Властелин тигр [= Владыка тигр, Бог-тигр, Властитель тигр, Лорд Тигр]
Шрифт:
Рас не сразу сообразил, что происходит. Разгадку подсказали тишина в толпе, напряженные позы людей, их глаза, пристально, с очевидным страхом следившие за манипуляциями колдуна, а в особенности его мухобойкой. Расу не доводилось еще быть свидетелем подобного ритуала, но от Вилиды он слышал описания. Вавафу вынюхивал одержимого злым духом — охотился на ведьму.
Племя Вонсу постигла подлинная катастрофа. Половина взрослых мужчин погибла; ущерб был невосполним. Кто-то должен за него ответить, и ответить прежде, чем зло успеет натворить еще большие беды. Злу потакали все: мужчины, женщины, даже дети — но кто-то один являлся настоящим сосудом греха, сосудом, переполненным через край. Грех выплеснулся на остальных и многих убил. Виновника предстояло выявить до того, как зло расползется ядовитой змеей по деревне.
Вавафу, замахиваясь на толпу хвостом буйвола, продолжал свою неуклюжую пляску. Стоило ему приблизиться к первому ряду, как люди с поникшими взглядами стали отшатываться от посвистывающей над ними мухобойки. Шаман продвигался вдоль ряда, неся с собой ужас и оставляя позади вздохи облегчения. Он скоро обошел всех и каждого и ни к кому пока не прикоснулся хлыстом Затем повернулся и, приплясывая, направился к трону.
Биджагу, единственный из всех в этой группе, не выказал страха. И бровью не повел. Его даже словно забавляло, не много ли на себя берет колдун. Уж не вознамерился ли старый осел хлестнуть хвостом буйвола его самого, нового вождя племени? Три женщины за спиной вождя отпрянули, безуспешно пытаясь спрятаться за троном от надвигающегося ужаса.
Рас лихорадочно соображал, не произошел ли минувшей ночью конфликт между Биджагу и заклинателем духов? Уж не вызвали ли у старика протест поползновения юноши на трон? И не собирается ли он и в самом деле свергнуть Биджагу, объявив того источником зла? Или же у него на уме одна из женщин за троном?
Вавафу, помахивая мухобойкой, завертелся перед вождем. Биджагу, стиснув жезл покрепче, не отводил от него взгляда. Шаман немного попрыгал, затем наклонил башню у себя на голове в сторону. Обойдя Биджагу, он замахал хлыстом на женщин. Они следили за манипуляциями колдуна как завороженные, словно опасаясь — стоит лишь отвести взгляд, и именно тебя коснется смертоносная мухобойка. Лишь головы женщин подергивались, когда кончик хлыста посвистывал перед глазами. Тилаза первой не выдержала напряжения, ноги подогнулись, и она опустилась на колени.
Но Вавафу миновал ее. Он направлялся к Вилиде — теперь это стало очевидно. Колдун приблизился к ней справа, затем слева. Он кривлялся перед ней слишком долго. Он потрясал своим орудием над головой Вилиды, вокруг нее и даже провел между ног. Затем, словно обнюхивая, поднес кончик к деревянной маске.
Рас уцепился что было сил за ветку. Он уже понял, кому уготована участь ведьмы. Это вполне логично — по этой дьявольской логике Вилида и в самом деле во многом виновна. Она первой познакомилась с Расом; она была ему лучшим другом, а позже и возлюбленной. И беда случилась с племенем лишь потому, что она отказалась последовать за ним в Страну духов. Мальчик-дух перед всей деревней изъявлял свою великую к ней любовь Мальчик-дух перебил половину вонсу-мужчин. Стало быть, из всех виновных Вилида самая что ни на есть первая.
Но Рас усмотрел в таком решении шамана еще один немаловажный аспект. Объявляя ведьмой жену нового вождя, он тем самым ставил юнца на место, осаживал демонстрируя, что мир духов сильнее самых могучих бицепсов. Это же утверждал некогда и Юсуфу, и теперь Рас имел горькую возможность убедиться в справедливости его слов.
