Властелин мургов

Эддингс Дэвид

– Так вот в чем дело, - сказал Гарион.
– Они заманили маллорейцев в ловушку, чтобы ударить с тыла.

– Мне так не кажется, - не согласился Шелк.
– Думаю, их цель - повозки с провиантом.

Кавалерия мургов тем временем и впрямь налетела на плохо охраняемый обоз маллорейцев - взметнулись топоры в руках всадников, и бочки стали разлетаться одна за другой. Прозрачные потоки хлынули на бесплодную пустынную почву.

Солнце, скрытое клубами пыли, стало кроваво-красным, и сверху, из укрытия, Гариону казалось, что из бочонков на камни и песок хлещет не вода, а алая кровь.

Ряды маллорейцев дрогнули. Фигуры,

облаченные в красное, кинулись на защиту бесценных запасов воды, но было уже слишком поздно. Всадники-мурги с холодной жестокостью расправились со всеми бочками и теперь с торжествующими криками скакали туда, откуда приехали.

А пешие мурги, чье показное отступление заставило врага так жестоко обмануться, поспешили занять прежнюю позицию и вновь принялись осыпать дождем стрел своих повергнутых в панику противников. Маллорейцы, тщетно пытавшиеся спасти те жалкие остатки воды, что сохранились на донышках разбитых бочонков, становились хорошей мишенью для вражеских стрелков. Наконец, фигурки в красном дрогнули и устремились прямо в пустыню, бросив остатки разгромленного обоза.

– Жестокий способ вести войну, - произнес Шелк.

– Битва, по-моему, окончена, - заметил Гарион, наблюдая, как одетые в черное мурги спускались вниз, добивая по дороге раненых.

– О да, - отвечал Шелк. Голос его дрожал.
– Битва окончена, но смерть продолжает разгуливать.

– А может, оставшиеся в живых сумеют пересечь пустыню и спастись?

– У них нет ни малейшего шанса.

– Совершенно верно, - произнес худощавый человек в черном, выступая из-за ближайшей скалы с натянутым луком в руках.
– Ну а теперь, когда вы все видели, почему бы вам не возвратиться в лагерь и не присоединиться к остальным?

Глава 10

Шелк поднялся на ноги, стараясь, чтобы противник видел обе его руки одновременно.

– Ты передвигаешься бесшумно, приятель, - заметил он.

– Я хорошо натренирован, - ответил человек с луком.
– Поторапливайтесь! Друзья вас заждались.

Шелк бросил на Гариона быстрый предупреждающий взгляд. "Лучше покориться, по крайней мере пока мы не сможем оценить ситуацию.
– Его пальцы сжались.
– Уверен, он здесь не один".

Друг за другом они медленно спустились по склону - человек с луком пристально наблюдал за ними, держа оружие наготове. В дальнем конце оврага, где они прошлой ночью разбили лагерь, несколько воинов в черном с луками стерегли остальных. Щеки у всех воинов были в шрамах, а глаза раскосые, как и подобает мургам, и все же в их наружности присутствовали пусть и незначительные, но все же отличия от представителей этого народа. Те мурги, которых Гариону доводилось видеть прежде, были широкоплечие, а в позах их ясно читалось холодное высокомерие. Эти же были куда стройнее, а осанка их, хоть и воинственная, выглядела не столь вызывающе.

– Поверьте, благородный Таджак, - раболепно говорил Сади, обращаясь к худощавому человеку, который, похоже, был тут главным, - все так, как я сказал.

Со мною лишь эти двое слуг.

– Мы знаем, сколько вас здесь, работорговец, - хриплым голосом с сильным характерным акцентом ответил худощавый, - мы следим за вами от самой границы Хтол-Мургоса.

– Да мы и не пытались скрываться, - нерешительно возразил Сади.
– Мы затаились здесь единственно затем, чтобы не оказаться втянутыми в эти неприятные события там, внизу.
– Он помолчал.
– Одно мне любопытно: с какой стати доблестные дагаши так заинтересовались горсткой найсанских работорговцев? Несомненно, мы далеко не первые проходим этим путем.

Таджак, казалось, не слышал евнуха - его узкие глаза пристально разглядывали Гариона и его друзей.

– Как твое имя, работорговец?
– спросил он наконец у Сади.

– Я Усса из Стисс-Тора, добрый господин, честный работорговец. У меня при себе все бумаги, вот извольте взглянуть.

– А почему среди твоих слуг нет найсанцев?

Сади с невинным видом развел руками.

– Война, которая идет на юге, - вот причина. Никого из моих соотечественников сейчас и калачом не заманишь в Хтол-Мургос, - объяснил он.
– Вот и пришлось мне нанять чужеземцев себе в помощь.

– Возможно, ты и не врешь, - сказал дагаш ровным голосом, в котором отсутствовали какие бы то ни было эмоции. Он внимательно оглядел Сади, оценивая его.
– Ты любишь деньги, Усса из Стисс-Тора?
– неожиданно спросил он.

Глаза Сади оживленно засверкали, он принялся потирать руки.

– Почему бы нам не потолковать? Только вот чем могу служить? И сколько вы намереваетесь уплатить мне?

– Придется тебе обсудить это с моим господином, - ответил Таджак.
– Мне приказано было отыскать отряд работорговцев и сообщить им, что я могу свести их с человеком, который хорошо заплатит за необременительную услугу. Заинтересовало тебя это предложение?

Сади помешкал, исподтишка поглядывая на Бельгарата, словно ожидая от него совета.

– Ну?
– нетерпеливо произнес Таджак.
– Так тебя это заинтересовало?

– Разумеется, - осторожно ответил Сади.
– А кто твой господин, Таджак? Кто этот благодетель, который хочет сделать меня богачом?

– Он откроет тебе свое имя и изложит свою просьбу при встрече - в Кахше.

– В Кахше?
– воскликнул Сади.
– Но ты не предупредил, что мне придется ехать туда!

– Я многого еще не успел тебе сказать. Итак, ты согласен отправиться с нами в Кахшу?

– Есть ли у меня право выбора?

– Нет.

Сади беспомощно развел руками.

"Где находится Кахша?" - едва заметным движением пальцев спросил Гарион у Шелка.

"Главный город дагашей, их столица. У него дурная репутация".

– Ну, хорошо, - решительно сказал Таджак.
– Сворачивайте лагерь и готовьтесь тронуться в путь. До Кахши много часов езды, а полдень - не лучшее время в пустыне.

Солнце было уже высоко, когда отряд выехал из лощины в окружении воинов Таджака, не спускающих глаз с пленников. В песках разбитые наголову маллорейцы тянулись цепочками через бескрайние просторы.

– Не попытаются ли они воспользоваться вашими колодцами, благородный Таджак?
– спросил Сади.

– Возможно, и попытаются, да вот только вряд ли им удастся их отыскать. Мы накрываем наши колодцы каменными глыбами, а все камни в пустыне на одно лицо.

Воины-мурги, сгрудившиеся у самой подошвы горюй гряды, наблюдали за позорным отступлением маллорейцев. Приблизившись к ним, Таджак сделал повелительный жест, и они хмуро расступились.

Когда они проезжали сквозь узкую расщелину, ведущую в пустыню, Гариону удалось подъехать к Бельгарату, и теперь они ехали бок о бок.