Властелины удачи

Роббинс Гарольд

Первый год он жил дома, в квартире Эскаланте. В тридцать седьмом, когда ему исполнилось двенадцать и он закончил начальную школу, Джонас переселился в общежитие для мальчиков.

Мальчики жили по двое. Соседом по комнате у Джонаса оказался Морис Рейналь, на год старше его по возрасту, которому отводилась роль наставника, призванного познакомить Джонаса с реалиями школьной жизни. Морис был сыном военно-морского атташе посольства Франции. Хотя и на год старше, он был не крупнее Джонаса, высокого и сильного парня, уже со сломавшимся голосом.

По-испански и по-английски Морис говорил с сильным акцентом, впрочем, и по-немецки тоже. Учителя постоянно

напоминали ему об этом. И попросили Джонаса помочь ему. По их предложению в комнате мальчики говорили только на испанском и английском. Джонас делал это с удовольствием, особенно ему нравилось говорить по-английски. Чем больше он говорил, тем лучше овладевал языком.

Морис жаловался, что Джонас говорит по-английски не так, как учитель английского языка. Наконец он понял в чем дело.

— Ah, Jonas, c’est Am'ericain! Ce n’est Anglais! Vous parlez Am'ericain! [16]

Джонас просиял. Разумеется, он не англичанин. И отец его не англичанин. Он хотел говорить на языке своего отца, а его отец говорил по-американски.

Морис просветил его еще в одном вопросе. Обычно он раздевался, когда они оставались вдвоем и запирали дверь, и ходил по комнате голый. Джонас такого себе не позволял. А если и раздевался, то у Мориса вставал член. Джонас уже понимал, что это означает.

16

Ах, Джонас, ты американец! Ты не англичанин! Ты говоришь по-американски! (фр.).

И вот как-то вечером Морис взял свой конец в руку и спросил:

— Dites-moi, mon ami. Est le votre si grand [17] ?

Джонас покосился на торчащий колом член:

— Ous. Plus grand [18] .

— Vraiment? Me montre [19] .

Джонас подумал, затем встал, расстегнул штаны и вывалил свое хозяйство.

— Voila. Assez grand [20] ?

Морис улыбнулся и кивнул:

17

Видишь, какой он у меня, дорогой. А твой хорош? (фр.).

18

Да, очень хорош (фр.).

19

В самом деле? Покажи (фр.).

20

Пожалуйста. Достаточно хорош? (фр.).

— C’est beau [21] .

Джонас затолкал член назад, застегнул штаны и вновь вернулся к задаче по геометрии.

Он думал, что Морису хотелось лишь сравнить их «инструменты». Но Морис преследовал совсем другую цель. На следующий вечер он спросил Джонаса, бывают ли у него ночные поллюции. Джонас признал, что такое случалось.

Морис перешел на английский:

— Удовольствие маленькое, правда?

Но ведь не обязательно ждать, пока спустишь в трусы. Это же можно предотвратить.

21

Просто красавец (фр.).

Идея показалась Джонасу плодотворной. Он предполагал, что такое возможно, но еще не дошел до стадии эксперимента.

Морис заметил, что Джонас заинтересовался.

— Я покажу тебе, как это делается, — торжественно заявил он и начал онанировать, спустив в носовой платок. — Видишь, как все просто? Хочешь, я это сделаю и тебе?

— Я могу и сам, — ответил Джонас.

— Так приступай. Посмотрим, сколько тебе на это потребуется времени.

Джонас повторил телодвижения Мориса, испачкав свой носовой платок.

— Не так уж хорошо, правда? — спросил Морис. — Куда лучше, если мы будем делать это друг другу, одновременно.

На следующий вечер Джонас согласился. Мальчики разделись и улеглись бок о бок на кровати Мориса. Затем начали драчить свои пенисы, а перед самым семяизвержением, по команде Мориса, каждый схватился за пенис соседа и довел дело до логического конца.

За этим последовало неизбежное. Вскоре он узнал, как называют мальчиков, которые занимаются тем, что делали они с Морисом, и более такого себе не позволял. Но к Морису Рейналю у него сохранились самые теплые чувства.

4

Летом 1939 года многие страны отозвали сотрудников своих посольств домой. Морис Рейналь написал Джонасу из Парижа, что осенью не вернется в La Escuela. Его отца оставили во Франции, и теперь он капитан крейсера.

Джонас ответил Морису, что он тоже не вернется в школу. Его мать, отчим и дедушка правильно оценили ситуацию: школа потеряет три четверти европейских учеников, и их место займут латиноамериканцы, которых ранее туда не допускали. Школа станет провинциальной, а в такой, решили они, Джонасу не место. И семья отправила его учиться в Америку, в Военную академию Калвера в Индиане. И с осени Морис может писать ему по новому адресу.

Более писем от Мориса Рейналя Джонас не получал.

Военная академия Калвера Джонасу не понравилась. Там он чувствовал себя одиноко. Порядки строгие. Климат холодный. Norteamericanos тоже холодные. С другими учениками он сходился с трудом. Он научился представляться как Джонас Корд. В результате его принимали за Yanqui. К мексиканцам большинство учеников относились с презрением. Некоторые знали, кто такой Джонас Корд. К счастью, они не догадывались, что Джонас — незаконнорожденный. Он носил форму, научился отдавать честь и маршировать. Учился он хорошо. А стрелял просто отлично, выиграв не один приз в тире. И все-таки три года в Военной академии не доставили ему радости.

Однако Академия оставила в нем свой след. По-английски он говорил теперь, как настоящий американец. Больше времени уделял изучению естественных наук и математики, ликвидируя перекос в образовании. Военная организация и дисциплина вызывали у него неприятие, но он понимал, что в армии без этого нельзя.

Он узнал, что занятие, которому они предавались с Морисом, американцы считают извращением, а любителей этого удовольствия они презирают.

Академию он окончил в июне сорок второго года. Его мать и дедушка приехали по этому случаю из Мексики. По пути домой, в поезде, мать, сияя, объявила Джонасу, что его ждет в ближайшем будущем.