Власть
Шрифт:
Сердечко в груди застучало против воли... Как всегда, когда я видела Аддийского султана.
Заметив, что я иду навстречу он нахмурился и придержал шаг. А я, что со стороны выглядело полнейшим бесстыдством, подойдя к нему вплотную, нисколько не замешкавшись, положила руку ему на шею... зрители ахнули, приняв мой жест за объятия... и, заставив нагнуться, прошептала прямо в ухо:
— Мы должны поговорить с вами наедине, мой султан. Я знаю, зачем вы приехали, и я хотела бы обсудить вопросы нашего родства без лишних ушей. Великая мать не
Глаза Эбрахила, непроизвольно расширившиеся при моем приближении, приняли нормальный размер. Он еле заметно кивнул. И тогда я прошептала:
— За тронным залом есть кабинет. Но я попросила бы вас позаботиться о том, чтобы наш разговор не подслушали лишние уши.
Он снова еле заметно кивнул и перевел взгляд направо на сопровождающего. Тот понимающие поклонился и обернулся к своим. И нас тут же окружило плотное кольцо охраны.
В полной тишине мы с Эбрахилом прошли в кабинет, который я только покинула. Его свита осталась за дверью, но я успела заметить, как охрана султана смешивается с нашей стражей. Теперь к нам даже мышь не проскользнет. А значит я могла говорить...
— Теперь вы, Эбрахил, знаете все, — я вертела в руках браслет, который сняла с руки в самом начале своего рассказа о том, как я провела двенадцать последних лет своей жизни. — И вы понимаете, даже если бы я хотела, я не могу сейчас оставить свою страну. Я приложила слишком много сил, чтобы добраться до трона.
— Ты говоришь, не знала о том, что я твой настоящий отец? — спросил султан. Это были его первые слова с момента нашей встречи.
— Разумеется нет! — Я грустно рассмеялась, — Я мечтала выйти за вас замуж. Очевидно, если бы я знала, что вы мой отец, мне бы и в голову не пришло мечтать о таком...
— А Эдоард?
— Он тоже не знал, — соврала я, не моргнув глазом. — Если бы он знал, что моя мать ваша жена... Не думаю, что он так спокойно бы принял ее как свою королеву... К тому же, он не стал бы скрывать это от меня. Согласитесь в этом не было никакого смысла после рождения моего брата...
— Он жив?
Я качнула головой, отвечая «да».
— О том, кто мы на самом деле знает очень ограниченное количество людей. И я хотела бы попросить вас сохранить эту тайну. И тайну нашего родства...
— Зачем мне это нужно? — сегодня Эбрахил был необычайно скуп на слова. И это заставляло меня немного нервничать. Я привыкла к многословным и цветистым репликам аддийцев.
— Чтобы я осталась жива, — не стала лукавить я. — У меня сейчас слишком много врагов. Я каждый день хожу по грани, рискуя свалиться в пропасть. Вы же понимаете, на что мне пришлось пойти, чтобы из нищей голодранки вернуться на свое место? Я слишком многим пожертвовала, и не хотела бы, чтобы мои жертвы оказались напрасными.
— Но ты можешь унаследовать султанат...
Я усмехнулась:
— Вы же понимаете, что этого никто мне не позволит... Да, я вполне допускаю, что пока вы живы со мной будут считаться и, возможно, я даже выживу. Но в стране, где первенцев-девочек убивают сразу после рождения, а женщины являются рабынями, я не смогу править никогда. Дни мои будут сочтены сразу же, как только вы заикнетесь о своем желании оставить меня править султанатом, если у вас таковое имеется.
Эбразил насмешливо фыркнул:
— Править будет твой муж. Он же позаботится о твоей безопасности.
— Скажите, мой султан, — спросила я, только сейчас подумав об одной маленькой детали, — а почему вы никогда не говорили его величеству Эдоарду о том, что Анни ваша жена? Ведь если вы столько лет считали ее своей, то могли бы потребовать ее у Эдоарда...
Султан замолчал, прикрыв глаза... Он сидел в кресле, в маленьком кабинете, который в его присутствии стал еще меньше.
— Когда я увидел ее и понял, что моя Айрин и королева Анни одна и та же женщина, у нее на руках уже была ты. Я, как и все, думал, что это ребенок Эдоарда, и решил, что раз Небеса так быстро одарили ее нового мужа дитем, значит она его благословение... Но выходит, — он улыбнулся, — она была моим благословением... Если бы я знал... А когда ты выросла, я захотел тебя себе. Но твой отец уберег меня от большого греха.
Я понимающе кивнула. Что-то такое про благословенную женщину я помнила. Вроде бы, если от союза мужчины и женщины, очень быстро получается ребенок, то такая женщина считается самой подходящей для мужчины, то есть его благословением, которое Небо создало именно для него.
— Мне очень жаль, что так случилось, — снова соврала я. Мне совсем не было жаль, что моя жизнь продлилась гораздо дольше, чем понадобилось бы времени, чтобы убить первенца женского пола.
Мы немного помолчали... А потом Эбрахил, несильно хлопнув по столу, решил:
— Хорошо, — кивнул он, — я дам тебе время, чтобы твой брат вырос и принял наследство отца. Я всегда уважал Эдоарда. Но потом ты вернешься в мой дом, как и положено послушной дочери. И я сам найду тебе мужа. Ты моя дочь, и ты слишком сильно засиделась в девках. А рожать без мужа, — он кивнул на мой живот, — вообще, очень плохо. Ты привезешь его или ее с собой. Я позабочусь, чтобы твой муж усыновил дитя.
— У меня был муж, — попыталась я возразить. — И, вообще, я не хочу больше замуж...
Султан недовольно сверкнул глазами, и я вдруг поняла, что сейчас лучше не спорить и не перечить. Пусть Эбрахил немного придет в себя. А потом он сам поймет, что мне лучше оставаться в тени. Главное я выиграю время...
— Хорошо, мой султан, — вздохнула я. — Пусть все будет так, как вы хотите. Но вы должны мне пообещать, что пока я королева другой страны, вы не станете вмешиваться ни в мою жизнь, ни в жизнь моего ребенка, ни в жизнь страны, которой я управляю.
Султан кивнул. Но я потребовала у него клятву Всем Богам... И когда гром возвестил, что заветные слова произнесены и приняты Богами к сведению, глаза Эбрахила округлились: