Власть ночи
Шрифт:
– Вот бы все преступники так рассуждали, тогда бы не жизнь была, а сказка.
– Мечтать, как говорят, не вредно, Завьялова. Жду тебя и твоего дружка, не опаздывай.
Прежде чем я успела возразить, в трубке раздались быстрые гудки. Вечно он вот так ляпнет, не подумав, а мне потом красней. В том, что Максимилиан прекрасно слышал наш разговор, сомневаться не приходилось. И именно поэтому сейчас посмотреть ему в лицо, как мне хотелось того в баре, было бы равноценно самоубийству.
Ну,
– Поехали в морг, Виктор как раз успеет подготовить бумаги по вскрытию.
– Надо же, мне почти удалось изобразить беспристрастность в голосе.
– У вас довольно близкие отношения.
– Показалось, или в голосе Шнайдера промелькнули нотки ревности?
– Когда приходится начинать жизнь с нуля, очень важно, чтобы рядом был кто-то, кто смог бы поддержать в трудную минуту. Для Вика таким человеком стала я. Эмпатам, знаешь ли, не все рады, особенно, когда они становятся частью системы.
==========
Глава 3 "Морг" ==========
Дорога до госпиталя прошла в молчании. Максим оставил своего "коня" у бара, заверив, что его рекрут непременно займется им, и с комфортом разместился на переднем сидении. И пусть данное поведение выглядело как первоклассное хамство, мне ничего не оставалось, кроме как обреченно вздохнуть и сесть за руль. Со Шнайдером проще согласиться, чем объяснить, почему "нет".
В салоне тихо играла спокойная музыка, а отсутствие на дороге оживленного движения позволяло расслабиться и на некоторое время забыть о некоторых проблемах. Пожалуй, в ночном городе присутствовало свое очарование, и на краткий миг на лице против воли появилась умиротворенная улыбка.
Женский голос в динамиках ненавязчиво вещал о любви, гармонии и прочих вещах, о которых пели все, кому не лень.
Госпиталь Святого Варфоломея располагался на небольшом возвышении недалеко от Центрального парка. Обычное белое здание с классическими колоннами у входа и статуей ангела на крыше выглядело неуместно среди однотипных геометрических небоскребов, возвышавшихся подобно стражам.
Поднявшись по широким ступенькам, мы прошли через стеклянные двери и очутились в пустом холле. Девушка у стойки регистратора бросила вопросительный взгляд в нашу сторону и, получив в ответ разворот со значком, быстро утратила всякий интерес. Похоже, что дежурство длиною в сутки отбивало у медиков не только энтузиазм, но и любопытство.
Морг располагался в подвальном помещении, занимая собой почти весь цокольный этаж. Кафельные стены бледно-голубого цвета и такие же флуоресцентные лампы напоминали декорации из дешевого ужастика с одной только разницей: здесь хождение трупов было вполне обычным делом.
Раз в год толпа студентов-некромантов наведывалась в госпиталь, дабы попрактиковаться в воскрешающих чарах на "бесхозных" трупах. Зрелище хоть и вызывало живой интерес к деятельности некромагов, в большей степени подтверждало негласный запрет на использование подобных чар.
Однажды один из оживших мертвецов удрал испод присмотра своего "хозяина" и завалился в местный кабак, где устроил драку и чуть не покусал официантку, которая приняла корявое блеяние зомби за пьяный треп, сопровождаемое маниакальным желанием пощупать девушку за ноги. В итоге оскорбленная "подавальщица" не выдержала и от всей своей широкой души саданула "пьянчугу" подносом по голове.
Скандал быстро замяли, но с тех пор подобные мероприятия проходили строго в рамках холодильного помещения и только с участием комиссии, состоявшей из трех некромантов, исключая наставника, который, собственно, и принимал у будущего поколения экзамен.
Дважды свернув налево и миновав железные двери, ведущие к крематорию, мы, наконец, остановились возле нужного отсека, на рифленом стекле которого золотистыми буквами была выгравирована надпись: "Доктор В. Зельцман, патологоанатом".
Коротко постучав и удостоившись разрешения войти, я осторожно заглянула внутрь, наученная горьким опытом общения со временами чудившим медиком, и, удостоверившись, что на сегодня "кара небесная" отменяется, смело прошмыгнула в полутемное помещение.
Максим все это время молча шагал следом, никоим образом не выдавая своего присутствия, разве что встреченные мною медсестры то и дело расплывались в кокетливых улыбках, норовя привлечь внимание симпатичного мужчины.
То, что объектом "очарования" точно служила не я, подтверждалось тем, что соблазнительницы чуть ли не налетали на меня, норовя пройтись своими шпильками по моим и без того не новым сапогам, благо природная ловкость помогала каждый раз уйти от столкновения.
Виктор обнаружился в дальней комнате с множеством холодильников, в согнутом положении и с белоснежной маской на лице. Перед ним, укрытая простыней, лежала наша недавняя покойница, а сам Зельцман чиркал пометки в карте, не забывая сверяться с толстым журналом.
Черный кожаный фартук плотно прикрывал перед от возможных брызг крови, доходя до середины голени, а простая темно-фиолетовая фланелевая рубашка в купе с классическими брюками придавали образу еще больше мрачности. Впрочем, чего еще можно ожидать от человека, который сдружился со смертью настолько, что ищет спокойствия в одном из ее чертогов.
Отличительной чертой Виктора были коротко стриженные белоснежно-белые волосы, однако в свете ламп сейчас они выглядели пепельно-серыми. Квадратные очки в тонкой оправе давали отблеск каждый раз, как медик отклонялся в бок, чтобы свериться с записями, а тонкие губы, сжатые в одну полоску, практически сливались с бледной кожей. Долгое пребывание в стенах морга явно не шло эмпату на пользу, но убедить мужчину выйти на воздух хотя бы на час не выходило даже у меня.