Власть голоса
Шрифт:
Госпожа Б., известная оперная певица, должна была петь «Травиату», но на репетициях не смогла взять высокие ноты. Она пришла ко мне на консультацию, но даже после тщательной ларингоскопии я не смог поставить ей диагноз. Однако на видео, снятом при помощи фиброскопа со скоростью 4000 кадров в секунду, обнаружилось значительное количество голосовых патологий – гораздо больше, чем при осмотре обычным ларингоскопом – «зеркалом Мануэля Гарсиа». Обычно, если я ничего не нахожу, то не говорю пациентам, что у них все в порядке: я говорю, что не вижу, в чем причина, а это совсем другое дело. Такая откровенность создает атмосферу доверия и оставляет дверь открытой для диалога. Поэтому после двадцатиминутного осмотра певица призналась мне, что, желая избавиться от морщин на шее, она сделала инъекцию ботокса. Но эта инъекция затронула крикотиреоидную мембрану, которая позволяет переключаться на фальцет, и ее высокие
Греческая певица И. Р. консультировалась у меня по поводу легкой усталости голоса с ослаблением звучания в крайних регистрах, особенно в верхнем. Осмотр выявил узелки на голосовых связках. Ее голос ценится за слегка хрипловатый тембр. Голосовые связки вибрировали в нормальном режиме, смыкание выглядело удовлетворительным. Наблюдалась только некоторая сухость гортани. В ее случае это был всего лишь гастроэзофагеальный рефлюкс, который нужно лечить, а вот от операции лучше воздержаться. Трогать узелки на связках – значит взять на себя риск лишить певицу того, что составляет все очарование ее чувственного, пленительного голоса.
После нескольких месяцев выступлений в мюзикле М. С. сорвала голос. Она не могла больше петь. Обследование обнаружило полип на голосовых связках и сопутствующее кровотечение. Мне пришлось настоять, чтобы импресарио немедленно убрал имя артистки с афиш. Я совсем не был уверен, что сумею восстановить ей голос. Ведь из-за гематомы нарушилась вибрация голосовых связок, а полип мешал их смыканию. Более того, ее переживания спровоцировали гастроэзофагеальный рефлюкс, что вызвало потерю смазки и сухость связок. В этом случае, разумеется, операция была необходима. Восстановить голос для разговора – это одно, а для вокала… Ее ответ показал, какова степень ее доверия ко мне: «Я доверяю вам и знаю, что вы меня вылечите!»
Такое отношение заставляет мобилизовать все силы, и я решился на вмешательство, которое редко имел возможность использовать, – лазерную микрохирургию под микроскопом, когда весь процесс транслируется на экране. Такая операция требует предварительной подготовки. Во-первых, я попросил певицу дать двухнедельный отдых ее гортани – она была сильно воспалена. В это время я лечил ее рефлюкс. Наступил день операции. Она проводилась под общей анестезией замечательной командой, с которой я работаю уже почти 15 лет: это одни и те же анастезиолог, медсестра и ассистент. Мы обнаружили двойной полип: один скрывался в другом. Удаление лазерным методом позволило избежать кровотечения. На голосовой складке я удалил гематому. После операции ей было предписано две недели молчать. Спустя три месяца она вышла на сцену. Конечно, во время операции мне помогла техника, но главное, что доверие М. С. развязало мне руки: я почувствовал себя свободным в выборе средств. Не только опыт, но и нечто необъяснимое, существующее на грани науки и искусства, управляет моими руками, когда я оперирую.
У мэтра С. А., 59 лет, с которым я знаком давным-давно, совсем другая история, но она очень значима для осознания власти голоса и объясняет, что же привело его ко мне на консультацию. «У меня пропадает голос, я больше не могу вести защиту. Меня охватывает страх при одной мысли о том, что мне нужно попросить слова, а я не знаю, смогу ли заговорить. Это не дает мне покоя. Я не способен сосредоточиться на аргументах. Вот уже почти четыре месяца, доктор, мой голос садится все больше. Мне назначили спрей с кортизоном для лечения аллергического ринита, но ничего не помогло. У меня постоянный кашель, иногда он доводит меня до удушья. А с голосом все хуже и хуже, особенно к концу дня, а ночью кашель все сильнее. Я больше не могу выступать в суде. Из-за того что я все время думаю о голосе, я уже не обращаю внимания на то, что говорю. Я больше не способен ни в чем убедить аудиторию. У меня ощущение, будто это говорю не я. В результате вот уже почти месяц я вынужден переносить судебные прения. Мой голос больше не следует за моими мыслями». Я прервал его: «Почему вы говорите о своих мыслях?» – «Позвольте вам объяснить: это мои мысли меня убивают. Они возникают так быстро, что мой голос не поспевает за ними. Мои мысли меня изнуряют, и голос не в состоянии их выразить».
