Властелин Черного Замка
Шрифт:
– А вы в состоянии держать поводья в зубах?
– В зубах? Но, тогда, как я смогу говорить?
– Ну, как кажется, чем-то вам придется пожертвовать, и я не могу себе представить, что вы уберете меч в ножны.
– Да, вы правы, я не должно переживать по этому поводу. Очень хорошо, в зубы.
– Но вначале, моя дорогая, скажите мне, готовы ли вы произнести заклинание?
Тазендра, с поводьями в зубах, что-то утвердительно промычала, и Кааврен решил, что это было да. Со своей стороны он привстал на стременах и какое-то мгновение внимательно разглядывал солдат врага – которых теперь было очень хорошо видно, и которые лихорадочно вытаскивали свои мечи, готовясь встретить
– Атака! – крикнул Кааврен.
– Ой! – сказала Тазендра. – Я потеряла поводья.
– Но, – сказал Кааврен, – вы можете произнести заклинание?
– О, конечно.
– Тогда немедленно сделайте это.
– Сейчас?
– В это самое мгновение, пожалуйста.
– Очень хорошо.
И Тазендра выполнила заклинание со значительным успехом – чтобы кто не говорил о Тазендре, нет никаких сомнений, что она, под руководством Сетры Лавоуд, достигла немалого мастерства в магии. И действительно, не будет преувеличением сказать, что Тазендра Лавоуд была первой из великих волшебников, которые действовали после Междуцарствия, и многие из тех, кто сегодня стремятся достичь вершин мастерства, должны помнить, что была почти никому не известная леди Дзур, которая, в сопровождении Чародейки Горы Дзур, первой нашла дорогу на гору.
Но, как мы уверены читатель хочет, не откладывая дела в долгий ящик, узнать точные результаты ее заклинания, поэтому автор уступает этому желанию и собирается совершенно точно объяснить то, что случилось, причем в таких деталях, которые будут достаточны для удовлетворения любого любопытства.
Было потрескивание, как и раньше, за которым последовали несколько очень громких ударов грома – на самом деле в те дни, когда волшебство на полях сражений было далеко не самым обычным делом, один этот звук был бы вполне достаточен, чтобы, по меньшей мере, смутить любого, чьи нервы были не из железа. А что касается бедных лошадей, нечего и говорить об эффекте, который это на них произвело, так что, мы уверены, читатель легко сам сможет себе представить этот эффект.
Но читатель может быть уверен, что заклинание нашей леди Дзур не ограничилось несколькими громкими звуками – одновременно с ними последовали несколько вспышек света, каждая из которых произошла от быстро-исчезнувшего крутящегося шара, появившегося от некоторого праздничного заклинания, которое все еще используется в священные дни и с которым, мы уверены, читатель хорошо знаком. Каждая вспышка света, которая попала во вражеского солдата, или убила его, или, по меньшей мере, оставила его лежащим раненым и без сознания. Что касается количество врагов, которые таким образом были выведены из строя, то их количество не было особенно велико – возможно десять или одиннадцать человек. Но природа атаки была настолько неожиданна, а сама магическая атака настолько внезапна, что Кааврен и его отряд пролетели мимо оставшихся в живых врагов прежде, чем те осознали это. На самом деле все произошло настолько быстро, что ни у тех и ни у других не было возможности скрестить оружие. Так что из всех них только Пэл успел слегка коснуться своей шляпы, проносясь мимо Гриты, которая лежала на спине, сброшенная лошадью, и сказать, – В следующий раз, мадам. – Со своей стороны Грита опять не решилась проверить свои волшебные или магические возможности и сразиться Тазендрой, хотя, учитывая силу Орба, которую на этот раз могла использовать леди Дзур, это заранее было бы безнадежно.
Так что они прошли через вражеский отряд и, со всей возможной скоростью, поскакали по дороге туда, где находился Маролан, руководивший обороной.
Надо добавить, что эти события не остались незамеченными теми, кто находился внутри укреплений.
– Моя дорогая Телдра, – заметил Маролан, протягивая ей приближающее стекло и указывая направление. – Что вы думаете об этом?
– Мне кажется, что было использовано волшебство, – через мгновение ответила Иссола. – хотя меня трудно назвать экспертом в подобных делах. Но, после того как Орб вернулся, мы должны были ожидать, что волшебство снова появится в мире.
– О, с этим я не спорю, вот только-
– Да, милорд?
– Это появившееся волшебство использовали против нас или за нас? Вы понимаете, что это слегка беспокоит меня. Все мои планы основаны на том, что, пока у нас есть доступ к некоторым магическим возможностям, у наших врагов ничего такого нет.
– Да, я понимаю это, милорд. Ну, как вы понимаете, я почти уверена, что это волшебство было использовано вон той маленькой группой, которая, похоже, решила добраться до нас.
– Это и мое мнение. И, более того, они, кажется, использовали волшебство, чтобы проделать проход в довольно значительном отряде наших врагов, что заставляет меня подумать, что по отношению к нам они настроены достаточно дружественно.
– Да, это очень возможно.
– И все-таки-
– Да, милорд? Все-таки?
– Я спрашиваю себя, не является ли это хитростью наших врагов?
– Это возможно, милорд. Но, хотя у меня не военный склад ума, я не могу понять, для чего враги, в такой степени превосходящие нас числом, должны придумывать какую-то хитрость, чтобы привести эту маленькую группу за наши стены. Мне кажется намного более вероятным, что если они действительно хотят доставить кого-нибудь за стену, им надо только продолжать делать то, что они делают сейчас, и немного подождать.
Маролан повернулся к Фентору, который стоял рядом с ним, изучая развитие сражения и эффект, который ожившие трупы произвели на врага. Ну? – спросил Маролан. – А что вы думаете об этом анализе?
– Милорд, я думаю, что я никак не смогу улучшить результат, который получила леди.
– Очень хорошо, – проворчал Маролан. – Откройте ворота в укреплениях и дайте им пройти через них, если, конечно, им удастся до них добраться. А потом немедленно закройте за ними.
– Я присмотрю за этим, – сказал Фентор.
Маролан кивнул и опять полностью сконцентрировался на битве – даже тогда у него было редкое умение полностью сосредоточиться на одном предмете, и только тогда, когда требуемое решение принято, перенести внимание на следующий вопрос. На самом деле сейчас этот следующий вопрос был тем сражением, которое происходило прямо перед укреплениями. Он решил, что, без всякого сомнения, паника, вызванная появлением оживших трупов, постепенно заканчивается.
– Ну, – сказал он, опять обращаясь к Фентору, – мы выиграли немного времени, но, боюсь, это все. Они реорганизуются и, зная, что мы можем сделать, просто проложат себе дорогу через неживых солдат, как если бы они были живыми. И даже легче, чем через живых, так как эти ожившие трупы, на самом деле, сражаются намного хуже.
– Согласен, – сказал Фентор. – Мы выиграли время, но это все.
– Тогда у меня есть вопрос: Что мы сможем сделать за то время, которое выиграли? Так как я понял, что в битве время становится одним из самых ценных ресурсов, и, как и люди, лошади, оружие и запасы, должно использоваться как можно более эффективно.
Фентор поклонился. – Разрешите мне сказать, милорд, что вы, по-видимому, за час битвы выучили вещи, которые некоторые генералы, под чьим командованием я служил, не удосужились узнать за всю жизнь, и я не сомневаюсь, что в самое короткое время вы будете обучать меня военной науке.