Влечения
Шрифт:
Ребекка отскочила от стенки туннеля, услышав, как пуля прошила один из соединительных швов. Затем послышался ужасающий треск, шов разошелся, и в образовавшуюся щель с шумом хлынули потоки воды. Осветительные лампы на трех штативах вспыхнули было, залив все вокруг ярким светом, но потом под давлением воды рухнули на пол туннеля и погасли…
А затем начался подлинный кошмар… Одна из секций туннеля обвалилась под многотонным напором океанской массы прямо на голову человека в спецовке, и он упал на пол. Ребекка заметила, что пистолет выскользнул из его ослабевшей руки и скрылся под быстро прибывавшей водой. Она ухватилась руками за медные перила, чтобы тоже не упасть.
В ногах плескалась занесенная вместе с морем в туннель рыба… Холодный, скользкий, чешуйчатый живой поток, вмиг утративший всю свою эстетическую привлекательность… Ноги Ребекки коснулся юркий угорь, и ее едва не стошнило от этого прикосновения. Шум искусственно созданных бурунов ворвался в разбитый туннель, заложив уши.
Человек в спецовке сумел встать на ноги, ухватившись рукой за перила и пытаясь выбраться из-под дыры в крыше туннеля, в которую устремлялись потоки воды. Ребекка увидела это и, как ни странно, обрела второе дыхание. Цепляясь за перила, она бросилась прочь от ужасного места, стремясь поскорее добраться до выхода из туннеля. Но вода быстро прибывала и вскоре поднялась до уровня бедер. А тем временем под напором воды стали расходиться и соседние секции туннеля. Расщелина ширилась с каждой минутой. Потоки воды хлынули с неистовой силой, словно прорвав слабенькую дамбу. Они стремились поглотить все на своем пути, и казалось, от них нет никакого спасения.
Ребекка оглянулась и вновь увидела своего недоброжелателя. Он выбрался-таки из-под черной дыры в стекле, но не успел уйти далеко. Черный диск, залегший полчаса назад в стороне от туннеля на дно аквариума, быстро поднялся, взметнув за собой тучи песка, и, виляя длинным хвостом, устремился к туннелю. Человек в спецовке этого не видел. Округлившимися от ужаса глазами Ребекка следила за стремительно развивавшимися событиями. Скат втиснулся в щель между уцелевшими пока секциями туннеля и приземлился прямо на голову человеку в спецовке, накрыв ее черным зловещим капюшоном. Тот дико вскрикнул и попытался было сбросить с себя омерзительную тварь, но скат поднял плавники и с ужасающей силой принялся колотить по бедняге своим смертоносным хвостом, усыпанным ядовитыми шипами.
В следующее мгновение обвалились еще две секции туннеля, и затем началась цепная реакция. Человека в спецовке и ската быстро поглотила вода…
Ребекка поняла, что еще минута, и ее накроет с головой. Набрав в легкие побольше воздуха, она поплыла к выходу, отчаянно работая руками и ногами. Ей помогало образовавшееся в туннеле стремительное течение. Временами она почти захлебывалась соленой водой. Ребекка уже не обращала внимания на то, что со всех сторон ее окружала плотная и живая масса. Лишь акулу нельзя было не заметить… Рассекая острым носом воду, она скользнула в воде рядом с Ребеккой и ушла дальше. Через несколько секунд вслед за ней проплыла вторая…
Ребекка почти добралась до выхода. В вестибюле уже поднялась паника. Люди бегали взад-вперед, что-то кричали друг другу, отчаянно жестикулировали. До полного затопления комплекса оставалось не более десяти минут.
— Стирлинг! — дико вскрикнула Ребекка, подняв голову над водой, хоть и понимала, что он ее скорее всего не может слышать. — Стирлинг! Убери детей! Здесь акулы!
