Властители ночи
Шрифт:
Я поднял голову и посмотрел на хозяйку. Она одобрительно кивнула, но мысли ее блуждали где-то далеко. Ее сигарета догорела сама; когда она очнулась от задумчивости и хотела затянуться, в ее пальцах оставался только фильтр. Слегка разозлившись, она погасила его и встала, остановив меня движением руки.
— Прошу прощения, у меня кое-какие дела. Сиди спокойно, мы еще немного поговорим.
Вот это мне нравится у властных богатых особ — ни малейшего интереса, есть ли у собеседника желание еще немного поговорить! Ни следа интереса, не нужно ли ему забрать из школы слепого приятеля или навестить
С мрачной решимостью я отыгрался на ноутбуке, перелистав еще несколько страниц с выдержками из прессы того периода. Сперва случившееся всех очень смешило, над сорока тысячами болельщиков попросту издевались: «Проблев в сорок тысяч глоток», «Река блевотины текла со стадиона», «Стальные Котлы», полные…» и так далее. Потом, когда далеко идущие последствия стали видны словно ворона на снегу, тон писанины изменился, но, похоже, было уже слишком поздно — каждый или почти каждый, кто был в ту субботу на стадионе, почувствовал себя оскорбленным в лучших чувствах и возненавидел понятно что — бейсбол! Когда вернулась миссис Гроддехаар, я закрыл ноутбук.
— Журналисты повеселились на славу, — сказал я. — Естественно, те, кто не пришел на матч. «Никогда больше ноги моей не будет на этом стадионе, — говорит спортсмен „Стальных Котлов“, — процитировал я и постучал по крышке. — Резюмируя всё сказанное: похоже на то, что я уничтожил команду „Траулеров“. Несколько месяцев спустя команда была официально исключена из лиги, стадион закрыли…
— Ничего страшного не случилось, — пробормотала хозяйка.
— Не знаю… — Меня охватили сомнения. — Несколько десятков тысяч людей заболели… Обанкротился стадион. Неизвестно, сколько людей лишились работы — спортсмены, тренеры, массажисты, билетеры, уборщики…
— Если только тебе удалось остановить вора, это того стоило! — решительным тоном заявила она. — Можешь себе представить — действующие безнаказанно такие вневременные банды? Глобальный хаос! Конец цивилизации!
— Ну, не стоит преувеличивать… — мягко возразил я.
— Я не преувеличиваю, ты сам должен это понимать. Безнаказанный вор будет попросту забираться всё дальше и чувствовать себя всё более безнаказанным. Это гангрена, рак общества! Я очень довольна тем, как ты с ним разобрался, — похвалила она меня, встала и протянула руку. — Я подумала и решила: ты был у меня только два раза, но какое-то время у тебя заняла подготовка, так что я считаю, что тебе причитается за полных три дня. — Она погладила меня по тыльной стороне руки. — Я действительно очень довольна.
Она не заметила, что я стою, разинув рот, словно ожидая, что какой-нибудь пролетающий мимо рой пчел устроит там себе улей, или как это у них называется. Захихикав, она покрутила головой и, видя мой удивленный взгляд, пояснила:
— Представляю себе эти сорок тысяч болельщиков…
Я с некоторым сомнением кашлянул. Не подействовало — она продолжала хихикать. Поклонившись, я направился к двери; смех за моей спиной становился всё громче. Я постарался сдержаться и не заразиться ее хохотом, и мне это удалось. Когда я подходил к входной двери, меня догнала Элизабет. В руке она держала плоский конверт, протягивая его мне.
— Джозеф — твой отец? — спросил я.
— С чего вы взяли?
Она сделала книксен и подала мне конверт. Я сунул его в карман.
— Мадам велела заплатить.
— Ага. — Я кое о чем вспомнил. — Нельзя ли заглянуть в телефонную книгу?
Она посмотрела на меня как на идиота, явно ожидая чего-то еще, но, поскольку я молчал, наморщила носик и смущенно сказала:
— Вы имеете в виду телеком?
Я отрицательно покачал головой:
— Нет, обычную телефонную книгу, бумажную…
— Ведь таких книг не печатают уже много лет… У нас нет такой, напечатанной.
— Ну тогда ладно, спасибо.
Я сам открыл дверь, вышел и сел в «роллс-ройс», а когда мы тронулись, нахально полез в бар и налил себе на два пальца. Вспомнив о конверте, я достал его из кармана и, поставив стакан на столик, открыл. В нем лежал какой-то странный плоский и довольно тяжелый футляр. Внутри, в трех разных отделениях, находились три золотых двадцатидолларовых монеты, отчеканенных в тысяча девятьсот восьмом, — так называемые «рисовые двадцатки». Их начали чеканить, чтобы заплатить за рис, необходимый для голодающей Луизианы, потом заплатили чем-то другим или не заплатили вообще. А в итоге осталось несколько сотен отчеканенных в качестве образца двадцаток, стоивших — каждая! — где-то от семи до девяти тысяч.
Гм?!
Я постучал ногтем по футляру. Вот тебе и миссис Гроддехаар! Двадцатка в день, и она еще ждала моих возражений!
— Джозеф? — Я вдруг сообразил, что именно мучило меня почти всё это время. — Мистер Гроддехаар был богат? — Я увидел, как он хмурит лоб. — Другими словами — это он заработал такое состояние?
— Скорее нет. Как мне кажется, именно мадам была движущей силой…
— Понятно, — сказал я, причем даже не особо солгав.
Весь остальной путь мы ехали молча. Лишь когда мы сворачивали в улочку, на которой стоял мой дом, раздался телефонный звонок. Джозеф вставил в ухо наушник и некоторое время слушал.
— Это вас, — сказал он.
Я потянулся к телефонной трубке.
— Да?
— Это Черемис Гроддехаар, — сказала моя недавняя клиентка. — Ты знаешь, что большая часть экспонатов вернулась на место?
— Не знаю, — проговорил я, словно идиот. — То есть — уже знаю…
— Сразу же после вашего ухода свалились две груды разных предметов. Кажется, чего-то не хватает, но, в общем, вор избежал позора.
— А что вы такого сделали?
— Я? — Она захихикала. Я немного подождал, давая ей отсмеяться. — Вы догадались?
Она во второй раз обратилась ко мне на «вы». Ну вот, пожалуйста, — похоже, я получил повышение!
— Только сейчас, — признался я. — Но что именно вы придумали, я не знаю.
— Когда я отправила вас за таблетками, я приложила к экспонатам небольшое послание, которое напечатала, когда, в свою очередь, сама ненадолго выходила. Там было сказано: «Если ты помнишь о тайне исчезновения главарей преступного подполья в две тысячи пятом году, то знай — я был ее причиной. Эти люди понесли смерть от моей руки, и они того заслужили. Ты тоже в моем списке!»