Влечение. Эротическая сага
Шрифт:
– Так ты же говоришь, он корреспондентом был, а сама про какие-то штаны?
– А, что корреспондентам штаны не полагаются? – горячилась Лялька. – Это прелюдия отношений наших с ним. Была уже поздняя осень, холодно, снег уже выпал. Поддёвка была на нём. В возрасте уже был немалом, простатит там, то да сё. А утром, обязательная зарядка в этом самом трико, с вытянутыми коленками. Раз-у-ух – два, раз-у-ух – два!
– Да где это было-то? – У Марты высохли слезы, она смеялась.
– В пансионате с отдельными домиками на семью, где журналисты музу за хвост поймать пытаются. Коньки-горбунки, где собираются. То, сё. Вот тогда уже его статьям не поверила. Переживала поначалу очень. Отрезало всё моё влечение. А ведь знаете, девочки, так люблю, когда мужчины ковбойские, чтобы пот, как соленые берега, люблю в подмышке у мужика заснуть, люблю, когда они мясо руками дерут, и весь жир по локтям… Расстались мы, и ничего у нас в тот вечер романтический не было. Сказала ему классическое: «Милый, что-то с моей головой». И теперь я их всех на нюх беру. Ню-ха-ю! Мне смело можно в криминалистку.
– А может ты у нас парфюмер, нюхач…?
– Отстаньте вы, я мужика нюхать хочу. У меня всё реально. Милочка, по земле тоже кому-то ходить надо, крылья то не всем даны… Должно быть ощущение… Ну, вот это ощущение такое… я не знаю. Жизни ощущение. Желание покориться. Верить. Должен появиться мужчина, которого ты полюбишь, и который сильно полюбит тебя. Я не полюблю плотника, слесаря. А вот врача, инженера, скульптора. Да! Надо чтоб с мозгами. – Лялька, как всегда, эмоционально захлебывалась словами.
– Ты сказала надо просто верить. Это, по-моему, самое главное, – ответила спокойно подруге Мила. – Когда веришь, то зимой, на ветках ели могут поспеть яблоки, а лёгкая бабочка в снежной метели, будет водить смешной хоровод. Ты до сих пор веришь и ищешь своего мужчину?
– Не то, чтобы ищу. Я встречу и узнаю его! Пусть на старости, пусть потом. Нет, скорее он меня узнает. По взгляду, и я его обязательно почувствую.
– Обманывать себя хочется?
– Нет. Просто не хочу просыпаться в зрелом возрасте с нелюбимым! Зачем? Кому это надо? А не получится, то значит это не судьба. Я в этом сильно уверена. Давно не размениваюсь по мелочам. Меня должно зацепить. Я не хочу заниматься сексом, я хочу заниматься любовью.
– Сильно сказано, – Марта внимательно слушала Ляльку, смотрела удивленно на Милу и думала о чем-то своем.
– Всё всегда приходит вовремя, и когда мы не ждём. Когда-нибудь и ко мне придет. Я не сижу и жду. Я работаю и верю. Работать я умею. Мне не 25. Умею быть честной. Знакомлюсь с массой хороших, интересных и порядочных людей. Но из всего этого потока я Его пока не встретила. Ни из умных, ни из состоятельных.
– Марта, ты записывай. Мы сейчас тебе столько судеб разного влечения поведаем. Будет тебе над чем работать! Я помню твою статью, – присоединилась Мила, взяв с тарелки красное яблоко. – Судьбы у всех как разноцветные стёклышки в калейдоскопе – разные. У меня есть одна знакомая, – которая решила убежать от одинокости своей вот каким образом: Без любви, не в молодом уже возрасте, вышла замуж за одного достойного человека. Вполне надёжного, хорошего, домовитого. Родила ему двоих детей. А потом встретила того, которого ждала и не переставала рисовать в своих мечтах. Сильного, властного, покоряющего – Его, как ты, Лялька, говоришь. Встретила, когда была беременна первым ребёнком. Он как-то позвонил ей домой. Она, когда услышала его голос, потеряла сознание и упала в обморок прямо в прихожей. Потом очнулась, встала, надела сапоги, пальто и вышла к нему. Поговорили. О чём, сама не помнит. И он ушёл, и не позвонил больше. Через месяц родила первого своего мальчика. Продолжала жить с мужем. А сама, всё о том, другом думала. Через год случилось несчастье. У неё погибла подруга. И так получилось, что надо было удочерить её дочь. Ещё через год родила второго мальчика. С достойным развелась (он узнал о её чувстве, и не смог простить, бросил!). Спустя двенадцать лет, она встретила Его, того, что ушел. И рассказывает мне: «Опять тот же безумный страх и тяга животная, как перед закланьем. Он меня целует, а я вся дрожу, сознание сумеречное, весь мир плывёт, как туманное марево. Состояние близкое к сумасшествию. А когда он уходит, я готова ползти за ним по земле или крушить всё, что у меня на пути». Так больше года маялась, детей бросила, потеряла работу. А он как возник, так и исчез. Она хотела покончить с собой. Приняла снотворное, едва откачали. Сейчас одна с тремя детьми, и в страшных кошмарах – он по ночам. Больше всего в жизни она боится его возвращения. Боится так, что готова убить его.
– Амок. Паническое состояние с изменением сознания, – Марта вставила профессиональную ремарку в рассказ подруги и тихо вздохнула.
– Да. Это называется: покорми свой мозг глюкозой, – Лялька взяла с блюда маленькую кисточку винограда. – Но в сексе не всегда всё так трагично, бывает комично, о чём я вам только что поведала. А бывает и трагикомично. Герои всегда разные. К примеру, ещё одна моя незатейливая страничка из блокнота моих распутств. Был у меня один прикол с Доном Педро.
– Что за испанец?
– Слушайте. Дон Педро – это обрусевший богемный, чистокровный армянин Коля. Разведен. Жена уехала в Испанию с молодым мужем. Но дружат семьями, под европейцев корячатся. Состоятелен. Личная яхта, самолет. То, сё. Подруга мне говорит: «Год поживешь, в круг войдешь. Достойные места, мерседес, бабки. А он, не заморачиваясь, заехал в «Седьмой континент», купил два литра «Текилы». И все. Сам страшный, старый. Я «Текилы» налакалась, сигара, соус «бешамель», музыка Фрэнка Синатры. Я такой секс видела в гробу и белых тапочках. Если это сексом назвать можно. Помните, как те молодые девчонки, что на Мерседесах катаются, говорят «Знаете, сколько мы за него ……?» Так вот я поняла, что столько не смогу. И это после завтраков, обедов, ужинов! Решительно, не мой десерт! Потом всю ночь трах-тарарах! По утрам он, как в детстве, в одной футболке в домашний гольф гоняет, достоинством потрясывает, а мошонка-то давно уже не в складочку понимаете, девочки.. Ощущение, скажу я вам – просто рвотное. А продаться надо дорого. Или попытаться это сделать. Я попробовала. У меня не получилось…. И была быстро удалена от этого высшего круга. Грустно одно, теперь Фрэнка Синатру слушать не могу. Когда ушла от него, дома выпила ещё литр виски, чтобы поплакать. Не помогло. Не заплакала.
– Да, Лялька, не получила ты счастья полёта в радость и золота сладость.
– Да, Мила, я бабок хотела срубить. Не смогла…
– Ты еще про Балу расскажи?!
– А что рассказывать? Я его, как и ты, впервые увидела на той тусне. И Генчика этого скользкого. Мужик, вообще-то он не плохой. Только не перепить его никому…
– Но меня же ты чуть было не подставила? – Мила благодаря алкоголю смогла сказать подруге о своей обиде.
– С какой стати, Мил? Мне только сегодня Марта рассказала, что ты на меня дуешься.
– Я очень беспокоилась, что не могла тебя предупредить.
– Потом, когда тебя стали искать, я под шумок сама улизнула. Пьяна была, соображала плохо. Балу так ни разу и не звонил… Потом командировка эта на месяц в Корею, в музей эротики. А вернулась – всё уже утряслось.
– Одна – в Корею, другая – в город детства. Мила, как тебе море? – вмешалась Марта.
– Ну-ка, рассказывай, подруга! Как Юг встретил женщину в самом соку послебальзаковского возраста? А-а? Встретился кто на морском берегу?
– Да кого встретишь на море в черных очках?
– Сняла бы очки! Вот делов-то!
– Встретила. Чаек, приливы с отливами и небо звездное… Изведав радости без сладости порочной, домой вернулась, к вам вот прилетела…
– Приливы, отливы, они уже не за горами у нас. И Юг здесь не причем.
– А ты, Милочка, о чем это? Белым слогом, стихами? Словечки у тебя какие-то проникновенные, нежные, романтические. Блеск в глазах искрится, печаль во взгляде волочится. Во! И я стихами!
– Точно. Стихами заговорили… Минуточку подождите. Сейчас будет горячее. – Марта разлила по рюмкам коньяк и пошла на кухню.
Через минуту на столе появилась запеченная в духовке рыба. Восклицания радости и восхищения посыпались на хозяйку дома. Она в ответ произнесла тост.
– За поэзию! Поэзию души! Поэзию моря!
– Вкусно как… – Лялька с удовольствием принялась за рыбу. Второе блюдо скрасило небольшое напряжение и возникшую словесную перепалку между подругами.
– Что я вам сейчас покажу, девочки, – Мила пошла в коридор за сумкой. – Ты отвлеклась немного в поездке, а у нас на каждой комиссии от идей и предлагаемых работ в мозгу такое кипение.