге, – теперь все так. Теперь все наладится.

– Что наладится? – пробормотала сквозь сон Драконтесса.

– Уже наладилось, – успокоил Макс, – спи.

Глава одиннадцатая

Иномирцы вновь собрались в каминном зале.

Настал день, когда пришла пора расставаться.

С момента первого перевоплощения Якова миновал месяц.

В

первую же ночь молодой Дракон разделил свою ипостась с Авророй, начавшей тут же обучать его всем драконьим премудростям.

Иномирцы, задрав головы, во все глаза смотрели, как высоко в небе парят два дракона.

Но нужно было уходить. Нужно возвращаться в магические Миры. Иначе, рано или поздно, кто-то из жителей Мира без Магии обратит внимание на странную форму крыльев «серебристых самолётиков», и не менее странную траекторию их полёта.

Максимилиан предложил Якову и Авроре поселиться в Мире Островов и Атоллов, но пара отвергла это приглашение.

– Я создам свой Мир! – Яков гордо вскинул подбородок.

– И я помогу тебе в этом, – поддержала возлюбленного Аврора.

– Вот мне бы немного теории, – молодой Дракон понял, что без советов и наставлений Максимилиана ему не справиться.

– Будут тебе советы и теория, – усмехнулся Макс, – и первым станет вот какой: учись держать в узде свою драконью гордыню и высокомерие! Ничем хорошим это не закончится! – Дракон Воздуха исподлобья взглянул на Эльжбету, тут же опустившую глаза.

– Все драконы гордецы, считающие себя венцом творения, – усмехнулся Тристан, сидевший рядом с Эльжбетой.

– Вы, единороги, ничуть не лучше, – огрызнулся Максимилиан.

– Ну вот, – Аврора сжала руку Якова, – опять началось, – девушка старалась говорить тихо, но так, чтобы её слова услышали оба папаши.

Тристан и Максимилиан переглянулись, словно заключая договор о перемирии. Правда, никто не знал, как долго оно продлится.

– Фрэйя, – Тристан посмотрел на дочь, – может, вы с Титом передумаете? Может, останетесь в Мире без Магии хотя бы до того дня пока родится ваш ребёнок?

– Нет, отец, – Единорожка улыбнулась отцу, – все решено. Мы отправляемся вместе с Яковом и Авророй.

– Но ребёнок, – попробовал возразить Вожак Единорогов.

– Мы сами обозначим день, когда он родится, – успокоил Тит, – Магия Эльфов, позволяющая женщине самой определять сроки беременности, дарованная Королевой Горгулий, каким-то образом закрепилась и во мне. А как мы знаем, нет ничего проще, чем передать часть магии той, кого любишь.

– И потом, – улыбнулась Фрэйя, – вы представляете, что могут накуролесить эти два Дракона, если их оставить без присмотра? Нет! Мы отправляемся создавать новый мир вместе!

– И это правильно, – иномирцы подхватились с кресел, стоявших полукругом у камина, и склонили головы перед Творцом, – пора возвращаться в свои миры. Тебе, Тристан, пора в Мир Единорогов, который ты оставил на попечение Марселя. За два прошедших месяца твой сын успел создать ситуацию, требующую немедленного вмешательства Вожака!

Творец взглянула на Эльжбету:

– Всегда помни, кому ты обязана встречей с сыном! И не вздумай обижать девочку, когда приедешь в гости в её новый Мир!