Толпа испустила дружный вздох облегчения, когда хвост буйвола остановился на лице Вилиды. Девушка обмякла, колени ее подогнулись, руки безвольно обвисли. Биджагу, вскочив с трона, яростно заорал и вонзил свой жезл в землю. Вавафу это ничуть не смутило и не испугало. Он кликнул Табагу и Севату, которые, подхватив сомлевшую Вилиду под руки, поволокли ее в Большой дом. Женщины немедленно разбрелись собирать хворост — для сожжения ведьмы предстояло соорудить нечто вроде хижины-времянки.
Мужчины же занялись более важным делом — стали усаживать покойных на низенькие скамеечки, подпирая их сзади шестами. Задача оказалась не из простых — тела уже были затронуты трупным окоченением. Голову Габаду тоже поместили на скамейку, чтобы и она смогла полюбоваться зрелищем.
На Раса накатил рвотный позыв при мысли о том, что ожидает его возлюбленную. Он чуть ли не скатился с дерева; одна из сборщиц веток, Селиза, приближалась сквозь заросли к его наблюдательному пункту. А в нескольких ярдах следом, вооруженный копьем, шествовал Тифаву, сын шамана. Зорко поглядывая по сторонам, он постоянно понукал Селизу, умоляя ее оборачиваться побыстрее. Похоже, что сегодня в зарослях, несмотря на яркий дневной свет, ему было не слишком-то уютно.
Пока Селиза, углубившись в кусты, рубила ветки медным топориком, Рас скользнул за спину ее телохранителя. Тифаву, должно быть, услышал шорох — он обернулся. Глаза полезли на лоб; он пытался развернуться полностью, перехватывая копье для удара, когда нож Раса, шагнувшего мимо древка, вошел ему точно под челюсть Рас подхватил осевшего Тифаву и плавно, чтобы не спугнуть Селизу, уложил тело на землю. Затем не без усилия извлек застрявший в позвонках нож, шагнул к Селизе, резко опрокинул ее носом в землю и придавил всем весом. Зажав ей левой рукой рот, ножом щекотнул горло.
— У тебя свидание со смертью, Селиза, — шепнул Рас. — Если ты соврешь мне хоть словом, то в твое тело войдет мой нож, а не что-либо иное.
Селиза сдавленно затрясла головой. Рас убрал руку и позволил ей сесть.
— Только правду, — еще раз предупредил юноша. — Чьей стрелой была убита моя мать?
— Я… я… п-п-правда не знаю! — сквозь лязгающие зубы выдавила Селиза.
— Ваши воины не могли не расхвастаться тем, что совершили набег на Страну духов и убили обезьяну — мать Раса Тигра. Мать духа, который вовсе не дух, как ты и сама прекрасно знаешь. И мать моя не была обезьяной. Кто это сделал? Биджагу? Он единственный среди вас, кому достанет смелости.
Селиза непроизвольно кивнула, дальше ее голова тряслась в кивках уже почти непрерывно.
— Это Биджагу! Я так и думал! Он умрет медленной смертью. Все ваши воины умрут, но без мучений — кроме одного Биджагу. Сейчас же отвечай, где прячут моего отца, Юсуфу?
Продолжая мелко трястись, Селиза переспросила:
— Юсуфу? Твоего отца? Я не знаю никакого Юсуфу, правда! В деревне нет посторонних.
— Низкорослый черный старичок с длинной седой бородой, — сказал Рас. — Мой приемный отец. Ты должна знать! Где он, отвечай! В Большом доме?
Селиза снова истерически закивала.
— Когда собираются сжечь Вилиду?
— С-с-сегодня. Как только будет готова хижина.
Рас встал и отодвинулся от Селизы, все еще не убирая свой страшный нож.
— Сейчас ты пойдешь и скажешь Биджагу, чтобы он отпустил Вилиду и Юсуфу, обоих вместе. Они должны немедленно выйти из северных ворот и переплыть реку в челноке. И чтоб никакой слежки!
А если он откажется, если хоть волос упадет с их голов, я перебью всех мужчин и сожгу дотла всю деревню вместе с частоколом, и женщины с малыми детьми останутся бездомными и беззащитными вдовами.