Власть тьмы
Шрифт:
— Гулял. Или ты имеешь что–то против? Насколько мне известно, Пирас все еще заняты своими проблемами и до нашего обучения им нет никакого дела.
Но такой ответ не мог сбить Винсента с толку.
— Да, занятия временно отменили, но это не значит, что каждому позволено заниматься всем, чем вздумается. Нам до сих пор неизвестно, что произошло, существует ли угроза для остальных, и если да, то в чем она проявится.
— Угроза? Сонная болезнь для вампиров? Это что–то новенькое, — насмехался Малколм. — Я чувствую себя таким усталым, мне просто необходимо прилечь!
Винсент опустил руки, и его лицо приняло почти трагическое выражение.
— Это не тема для шуток. У меня предчувствие, что это только вершина айсберга. Худшее еще впереди.
Малколм не позволил запугать себя изменениям, происшедшим в поведении Винсента. Сначала ярость, потом неясные предостережения? Что еще придет в голову маленькому слуге? Малколм подчеркнуто весело улыбнулся ему и похлопал по плечу.
— Не бери в голову. Посмотри лучше, что я нашел. Я думаю, тебе это будет интересно.
Малколм вытащил карту и разложил ее на одном из гробов с книгами. Как он и думал, Винсент не стал дальше читать ему нотации.
— Посмотрим. Карта Парижа?
— Подземного Парижа, — уточнил Малколм. — Неплохо, не так ли?
— Да, довольно интересно, — медленно произнес Винсент и склонился над картой.
— Куда сейчас? — спросила Алиса.
В то время как Пирас — во главе с господином Люсьеном — торопились назад в пещеры под Валь–де–Грас, молодые вампиры, ведомые Джоанн и Фернандом, отправились на поиски остальных Пирас и главы клана.
— Люсьен сказал, что Себастьен и другие вампиры где–то в районе Люксембургского сада, а это значит, что они в пещерах под бывшим монастырем картезианцев, там, где монахи готовили и хранили ликер.
— Как нам туда добраться самым коротким путем? — спросила Иви.
— Через катакомбы, — ответила Джоанн не раздумывая, — потом по длинному прямому тоннелю на север, на перекрестке свернуть на запад, и мы окажемся как раз под южной частью парка, который, собственно, является частью обсерватории.
— Тогда в путь, — сказала Алиса и присоединилась к Фернанду, который снова выслал вперед свою крысу, чтобы она предупредила о присутствии людей или других неприятных неожиданностях на их пути.
Таммо не отставал ни на шаг.
Вскоре вампиры достигли каменоломни, полной костей и черепов, но сразу же свернули с дороги, по которой обычно сновали толпы людей, а сегодня ночью никого не было. Фернанд спрятался за угол, Алиса последовала за ним. Ей удалось почувствовать летучую мышь и оглядеться с ее помощью. Хотя крысы тоже были хороши и ими легко было управлять, но звуковая картинка летучих мышей позволяла увидеть больше деталей, в то время как крысы показывали более общую картину, полагаясь в основном на свое обоняние. Внезапно в голове у Аллисы возникла картинка: небольшой замок. Он находился примерно в трех шагах от нее. Что это, черт возьми? Алиса остановилась и увидела обработанную с помощью молотка и зубила скалу. Джоанн замерла позади нее.
— Это настоящее произведение искусства, не правда ли? — сказала она.
— Неужели это создал кто–то из клана Пирас? — спросила Иви.
— Нет, — рассмеялась Джоанн и покачала головой, — мы не тратим так бессмысленно свое время. Один человек по имени Декур высек этот замок из скалы более сотни лет тому назад. Он работал здесь внизу под началом надзирателя каменоломни — и так и остался тут навеки! Я думаю, его останки где–то тут, возможно, вон под той кучей камней. Впрочем, этот замок — копия тюрьмы в порту Маон. Декур провел там несколько лет, попав в плен к англичанам. Когда он стал здесь работать, то сразу же приступил к созданию этого замка. Гастон рассказывал, что Декур работал на протяжении шести лет как одержимый и ни разу за это время не вышел на поверхность. В одной пещере он оборудовал себе кабинет. Видите, там, на той стороне, стол и две скамьи. Когда он захотел высечь еще и лестницу, ведущую на верхние ярусы, возникла угроза обвала, как называют это явление люди. Потолок обрушился, а за ним все верхние ярусы. Это стало причиной гибели Декура. Но продолжим путь.
Вампиры прошли по длинному прямому тоннелю на север, а потом свернули на запад. Джоанн выбрала узкий извилистый тоннель, который вывел их к парку. Он проходил под старым таможенным заграждением и был изначально построен как соединительный путь между пещерами. Но вскоре власть имущие проведали о том, с какой легкостью парижанам удается обходить их таможенные заграждения, и контрабандисты вынуждены были прорыть себе новые тоннели, если хотели по–прежнему хорошо зарабатывать, особенно на торговле вином.
Вскоре вампиры достигли конца соединительного тоннеля и смогли наконец выпрямиться в полный рост. Здесь начиналась каменоломня, проходившая под бывшим замком Вовер, на месте которого в Средние века был возведен монастырь картезианцев. Оставшаяся часть огромной территории монастыря с постройками и садами была сегодня частью Люксембургского сада.
— Они были здесь недавно, — уверенно сказала Иви, и Алиса тоже почувствовала запах Себастьена и других Пирас.
— Назад! — закричал Фернанд и снова сорвался с места.
Он пересек уходящую далеко вперед пещеру и свернул в один из тоннелей. Запах гниения ударил в ноздри наследникам кланов. Алиса поскользнулась и остановилась.
— Что это? — спросила она.
Человеку от такого невыносимого смрада стало бы дурно, но у вампиров этот запах вызвал интерес, хотя и немного сбил их с толку. Запах был настолько сильным, что молодые вампиры потеряли след Себастьена и остальных Пирас.
— Впереди кладбище? Я слышу все стадии разложения. Там не просто один разлагающийся труп, — заверила остальных Алиса.
— Но не человеческий, — сказал Франц Леопольд.
Алисе пришлось с ним согласиться. Она последовала за Джоанн и Фернандом до поворота. За ним туннель превращался в квадратную комнату, в середине которой можно было видеть круглую каменную шахту колодца. Некоторые камни рассыпались, и сквозь трещины просачивался вызывающий дурноту запах. Алисе стало любопытно, и она заглянула в одну из щелей. Вампирша увидела отрубленные кошачьи головы на разной стадии разложения. Головы внизу шахты уже превратились в блестящие черепа, в то время как тем, что лежали наверху, не было еще и дня.