Власть и совесть. Политики, люди и народы в лабиринтах смутного времени

Абдулатипов Рамазан Гаджимурадович

Сейчас много и часто говорят о милосердии. И тут далеко не все однозначно. Милосердие тоже имеет границы, где сострадание переходит в жалость, которая может оскорбить достоинство того, кто страдает. В бедной дагестанской школе на подоконниках лежали пакеты с «гуманитарной помощью» из Америки. Дети отказались от нее, посчитав оскорбительной.

Можно завидовать случайному везению, случайному богатству. Но можно завидовать и тем достижениям, которые дались умом человека, его собственным трудом. Это зависть особого рода, зависть – как неудовольствие души тем, что другой достиг чего-то большего, чем ты сам.

Почему-то зависть часто рассматривают как явление отрицательное в нравственном

плане. Я же думаю, что зависть, которая побуждает к достижению того, чего достиг другой человек, и стимулирует творческую энергию, несет и положительные начала.

Зависть может носить порой и групповой характер. Она может проявляться в одной семье по отношению к другой, культивироваться в одном сообществе или нации по отношению к другим. Это не безобидная зависть, особенно если она камуфлируется под патриотизм, затрагивает сферу жизненных интересов нации.

О патриотизме сегодня говорят очень много, но вкладывают в это слово совершенно различные понятия. Я же считаю, что истинным патриотом может называть себя человек, не только готовый жертвовать собой ради Отечества, ради своего народа, но который находит решения, облагораживающие свое Отечество и свой народ. Патриотизм – это повседневное творчество души во имя своего народа и своего Отечества, но при этом (что очень важно!) не оскорбляющее патриотическое достоинство других народов и других отечеств.

Истинный патриот стремится к благу не только своего народа и своего Отечества, но и своих соседей, ибо благополучие твоего народа и твоего Отечества в значительной степени зависит от благополучия этих соседей.

Г. Лессинг. Я… вполне убежден, что ни один народ в мире не одарен какой-либо способностью преимущественно перед другими…

Патриотизм невежественного и злого человека не возвышает, а оскорбляет народ и Отечество. Л. Н. Толстой сказал, что эгоизм семейный более жесток, чем эгоизм личный. Я бы хотел добавить, что национальный эгоизм в тысячу раз более жесток, чем семейный эгоизм. Национальный эгоизм оправдан до тех пор, пока это не перерастает в пренебрежение к другим народам, наступление на их интересы и потребности. Один из мудрецов сказал, что придет день, когда мы убедимся, что в наиболее личном заключено самое общее. Точно так же придет день, когда личный суверенитет и личные права человека, в том числе и национальные права, и национальный суверенитет, станут более значимыми, чем право национального самоопределения народа.

Этническая диктатура оказалась не лучше, чем диктатура классовая. Национальные эгоисты больше всего жалуются на ущемление своих национальных интересов, и это потому, что они повседневно склонны ущемлять национальные интересы других и в этом видят суть межнационального общения. Народ не терпит отчуждения и ограниченности, он нуждается и физически и духовно в общении с другими народами и нациями. Только человек, научившийся любить свое Отечество и свой народ, умеет уважать другие народы. В культуре, в обычаях и традициях народов больше общего, чем специфического. Лишь глупец, национальный эгоист видит только специфическое и противопоставляет свой народ другим народам, тем самым ущемляя свой собственный народ, замыкая его в узкие рамки эгоизма.

Нет народа, который познал бы все истины, нет народа, который достиг совершенства во всех сферах культуры и нравственности. Только сообща создается цивилизация. Каждый народ является носителем не только национальной, но и общечеловеческой культуры.

Национальная ограниченность сужает творческое пространство обогащения и развития национальной культуры, умаляет

ее роль как носительницы мировой культуры. Патриотизм всегда обращен лицом к общечеловеческим ценностям. Некоторым кажется, что сказать правду легче всего. Думаю, для этого требуется огромное мужество. В меркантильном смысле самый непрактичный человек – это тот, кто говорит правду. Знаю по себе. Но бывают в жизни моменты, когда не сказать правды требуется большое мужество. Чем больше человек позволяет себе роскошь говорить правду, тем больше у него появляется врагов. Тот, кто изрекает правду, становится хозяином этой правды, а тот, кто изрекает ложь, становится ее слугой.

Ложь, как наркотик, может принести лишь временное облегчение, но впоследствии отяготит страдания и превратит недуг в хроническую болезнь. Широко известна притча о том, как один шутник иногда выбегал из дома и кричал: «Горим, горим, горим!» Все тотчас же бежали к нему на помощь, а он от души над ними смеялся, уверенный, что хорошо пошутил. Но однажды у него в доме действительно случился пожар, и он звал на помощь. Но никто не откликнулся, потому что думали, что он шутит. Его дом сгорел. Такая же судьба ждет человека, который стал добычей лжи. Лжецу чуждо понятие настоящей дружбы, ибо он способен к возведению на человека напраслины.

Демокрит. Любящие порицать других неспособны к дружбе.

Дружба – это стремление воспроизвести себя, а значит, свои симпатии и антипатии, свое понимание добра и зла в других, стать похожим на других и одновременно найти похожих на себя. Чем меньше друзей, тем больше мудрости в дружбе, тем меньше она растворена лишь в общении. Дружба – это, как правило, продолжение наших привычек, ценностных ориентаций в других людях. Ценность дружбы – в ее стабильности и верности. Чем меньше дружба сковывает человека в общении с другим человеком, тем больше позитивного пространства в самой дружбе. Такое пространство можно расширить за счет соучастия в доверии.

Тоска по дружбе и общению начинается с уединенности. Уединяясь, человек как бы утверждает свое самобытие, собственное «я» и уже, как самоценный субъект, входит в общение с другими. Найти друзей крайне трудно, если тебе их не подарила судьба.

Дружба с человеком другой национальности совмещает в себе элементы не только личностной симпатии к нации, к которой принадлежит друг. Лучшая форма укрепления дружбы с другим народом – это иметь друзей из представителей этого народа.

Друга познаешь лучше в разлуке, чем в общении. Но одиночество – это яд. В малых количествах он лечит, в больших – отравляет душу. Одиночество только тогда хорошо, когда ты в любой момент можешь от него избавиться. Тягостна дружба, состоящая из одних обязательств. И в тягость те друзья, которые постоянно напоминают об этих обязательствах. Чем больше усилий прилагается для сохранения дружбы, тем меньше на это шансов, ибо настоящая дружба не нуждается в усилиях по ее сохранению. У дружбы свои критерии – достоинство и самостоятельность.

Дружба – понятие эволюционное, и она предполагает созидательность. В последнее время в моду вновь вошли революционеры. Чаще всего революционеры – это разрушители. И редко революционеры бывают людьми, способными на созидание. В этом трагедия многих революций, в том числе и нынешней – мелкобуржуазно-демократической. Можно придумать очень много громких лозунгов. Но – лозунги и революционные действия, не несущие большинству людей лучшей жизни, как и сама такая революция, не стоят ничего. Революции, ориентированные только на уничтожение, не имеющие потенциала созидания, приносят людям лишь страдания.