Властелин знаков (Лексикон)
Шрифт:
Потапа выбрали шерифом. Под его руководством было уничтожено несколько крупных банд: боевой опыт московитского воина позволил расправиться с ними быстро и эффективно. Надо отдать должное местному населению: времена смуты длились недолго. Хорошие парни перестреляли плохих парней, и жизнь потихоньку стала налаживаться. Сейчас шерифы есть почти в каждом поселке. Забавно: в народе их зовут «бэа», то есть «медведями», — и мне почему-то кажется, что эта традиция переживет
В свой срок у меня родился сын — замечательный здоровый малыш, самая большая радость, свет моей жизни. Все прочее сразу сделалось не столь уж важным… И в какой-то мере такое положение вещей сохраняется и поныне. Конечно, незамужняя женщина с ребенком — это не совсем то, чему рады в религиозной общине, но… Конец Света научил нас быть терпимее и милосердней друг к другу. Да и может ли быть иначе — ведь люди воочию узрели Гнев Божий. Пускай даже некоторые из нас знают, как все обстояло на самом деле. Это знание не из тех, которым стоит делиться, и поэтому мы, не сговариваясь, храним молчание — я, Потап, Джек Мюррей и Сильвио. Когда придет время, я передам его сыну — вместе с историей его отца. Я расскажу ему все, даже то, о чем мне самой не хочется вспоминать. Я больше не ношу оружия. В нем нет нужды. Я не покидаю городских стен: слишком много дел у меня здесь. Город Сентлэнд на планете Глория нуждается во мне. Приятное чувство, но и хлопот немало — на мне теперь вся городская школа, директорство плюс преподавание механики. Время летит незаметно. Джек Мюррей уже дважды предлагал мне руку и сердце — и дважды получил отказ. Я постаралась смягчить его, насколько это возможно, но, боюсь, мужская гордость была уязвлена. Дело, конечно же, не в нем (он милый и храбрый мужчина), а во мне. Мы не подходим друг другу. Ему нужна наивная барышня, которая будет смотреть на него снизу вверх — у меня же при всем желании так не получится. Иногда кажется, что я перегорела. Обрела душевное спокойствие — и не хочу его нарушать, даже ради любви. Быть может, со временем все изменится, не знаю.
Надо подождать… Недавно мне приснился сон. Я была в Снежной Стране, на опушке леса, весной — везде лежал снег, но он уже начал подтаивать. Неподалеку, на ветке, сидела гагара. Просто сидела и смотрела на меня темным блестящим глазом; и мне отчего-то казалось, что она улыбается… А рядом резвилась ласка — совсем маленькая, детеныш, с коротенькими лапками и потешным розовым брюшком: он скакал в снегу, кувыркался, замирал, принюхиваясь… Отец как-то говорил, что в роду моей матери были шаманы; но образованному человеку не стоит принимать всерьез дремучие суеверия, верно?
Лев Осокин исчез. После Судного Дня никто больше не видел невысокого одноглазого мужчину с темными, чуть вьющимися волосами. Более того, не существует даже места, где мы виделись в последний раз. Где я стреляла в него. Исполинский водопад пропал, реки нашей планеты несут свои воды спокойно. Кто знает, где сейчас Озорник, жив ли он… Иногда я представляю себе, как его безжизненное тело встает, капая вязкой тягучей кровью из раны на груди; лицо серое, один глаз закатился, а на месте другого сияет изумрудный огонь. Холодные пальцы раскрывают стальной переплет. Впрочем, наверняка все было не так. Если честно, я не думаю, что он мертв; что-то во мне восстает против этого, не знаю уж — интуиция или просто желание откреститься от своей вины. Интересно, где он теперь, в каком из миров? Астрономы говорят, что Огненные Планеты, дающие свет и тепло, центр нашей системы, сами вращаются вокруг некоего тела, но оно не раскалено, напротив, это сгусток темной материи. Как мало мы все-таки знаем о мире, в котором живем! Взять хотя бы колебания светимости наших новых солнц. Тогда, в первую зиму, мы все боялись, что они скоро остынут, и все вокруг погрузится в вечный ледяной сон… Кстати, климат, по крайней мере здесь, стал заметно мягче».
— Мама! Мама! — Радостный вопль долетел в открытое окно. Ласка посыпала мелким речным песком не успевшие высохнуть чернила и захлопнула переплет. Сашка вихрем взлетел на крыльцо, ворвался в комнату, принеся с собой запахи травы и свежего ветра.
— Мам, пойдем скорее! Летающую лодку наконец-то доделали, и дядя Джек собирается в первый вокругпланетный перелет!
— Погоди, не мельтеши! — улыбнулась Ласка. — Куда ты меня зовешь?
— На площадь! Дядя Потап тоже там, и мистер Фальконе. Ну пойдем же, а то опоздаем, и она взлетит без нас!
Ласка взяла шаль со спинки стула, накинула на плечи, легонько взъерошила вьющиеся темные волосы Сашки.
— Не бойся, не опоздаем. Эти новые двигатели не так-то легко запустить.
Октябрь 2009 г., Санкт-Петербург