В следующее мгновение что-то тяжелое ударило ей в голову, и затылок пронизала острая боль. Глаза у Ребекки закатились. Она лишь успела увидеть впереди чье-то знакомое пепельно-серое лицо, искаженное гримасой ужаса. Еще миг, и вода накрыла ее с головой. Во всем теле наступило вдруг странное расслабление. Ребекка испытала нечеловеческую усталость и даже обрадовалась тому, что теперь бороться бесполезно. У нее все равно уже не осталось сил. Холодная вода теперь не пугала ее. Она забрала от нее всю боль и страх. И в благодарность за это Ребекка замерла в неподвижности…
Эпилог
В Пинкни наконец-то пришло лето. Оно запоздало и, словно извиняясь за это, обрушилось на окрестности со всей своей животворящей и всепробуждающей силой. Сады вокруг дома украсились расцветшими розами, лилиями и лавандой. В фигурных каменных кадках, стоявших по сторонам от парадного входа, розовела яркая герань.
Саймон медленно шел, опираясь на трость и под руку с Шарлоттой, по лужайке. На прошлой неделе они объявили о своей помолвке. На левой руке девушки поблескивало в лучах утреннего солнца кольцо с изумрудом.
— Ты с каждым днем стоишь на ногах все увереннее, милый, — заметила она. — Думаю, ближе к июлю ты сможешь полностью отказаться от трости.
Он улыбнулся. За время болезни лицо его вытянулось и повзрослело.
— Хорошо бы. Впрочем, мне и сейчас уже трость не очень-то нужна. Но я боюсь пока выходить без нее. Еще рухну как-нибудь некрасиво… — Он весело подмигнул Шарлотте.
— Ничего, еще немного времени, и тебе это уже не будет грозить.
Саймон вдруг остановился и внимательно посмотрел на Шарлотту:
— Знаешь… без тебя я бы не встал на ноги так быстро. Честное слово. Ты знаешь об этом?
Она подняла на него взгляд, исполненный любви.
— Я просто всегда мечтала о том, чтобы быть с тобой, — прошептала Шарлотта.
— Впереди нас ждет много счастья, правда, малыш? Особенно с учетом того, что мать решила жить в Лондоне.
— Да. Честно говоря, я очень удивилась, когда она заявила, что оставляет дом на нас с тобой. Как ты думаешь, это была большая жертва с ее стороны? Не будет ли ей скучно в городе?
Саймон отрицательно покачал головой и взял Шарлотту за руку.
— Я думаю, мать в Лондоне не будет терять времени даром, — проговорил он. — Вчера мы говорили по телефону. Она уже связалась со всеми своими лондонскими друзьями и настроилась на ведение светского образа жизни.
Шарлотта засмеялась.
— А мы с тобой остались тут, две деревенщины… Ах, Саймон, ты не представляешь, как я счастлива! Впереди нас ждет удивительная жизнь!
Дженни долго и с затаенным восторгом рассматривала снимок в газете. Помещенный над ним заголовок гласил: «ЛИЦО ДЕСЯТИЛЕТИЯ». Это была одна из тех фотографий, которые Ребекка сделала с нее тогда в Центральном парке. Дженни была запечатлена на ней смеющейся, с откинутой головой… «Природная гармония природной красавицы», — было написано под снимком. А в заметке, напечатанной ниже, Дженни сравнивалась ни много ни мало, как с другой знаменитой англичанкой десятилетия — принцессой Дианой.
В эту минуту в библиотеку, где сидела Дженни, вошел сэр Эдвард. Он уже видел газету за завтраком и рассеянно похвалил дочь за ее успехи.
— Все еще не можешь налюбоваться? — весело проговорил он.
— Ага!.. — улыбнулась Дженни. — Ты понимаешь, папа, что это для меня значит? Телефон уже раскаляется от звонков с предложением работы. Мой агент с ног сбилась, отвечая всем! Она говорит, что я уже фактически обеспечила себе карьеру и всего через год буду зарабатывать столько же, сколько Джерри Холл.