Властитель темных небес
Шрифт:
И она скучала по Ксавье, испытывая тянущую боль, которая усиливалась с каждой минутой.
На самом деле она была готова поклясться, что слышала его голос. У тебя хорошее воображение, Эбби. Но… она наклонила голову, прислушиваясь. Этот смех точно принадлежал ему, глубокий и звонкий, доносившийся из дома. Неужели мама все-таки пригласила его?
Он пришел, чтобы побыть с ней? Всплеск радости, который она испытала, был почти пугающим. Улыбаясь, Эбби направилась к двери во внутренний дворик.
Из дома вышла Джанаэ. Ее темно-красное
Когда Ксавье вышел вслед за ней, Джанаэ повернулась и прижалась к нему.
У Эбби перехватило дыхание.
Он что-то сказал ей, и Джанаэ посмотрела на него с той же томительной улыбкой, с которой она покоряла мужчину за мужчиной. Он рассмеялся и пошел вместе с ней через патио.
Он даже не заметил Эбби. Попросту не искал ее.
Эбби не могла пошевелиться. Боль была слишком сильной, буквально выплескиваясь из нее, и каждый удар ее искалеченного сердца делал лишь хуже. Ксавье пришел сюда не за ней. Джанаэ забрала его, как и всех остальных мужчин, которые нравились Эбби.
Хуже того, им было настолько хорошо вместе, что Эбби стало ясно: Ксавье встречался с ней. И трахал меня. Она стойко сдерживала слезы, пока Джанаэ не перевела на нее взгляд, и в ее глазах появилось злорадство.
Знакомая ледяная броня заскользила по коже Эбби, оседая на ней плотным панцирем, будто никогда и не исчезала. Словно она не позволяла себе слабость оставить себя открытой для ранения. Но было слишком поздно. Боль уже засела глубоко в груди и билась изнутри о барьер, который она вновь возвела между своим сердцем и внешним миром.
Они никогда — никогда — не узнают, как сильно ранили ее. Эбби сделала вдох и заставила себя разжать стиснутые пальцы.
Джанаэ потянулась поцеловать Ксавье в губы, а затем вместе с ним подошла к родителям. Ее мать с шокированным выражением лица посмотрела на Эбби.
Меня сейчас стошнит.
Пока Гарольд пожимал руку Ксавье, Джанаэ подошла к Эбби.
— Ты видела мою усладу для глаз? — смех Джанаэ был настолько громким и фальшивым, что несколько человек повернулись в их сторону.
— Несомненно. — Оскорбление за оскорблением поднимались на поверхность ее сознания, но она с силой подавляла их внутри себя. Не начинай драку. Будь хладнокровной. Оставайся в броне. Эбби сделала шаг назад.
Джанаэ схватила ее за руку.
— Ты собираешься сбежать? И спрятаться?
— Мне неинтересно с тобой разговаривать, — Эбби попыталась выдернуть свою руку.
— О, неужели толстая ботанка обиделась? Ты действительно думала, что можешь его заинтересовать? — еще один смешок. — Натан — да, твой очень милый Натан — сказал мне, что привычки Ксавье общеизвестны. Он держит при себе всегда несколько женщин: умную — для бизнеса. Великолепную — для свиданий. И рабыню — для траха…
Натан? Джанаэ занималась сексом и с Натаном? Но этот удар не произвел должного эффекта под лавиной настоящей боли.
Диксон предупреждал ее, что Ксавье не будет серьезным. Она не послушала. Она лгала себе. Была идиоткой. Но видеть его именно с Джанаэ было невыносимо.
Она отдернула руку, и длинные ногти ее сводной сестры оставили глубокие царапины. Повернувшись, она наткнулась на что-то неподвижное. Твердое. Ксавье.
Пытаясь осмыслить услышанное, Ксавье поймал свою маленькую подопечную, когда она споткнулась.
Когда Эбби подняла на него глаза, ее и так от природы бледная кожа стала белой, как снег, а серые глаза застыли. Она сделала шаг назад, отпихивая его руку от себя.
— Не надо. Не трогай. Меня, — в ее ровном голосе не было ни эмоций, ни тепла. Она и раньше отстранялась от него, но никогда в такой категоричной манере.
— Эбби, — позвал он ее. — Это не…
— Красный, Ксавье. Красный, красный, красный, — холодная маска на ее лице не менялась, пока она использовала стоп-слово, которое завершало сцену.
Эбби повернулась и побежала, и он почти слышал, как трескается лед.
— Эбби!
Джанаэ схватила Ксавье за руку, удерживая его на месте.
— Ты со мной, помнишь? — ее улыбка стала шире.
Ксавье опустил взгляд на нее, видя мстительное удовлетворение в ее глазах.
— Ты ее сводная сестра? И ты все это подстроила, чтобы навредить Эбби. С ее мягким сердцем, я сомневаюсь, что она когда-либо делала тебе что-то плохое.
Лицо Джанаэ исказилось.
— Ты не…
— Нет, не знаю. Но я могу распознать эгоцентричную женщину, которая причиняет боль всем вокруг, — он убрал ее руку, словно вытаскивая слизняка из ботинка, прошел через дом и вышел через парадную дверь.
— Чем могу помочь, сэр? — к нему поспешил камердинер.
— Эбби. Она…
Человек в форме указал на красные задние фары, удаляющиеся на скорости от дома. Должно быть, она припарковалась возле входа, а не на стоянке.
Джанаэ подставила его как козла отпущения, просто чтобы вцепиться когтями в Эбби. И он на это купился. Внутри него кипела ярость, но чувство вины и беспокойство пересиливали ее.
Он нажал быстрый набор на своем телефоне и позвонил ей. Не отвечает. Он оставил голосовое сообщение, а затем еще одно на ее домашнем телефоне.
— Мне очень жаль, Эбби. Нам нужно поговорить. Позвони мне.
Хотя он прекрасно знал, что она не вернется в его дом, Ксавье все равно направился туда. В надежде. Он должен был удостовериться. Да, ее одежда все еще была в шкафу.
Как он мог так фатально облажаться?
Ее не оказалось в ее дуплексе. Когда он уставился на пустые окна, его челюсть сжалась так сильно, что зубы заскрежетали. Где она была? За рулем? Ей больно? Возможно, она плачет. Она может быть неосторожна. Может попасть в аварию.