Власть без славы
Шрифт:
Чего, дескать, сотрясать воздух теперь, когда решение принято. Депутаты проголосовали — что вы с этим можете сделать? Тем не менее он не возражал против решения Совета Федерации, наоборот, активно поддержал это решение: безотлагательно приступить к разработке нового Союзного договора. С этого момента события понеслись вскачь, а политика Б. Н. Ельцина по вопросам национально-государственного устройства СССР и России приобрела своеобразное двойное измерение: заявлять одно, делать другое.
И опять российские коммунисты, точнее — инициативная группа, ратующая за создание Компартии РСФСР, вольно или невольно играют на его поле. По сути дела, они не дают Горбачеву заняться серьезным анализом новой ситуации. Вместо этого ему приходится готовить выступление на открывающейся 19 июня 1990 года Российской партконференции. Спешка и нервозность сказываются и здесь — речь получается сумбурной,
Но конференция не принимает протянутую ей пальмовую ветвь, вся дискуссия идет по линии критики генсека КПСС, президента СССР. Это была всецело антигорбачевская конференция.
Пока идет эта внутрипартийная разборка, 1-й Съезд российских народных депутатов продолжает работу. 21 июня он принимает постановление «О средствах массовой информации на территории РСФСР», которым предусматривается создание республиканской сети СМИ. Россия начинает обретать собственный политический инструментарий. Именно это постановление позволит в недалеком будущем М. Н. Полторанину организовать по всей России сотни и сотни новых газет, а главное — Российское телевидение, которое сразу же станет настоящей школой новой тележурналистики, чего, к сожалению, нельзя сказать о нем сегодня. Ориентация всех новых СМИ однозначна — за новую Россию, за Ельцина, против Центра и Горбачева. Они становятся, как назвал одну из своих статей в «Известиях» Валерий Выжутович, «рёвтребуналом», беспощадно громящим любую попытку не только замолвить слово за историю СССР и Президента СССР, но и просто призвать к благоразумию.
На следующий день, 22 июня 1990 года, 1-й Съезд народных депутатов РСФСР закрывался. Он проработал больше месяца, с 16 мая по 22 июня, как непрерывно идущий митинг, на котором все участники, вне зависимости от их подготовки, вдруг стали большими политиками и с энтузиазмом творили историю, направляемые твердой рукой к неведомой им цели. В непрекращающихся криках, беготне, совещаниях, голосованиях за документы, юридический смысл которых они не успевали рассмотреть, депутаты измотались, устали и с нетерпением ожидали завершения бесконечного съезда. В последний день им и был представлен на утверждение проект постановления, которое я считаю даже более важным, чем декларация о суверенитете, хотя оно могло быть выработано и принято только на ее основе.
Вот как описывает историю рождения этого документа В. Б. Исаков, тогда Председатель Совета Республики Верховного Совета РСФСР: «Съезд шел к концу. В один из последних дней меня вновь вызвал Ельцин и вручил несколько густо написанных листков: «Вот написал ночью. Надо успеть принять». Это был написанный лично им проект постановления «О разграничении функций управления организациями на территории РСФСР». С трудом разбирая ломаный почерк, я переписал проект на машинке, исправив в нем неточности терминологии и явные погрешности стиля.
С первого взгляда было видно, что проект носил конфронтационный характер. Совет Министров РСФСР выводился из подчинения союзного правительства и передавался в ведение Съезда народных депутатов, Верховного Совета РСФСР. Тем самым рушилась единая вертикаль исполнительной власти. В юрисдикции Союза ССР оставлялись лишь девять министерств и ведомств — все остальные переводились в ведение России. МВД РСФСР переподчинялся Совету Министров РСФСР. Учреждались российская банковская и таможенная системы. Совету Министров РСФСР предлагалось заключить прямые договоры с союзными республиками и иностранными государствами, оформить в договорном порядке с правительством СССР отношения по управлению союзной собственностью, осуществлению функций союзных ведомств на территории РСФСР…
Куда ведет этот шаг?.. Подзаголовок постановления — «Основа нового Союзного договора» — успокаивал…
Постановление было вынесено на голосование в последний день работы… Уставшие от заседаний депутаты поверили на слово: все будет нормально». [24]
Похоже, что так же подумало и союзное руководство. Во всяком случае, мне не известно, чтобы этот документ обсуждался в самых «верхах» или что по нему отрабатывались какие-то меры противодействия. Все были сосредоточены на декларации, о ней говорили, ее критиковали. А вот колоссальный практический шаг по ее реализации явно недооценивали. С позиций сегодняшнего дня и неполитик сразу же расценит это постановление как признак того, что Б. Н. Ельцин открыто стал на тропу войны с союзным Центром, и никакой
24
Исаков В. Председатель Совета Республики. С. 128–129.
