Владыки Мегамира

Никитин Юрий Александрович

Полищук покачал головой, бескровные губы чуть раздвинулись:

– Уверены? Значит, не знаете, на что способны варвары. Их деды, а порой и отцы, были крупнейшими учеными! Но тем лучше, если вы. С вами разговаривать проще. В какое время выходите на связь?

Кася с растущим подозрением смотрела в холодное лицо:

– Зачем вам?

– Сообщите, что все в порядке. Продолжаете путь, ищете проклятых беглецов. Попутно составляете точные карты.

Кася отшатнулась:

– Я этого не сделаю! К тому же один сеанс связи уже пропустили.

– Пустяки, – бросил

Полищук, глаза хищно блестели. – Сеансы пропускают часто. Причины самые разные, зато в этот раз выйдете вовремя.

– Нет, – отрезала Кася.

– Уверены?

Голос Полищука звучал неприкрытой угрозой, хотя глаза улыбались. Кася сжалась, от нее катили волны отчаяния, упорства, страха.

Полищук добавил почти небрежно:

– Речь идет о судьбе человечества. Что в сравнении отдельные жизни?.. Вашего друга Семена отделяет лишь тонкая стенка от жаждущих расправы джамперов. Он убил их лучшего воина, нашего полча! Вот посмотрите, эта стена раскроется по радиосигналу…

Его указательный палец завис над кнопками, что блестели на широком поясе. Кася побледнела, но запах сказал Владу, что она еще не верит Полищуку. Влад спешно разложил запахи, понял: генетик отдаст Семена на расправу без колебаний. Живет в самом деле не для себя – для большого племени, то есть для человечества.

– Погоди, Кася, – сказал он властно. – Ты проведешь сеанс.

Кася резко обернулась, наткнулась на твердый, как наконечник стрелы, взгляд. Сопротивлялась лишь миг, затем плечи опали, с плачем упала ему на грудь. Влад погладил ее по спине, сказал Полищуку:

– Она поговорит со своим вождем. В двадцать часов, как обычно.

Полищук торопливо взглянул на часы, на измученном от недосыпания лице проступила слабая улыбка:

– Вовремя! Едва успеваем подняться наверх. Отсюда, увы, радиоволны не проходят. Как и запахи, кстати.

Влад уловил приближение полча и джамперов, оторвал от груди плачущую девушку:

– Иди с ними. Делай все, что велят.

Она стряхивала мутные шарики слез, ревела навзрыд. Влад довел ее до дверей, но ему выход в коридор загородил огромный полч. Полищук оглянулся, поощрительно улыбнулся сговорчивому варвару, уже как сообщнику, вышел. Дверь захлопнулась.

Несколько часов, которые Влад провел в одиночестве, показались годами. Вслушивался в теперь заметную вибрацию, но составлять картину из колебаний труднее всего, во всем племени набиралось едва с десяток первоклассных тактильщиков, да и то поверхностники, а здесь колебания шли со всех сторон. Разве что блистательный Северин сумел бы разобраться, составить точный план и увидеть всех генетиков, джамперов и полчей на этажах, но то несравненный Северин, а это он, Влад, сын Кремня, который больше блистал в упражнениях по борьбе, чем по сверхчувствительности.

Когда вернулась Кася, Влад лежал вниз лицом посреди комнаты, руки раскинул крестом, не двигался. Она с криком рухнула на колени, поспешно повернула его навзничь. Лицо варвара было бледным, словно он находился в обмороке.

– Что случилось? – вскрикнула она, уже начиная реветь.

– Рассказывай ты, – потребовал он.

Они

сперва долго, объяснила Кася сбивчиво, поднимались с Полищуком по туннелям, прошли через двери кессонного типа, оказались в малой пещере, где Кася впервые ощутила теплый воздух. После ожидания распахнулась последняя дверь, они все оказались на дне ущелья. Карабкались по отвесной стене, цепляясь за корни, а когда выбрались, то под присмотром Полищука и двух джамперов вышла на связь…

– Продолжай, – сказал он нетерпеливо. – Пока живы – есть шанс. Отказалась бы выйти на связь, нас троих просто убили бы.

Он смолчал, что есть вещи хуже смерти. Ее могли пытать на его глазах. Тогда он сам бы включил рацию, видел, как делается, соврал бы Соколову, что бледнокожие отлучились к ручью, а он сам, чтобы не нарушать закон Великого Вождя…

– Иван Иванович, – сказала она тоскливо, – как всегда, занят своими кристаллами, не заподозрил… Я старалась как-то намекнуть, но не могла. Полищук следил за губами.

– Уверена, что не заподозрил? Мне он показался человеком, который видит, что делается по другую сторону мегадерева!

– Если заподозрит, то да – увидит. Но он говорил со мной, а мысленно сидел за своим лабораторным столом!

Влад огляделся по сторонам, потребовал:

– Расскажи еще раз. Подробно. Как поднимались, что заметила, что ощутила. Той ли дорогой возвращалась? Чем пахло, кто встретился?

Кася добросовестно вспоминала каждый шаг, но видела только бледное изможденное лицо Полищука, фанатичный взгляд, огромную фигуру полча за спиной хозяина. Тот следил за ней настороженно, словно ожидал пакости. Да еще страшный отблеск от гладких стен, отполированных подземным зверем, что прогрыз все эти чудовищные ходы.

Влад выслушал, буркнул:

– Немного. А они спешат, с ног падают, видела их лица? Похоже, работа идет к концу. Им понадобится два-три сеанса связи, а потом все равно: отправите воинов для их истребления, пойдете ли искать сами.

– Откуда ты знаешь? – прошептала она.

– Разве не чувствуешь?

Ее глаза погасли, Влад ощутил, что Кася вспомнила о Семене. Со сломанной ногой, перебитыми ребрами, поврежден позвоночник… Убьют первым, как только отпадет необходимость посылать сигналы на Станцию.

– Решай сам, – сказала она тусклым голосом. – Эти люди ближе к тебе, чем к нам. Ты знаешь лучше, как поступать.

Он сделал вид, что не уловил нечаянного оскорбления.

ГЛАВА 44

На другой день после завтрака во время прогулки остановился возле кабинета Полищука. Полч зарычал угрожающе, но Влад очень медленно поднял руку, постучал в удивительно гладкую поверхность.

Дверь ушла в стену – легкая, пористая, словно ее сделали термиты из пережеванной целлюлозы. Всю пещеру застилал зеленый пар, воздух был влажным, едким. Под сводом поблескивали разряды, булькало. Полч заворчал громче. Из пара выдвинулась фигура в скафандре, облепленная каплями с кулак. Человек шагнул к вошедшим, поднял щиток, открыв покрытое водяной пленкой лицо, сказал замученно: