Влияние мировых войн XX века на латиноамериканское общество

Строганова Елена Дмитриевна

Как утверждает Данилевич, пришедшие ему на смену в результате новых переворотов генерал П. Рамирес, действовавший вместе с А. Раусоном (4 июня 1943 г.), а затем генерал Э. Фаррель в связке с военным министром Х. Пероном (26 февраля 1944 г.), оказались еще более ярыми пронацистами. Автор давала крайне нелестную характеристику Х. Перону, считая его «наиболее одиозной фигурой в правительстве и в офицерской профашистской организации “ГОУ” (Группа объединенных офицеров)». Перон был главным организатором и идеологом двух названных переворотов. Занимая «пост военного министра и... вице-президента... и опираясь на членов “ГОУ”», он «контролировал всю армию, замещая все военные должности своими ставленниками и повышая в чинах своих подручных».

Данилевич широко цитировала выработанную в июне 1944 г. программу правительства Фарреля-Перона, которая, как

она полагает, «целиком повторяла вожделения германского империализма» и откровенно излагала его захватнические планы и притязания на господство в Южной Америке. «Германия, — говорилось в программе, — делает титанические усилия с целью объединения Европейского континента. Организованная лучше всех других стран, Германия будет руководить судьбами континента... В Северной Америке руководящая роль будет принадлежать США. В Южной Америке имеются всего две достаточно крупные и мощные державы, способные исполнить роль лидеров. Это Аргентина и Бразилия. В наши задачи входит превратить Аргентину из вероятного лидера в несомненного»¹⁹².

Данилевич исходила из того, что правительства Рамиреса, а затем Фарреля во внутренней и внешней политике всецело руководствовались идеями своих гитлеровских вдохновителей. «Клика Фарреля-Перона», - писала она, - опиралась только на самые реакционные слои землевладельческой и финансовой олигархии, националистические, профашистские организации и офицерство». Народу этот режим был «глубоко чужд и ненавистен».

В своей монографии, опубликованной в 1953 г., М.В. Данилевич охарактеризовала переворот 3 июня 1943 г. и пришедшее к власти правительство (в состав которого вошел полковник Перон) как «военно-фашистские»¹⁹³. В этом ее полностью поддерживал А.И. Штрахов, который даже пошел дальше, назвав правительство Перона и принятую при нем конституцию «фашистскими», а идеологию перонизма - «аргентинской разновидностью фашизма», «возникшего в колониальной стране»¹⁹⁴.

Правда, в своих более поздних работах Данилевич предпочитает именовать правительство Перона «реакционным военным»¹⁹⁵. Другие советские исследователи тоже перестали называть его фашистским. Это во многом объяснялось изменением позиции советского правительства. В 1946 г., вскоре после избрания Перона президентом, Аргентина установила дипломатические, торговые и вообще дружественные отношения с Советским Союзом, которые продолжались вплоть до свержения Перона в 1955 г.¹⁹⁶Но даже после его свержения в СССР была издана написанная им в эмиграции книга¹⁹⁷. Позитивное отношение к нему сохранилось и во время его очередного пребывания на президентском посту в 1973-1974 гг.

Ряд научных трудов советских исследователей был посвящен Бразилии и ее известному политическому деятелю Жетулио Варгасу. В статье о перевороте, произошедшем в 1937 г. в Бразилии, А. Приклонский однозначно рассматривал его как фашистский. Автор исходил из того, что сложившаяся в Бразилии обстановка отражает «основные тенденции современного международного положения», характеризующегося нарастанием «политического и экономического наступления блока фашистских агрессоров» вследствие политики попустительства Англии и Франции. По мнению Приклонского, Варгас совершил переворот по указке из Берлина и Рима. Поэтому экономически он был направлен против Англии и США — главных конкурентов и противников Германии, Италии и Японии. Поскольку переворот был совершен сразу же после официального оформления тройственного германо-итало-японского военного блока, он, по мнению автора, свидетельствовал «об усилении общей военно-фашистской угрозы во всех демократических странах»¹⁹⁸.