Делая вид, что ничего особенного не происходит, Центр, тем временем, настойчиво разворачивал работу над новым Союзным договором. Шли активные консультации, проверка разных сил на «крепость», обсуждались концепции. От России в этих консультациях участвовал обычно Р. И. Хасбулатов, озвучивавший жесткий подход РСФСР: разграничение полномочий в экономике, обороне, безопасности, в решении политических вопросов. При этом он уверял всех, что спешить некуда, что надо сначала создать Федеративный договор для России, а затем уж и Союзный. Позиция была понятна, казалась вполне оправданной, если не принимать во внимание два обстоятельства, делавшие заключение Федеративного договора почти невыполнимой задачей.
Во-первых, Верховный Совет СССР, стремясь «надавить» на союзные республики, и прежде всего на Россию, по поручению Съезда народных депутатов спешно готовил закон об изменении статуса автономий — они становились просто республиками, то есть приравнивались к союзным, следовательно, могли входить в состав СССР самостоятельно. Автономии, безусловно, об этом знали и торопили нас с законом.
Во-вторых, как раз в дни консультаций по Союзному договору, 6 августа 1990 года Б. Н. Ельцин изрек свое знаменитое: «Возьмите себе столько суверенитета, сколько сможете проглотить». Ход, направленный против союзного Центра, оказался ходом против Российской Федерации. «Суверенитеты» пошли наперегонки: Северная Осетия, Карелия, Коми, Татарстан, Удмуртия, Якутия, Калмыкия, Марий-Эл, Чувашия и даже автономные округа — Чукотский, Ямало-Ненецкий, Горно-Алтайский. Все это — только за три месяца: август, сентябрь и октябрь 1990 года. [25] Только в 1992 году российскому руководству удастся вовлечь республики в федеративный договор, весьма своеобразный и «мягкий», хотя оно объявляло даже конкурс на лучший проект Федеративного договора РСФСР, что, впрочем, тоже было типично популистской акцией.
25
Год спустя Джохар Дудаев внял приглашению «глотать суверенитет» и провозгласил независимость Чечни!
Иными словами, позиция России по Союзному договору была не самой продуктивной. А тут еще начали поступать заявления от некоторых украинских депутатов о том, что Украина вообще не допустит его заключения. Три Прибалтийские республики объявили, что они не будут участвовать в подготовке этого договора, так как он их не касается. Молдова собралась чуть ли не объединиться с Румынией и т. д.
Однако безрезультатными проводимые консультации считать нельзя. На мой взгляд, именно они предопределили важнейшее заявление 2-го Съезда народных депутатов РСФСР (работал с 27 ноября по 15 декабря 1990 года), который специальным постановлением подтвердил «решимость РСФСР быть полноправным субъектом обновленного Союза ССР на основе нового Союзного договора». Затем следует — и тоже под влиянием этих консультаций — решение 2-го Съезда народных депутатов СССР от 24 декабря 1990 года о проведении 17 марта 1991 года референдума по вопросу о сохранении Союза ССР.
Но следуют ответы и другой стороны. 21 октября 1990 года официально учреждается движение «Демократическая Россия», в котором лидирующие позиции принадлежат противникам сохранения Советского Союза. Буквально с начала нового 1991 года разворачиваются события в Прибалтике. У Верховного Совета СССР информации о них — ноль. Ельцин реагирует мгновенно: летит в Таллинн, подписывает там договор о межгосударственных отношениях РСФСР и Латвии, заявляет, что Россия готова строить отношения с республиками Прибалтики как с иностранными государствами, обращается к военнослужащим с призывом не допустить насилия над народом. 21 января 1991 года он открывает очередную (третью) сессию Верховного Совета РСФСР неожиданным предложением подготовить вместо Союзного договора некое соглашение четырех республик — РСФСР, Украины, Белоруссии и Казахстана, которым провозгласить Союз Суверенных Государств. Почти одновременно он пытается застраховаться от критики со стороны Центра и других республик и 8 января подписывает с Горбачевым «Соглашение на 1991 год по стабилизации социально-экономического положения в стране». Вскоре он сам и обслуживающая его «Демократическая Россия» взорвут это соглашение, но пока еще приходится лавировать.