Власть во власти Власти
Шрифт:
Тем временем, чёрный легион, замерев в ожидании, с тихим шёпотом смотрел на наши действия. А рядом со мной появился хоругвеносец с хоругвями. Это были хоругви205 моего легиона.
Рис. 13. Хоругвь, стяг «Всемилостивейшего Спаса», с кото-
рым войска Ивана IV ходили на Казань в 1552-м году.
Я
Чёрный легион напряжённо замолк. Даже копья перестали покачиваться на ветрах ожидания. Даже мечи убрали свои лязгающие зубы, нервно шамкая в ножнах.
Появившийся подо мной конь в мгновение ока превратился в огромного светового дракона, пламенами дышащего в сторону тьмы.
Они боялись меня. Они ждали милосердия. Но, не оправдав ожиданий притихшего чёрного легиона, я встал на стременах, чётко и коротко приказав: «Сдуть!»
В то же мгновение мой белый легион превратился в мощный поток жёсткого света. Подобно плазменной резке, в одно мгновение он буквально сдул весь чёрный легион с места ожидаемого ими сражения. Это и был бой. Весь бой.
Некоторое время освобождённое место пустовало, оставаясь серым, скалистым и по структуре напо
минающим какой-то кофр для размещения ячеек памяти. Но вот мои легионеры, обернувшиеся грозными фотонами, стали возвращаться и занимать свои места в рядах моего войска. Вокруг были только свои. Никакой черноты.
– Ты вернулся в свой легион, - пояснил старец Исимоки.
– Теперь вспоминай своё имя!
Я медленно обвёл взглядом уже успокоившееся поле сражения. Передо мной в белых одеждах появился Иисус Христос и напряжённо спросил меня код доступа. Я назвал его имя, и он исчез.
Я снова обвёл пространство своим взором и на этот раз заметил, что невдалеке сверху расположилось комфортное белое облако. В нём восседал Бог. Он без опаски приблизился ко мне вместе с облаком, но меня насторожила его странная лукавая улыбка. Бог слез с облака, как будто вышел из автомобиля, медленно обошёл меня сзади и легко коснулся моей спины. Я тут же превратился в чечевичное зернышко206 .
Несомое лёгким ветром, оно упало в океан. Оттуда мягкая волна вынесла его на новый берег. И на нём в одно мгновение выросли тучные сады, в которых разрослась тяжеленная зелень.
За ней проявился прекрасный город, округлые здания которого не напоминали ни один из известных мне городов.
Это был мой город.
Ещё мгновение, и я вышел из города в полном боевом облачении - в воронёных доспехах, с двумя световыми мечами и двумя огромными крыльями за спиной.
– А ты спросил его имя?
– вдруг раздался голос старца Исимоки.
– Пока ты не спросишь и не узнаешь его имя, помни, все кому не лень могут принимать любые образы и дурачить тебя.
Не мешкая, я мысленно задал вопрос тому Богу, который превратил меня в зерно. И он, продолжая восседать на белоснежной туче, тут же обернулся рогатым чёртом207. А затем, по-прежнему лукаво улыбаясь, еще сильней расхохотался.
– Вспомни номер своего легиона! Вспомни своё имя!
– продолжал настаивать старец Исимоки.
– Зачем?
– не выдержал я.
– По твоему имени узнаем твой послужной список...
– старец Исимоки не договорил; он увидел, что моё внимание переключилось.
– Что ты думаешь о Кайласе?
– Это бесполезная местность, - брезгливо ответил я.
– Там нет людей. Там появляется ложь. Там выпускают на поверхность Земли роботов и клонов. Там формируется чёрное войско.
– А внутри?
– Там сидят восемь хранителей, - всё так же брезгливо ответил я.
– Они - не люди. Это прототипы208– гиперроботы и гиперклоны. С их образов штампуют все
остальные клонированные массы. Это матки чёрного войска. Каждый ростом примерно метров по пять. Восседают внутри зала. Но не в позе лотоса, а так, как на стуле с прямой спинкой. Они считают себя важными. И действительно зачем-то нужны. Но не нам, не людям 209. Нам они не нужны. Кайлас - рассадник лжи.
– Ты разозлил их! Смотри - они очнулись, - ухмыльнулся старец Исимоки.
– Разозлились?
– успел я удивиться.
А затем, видимо, подчиняясь моему подсознанию, огромная струя светоносного вещества, подобная многожильной молнии, вырвалась из ваджры210, возникшей в моей правой руке. И, уже не спрашивая моего разрешения, ожесточённое копьё света метнулось в сторону Кайласа. Через секунду состоялся удар, и вся злость прототипов улетучилась вместе с огромными кусками горы.
В материальном мире конструкция Кайласа не изменилась. Гора осталась на своём прежнем месте. Но на информационном плане последствия удара оказались крайне разрушительными. Внутри Кайласа всё пространство было разорвано и разворочено, а хранители ложных начал беспомощно на четвереньках ползали по щебёнке, оставшейся от «священной» горы.
Они не погибли. Это был удар хлыста, которым обычно пастух приводит в чувство своё оборзевшее стадо.
– Вспомни своё имя и номер легиона!
– настаивал старец Исимоки.
***
В глубине мрачных подземелий появился тонкий луч света. Он уверенно врезался в герметичное211 помещение и властно ощупал каждого из трёх чёрных писарей, находящихся там.
По мере освещения каждого на нём выступали чёткие буквы его имени: первый - Лета Сип; второй - Ки Меда-Ка; третий - Тсилан Руж.
Как только идентификация завершилась, тот же самый световой луч превратился в вихрь, который легко подхватил всех трёх писарей вместе с их письменными принадлежностями, и уже через секунду вся троица оказалась в голове Орпа.