После этой пронзительной исповеди, иногда не слишком внятной, произнесенной сиплым, сорванным голосом и прерываемой приступами кашля, какой же диагноз я мог поставить? Обследование показало, что он не астматик. Тем не менее у него был астмоидный кашель и вдобавок хронический ринит, при котором мокрота скапливалась на задней стенке горла и вызывала першение, что травмировало голос. Словом, ничего особенного, если не считать того, что в промежутках между приемами пищи в области гортани он ощущал кислую отрыжку. Я осмотрел его, и то, что увидел, не показалось мне чем-то серьезным, из-за чего можно было бы так мучиться целых четыре месяца. Голосовые связки были подвижны, и на обеих имелись признаки инфекции. Это был самый обычный микоз! Но не только он. Как микоз смог туда проникнуть? Почему это ощущение постоянного покалывания в горле, характерное для микоза, появилось только два месяца тому назад? Причина была в уже знакомом гастроэзофагеальном рефлюксе, с которым кортизон и антибиотики не могли справиться. Кашель, вызывая сокращение стенок брюшины, усугублял рефлюкс. Мы начали лечить грибок и рефлюкс, но одновременно я выписал мэтру транквилизатор, потому что его по-прежнему преследовал страх. Две недели спустя голос восстановил свою функцию на службе у мыслей и, следовательно, свою способность убеждать, прибегая к средствам риторики.
Мадам Б. С., 32 года, воспитательница в детском саду, внезапно почувствовала резкую боль справа в области шеи со стороны гортани, когда пела с детьми верхние ноты. Она продолжила репетицию, но очень скоро ее голос разом сел и вообще пропал. Занятие пришлось прервать. Разволновавшись, она залилась слезами и подумала, что повредила связки.
Пальпация ее шеи не выявила никакой патологии, никакой особой чувствительности. Зато осмотр ее связок меня поразил. Правая связка, в которой она почувствовала боль, хоть и двигалась нормально, но на ней находилась гематома, или, как мы еще ее называем, субэпителиальное кровоизлияние, то есть под эпителием голосовой связки сформировалась полость, наполненная кровью. Тем не менее голосовая связка вибрировала. Она не была инертна и осталась гибкой. Но эта масса крови изменила ее контур и плотность и нарушила ее равновесие. Что же случилось? Пациентка уточнила, что накануне менструаций ее голос часто ослабевает. Вокальная сила уменьшается, голос не слушается. За четыре-пять дней до месячных она также чувствует тяжесть в ногах.
Мое заключение: пациентка страдает предменструальным вокальным синдромом. При осмотре гортани я обнаружил микроварикоз голосовых связок. В предменструальный период сосуды ослаблены. Покой для связок в сочетании с приемом противовоспалительных и укрепляющих вены препаратов, а также магнезии обеспечил полное выздоровление. Отныне мадам Б. С. должна была десять дней в месяц, за пять дней до начала менструации, систематически проходить соответствующее лечение методом венозного дренажа и препаратами с поливитаминами и минералами.
Л. М. консультировался у меня по поводу своего страха перед сценой. Я бы сказал, что страх, стресс, беспокойство совершенно необходимы для успешного выступления артиста. Но этого эмоционального расстройства страшно боятся музыканты, актеры и все, для кого голос служит рабочим инструментом, – конферансье, преподаватели, адвокаты, политики, дипломаты. Я объяснил Л. М., что выходя на сцену, он должен забыть о себе как о Л. М., чтобы стать артистом, который поет и передает зрителям свои эмоции. Страх исчезнет, побежденный талантом. В некоторых случаях, к счастью, очень редких, необходим прием бета-блокаторов.
Голос Селин Дион танцует. С его тембром и обертонами он такой же феномен на эстраде, как голос Марии Каллас – в опере. Искренность Селин находит отражение в столь же искреннем пении. Она одновременно хрупкая и сильная, полная эмоций и притягательная – и как артистка, и как личность.
Несколько лет назад, когда она начинала свой концертный тур в комплексе «Сизарс-Пэлас» в Лас-Вегасе, у нее возникли трудности с пением. Конечно, имел место легкий фарингит, но осмотр ее гортани не выявил ничего особенного. После обсуждения с Биллом Райли, ее педагогом по вокалу, который сопровождал ее в концертный зал «Колизей», причина трудностей стала ясна. Сцена была сконструирована с легким наклоном в восемь градусов в сторону зала, чтобы артист был виден с дальних рядов. Селин, чтобы приспособиться к этому наклону, вынуждена была наклонять корпус. Сильно подавшись вперед, она ухудшала свою вокальную технику, что впоследствии могло серьезно повредить ее голосу и даже довести его до срыва. Мы помним о чрезвычайной важности вертикального положения корпуса во время пения, не говоря уже о том, как это влияет на качество вокала. По указанию Билла, ее педагога, сцену вернули в горизонтальное положение, и проблема была решена. Селин вновь обрела свой мощный голос на сцене «Колизея», теперь приспособленной для нее. Надо знать, как подойти к голосу, учитывая контекст событий и окружающее пространство, и очень часто это спасает пациента от скальпеля.