Однако после запрета Варгасом деятельности прогерманской фашистской партии «Бразильское интегралистское действие» и особенно после объявления Бразилией 22 августа 1942 г. войны странам «оси», оценка советскими исследователями характера диктатуры Варгаса претерпела некоторые изменения. В публикациях О. Клесмет было подробно показано, как гитлеровцы в тесном контакте с итальянскими фашистами и бразильской фашистской партией интегралистов готовили в Бразилии «пятую колонну», рассчитывавшую расчленить страну и полностью подчинить ее Германии. В отличие от А. Приклонского она утверждала, что «бразильское правительство решительно боролось с подрывной деятельностью агентов фашистских стран»¹⁹⁹. Организованный Варгасом в ноябре 1937 г. переворот и последующий запрет партии интегралистов был, по мнению Клесмет, осуществлен под давлением Соединенных Штатов и местной общественности. Тем не менее она считала необходимым подчеркнуть, что сближение страны с США и вступление Бразилии во Вторую мировую войну на стороне стран антигитлеровской коалиции не привели к демократизации страны. Режим Варгаса, по ее мнению, оставался профашистским.

Заметное влияние на изучение в СССР латиноамериканского фашизма оказала наступившая «холодная война». Если в первые послевоенные годы в советских исследованиях отмечалась, хотя и с оговорками, позитивная роль США в предотвращении распространения фашизма в странах Латинской Америки, то затем подобные выводы стали отвергаться. Монографии Лана и Зубока были подвергнуты уничижительной критике и стали рассматриваться как «контрабанда американской буржуазной апологетической историографии и бульварной литературы»²⁰⁰. Заглавия многих публиковавшихся в те годы работ — «Фашизация политического строя в странах американо-английского блока», «Фашистская геополитика на службе американского империализма»²⁰¹ и тому подобные — свидетельствовали об инспирированном стремлении выпятить схожесть внешнеполитических устремлений фашистской Германии и «американского империализма» с целью дискредитации последнего.

Это четко прослеживается при анализе последующих работ М. Данилевич. Она всячески подчеркивала, что в результате переворота 1937 г. и роспуска парламента у бразильских рабочих было «отнято право на стачку и создание своих классовых организаций», что правительство Варгаса «насаждало корпоративные профсоюзы», что страна повсеместно покрывалась сетью фашистских организаций, получавших «идейную и материальную помощь от немецких национал-социалистов, а также итальянских и испанских фашистов, проникавших в государственный аппарат, в армию. Главный тезис монографии Данилевич состоял в том, что после Второй мировой войны «США подчинили себе фашистские правительства» латиноамериканского континента: диктатуры Дутра — в Аргентине, Варгаса — в Бразилии и Гонсалеса Видела — в Чили. При активной поддержке Соединенных Штатов руководителем Колумбии стал ярый реакционер фашист Гомес, а на Кубе они привели к власти своего ставленника Прио Сокарраса, заменив его затем более опытным политиканом — Батистой. По ее мнению, «несмотря на антиимпериалистическую демагогию правящих кругов Аргентины (имеется в виду период президентства Х. Перона — Е.С.), американские монополии быстро сумели найти с ними общий язык и подчинили Аргентину своей экспансионистской политике»²⁰².

Затем, однако, по мере ухудшения отношений США с режимами Варгаса и Перона, что привело к их свержению в ходе военных переворотов, оценки советских историков претерпели изменения. Так, в работе М. Данилевич более позднего периода понятие «фашизм» не используется. На смену приходят определения «военная диктатура», «реакционный диктаторский режим» и др. Борьба «антифашистская» все чаще именуется «антиимпериалистической», а «страны Латинской Америки рассматриваются как жертвы экономической, а то и политической зависимости от американского империализма»²⁰³.

Под влиянием решений ХХ съезда КПСС, а также разрядки в международных отношениях, начиная с 60-х гг. прошлого века в СССР происходила демократизации исторической науки. Это, естественно, сказалось и на состоянии советской латиноамериканистики. В 1961 г. в системе Академии наук был создан Институт Латинской Америки. Начали один за другим издаваться солидные научные труды, посвященные различным проблемам стран Латинской Америки²⁰⁴. И это продолжается до настоящего времени²⁰⁵. Отсюда и большая возможность детально проследить всю последующую динамику подходов к проблеме латиноамериканского фашизма и к оценке наиболее знаковых политических деятелей того времени.