Влюбить на спор
Шрифт:
– Я люблю в куклы, - признается девочка и, скользнув по мне взглядом, добавляет:
– Правда у меня они не такие красивые как ты!
Выпадаю в осадок. У них что это семейное?!
– Я похожа на куклу?!
– не скрывая обиду в голосе, уточняю я.
Ее глазки снова находят мои, и она, растерянно хлопая ресницами, произносит:
– Ты похожа на принцессу!
Губы невольно ползут вверх. Мне приятно слышать лестные слова даже от такой маленькой девочки. Уста младенца глаголят истину! Так ведь?!
Оля, вручив мне пластмассовую Барби в изношенной одежде, явно купленную не в «Hamleys», который любит моя сестра, достает себе еще одну.
– У меня правда Кена нет, но Митя обещал, что скоро мне купит.
Напоминание о Кречетове возвращает к цели моего визита.
– А он всегда выполняет обещания?!
– Да!
– восклицает она и смотрит взглядом «разве может быть иначе?!», а потом гордо добавляет: - И еще он очень умный и добрый!
Киваю, но сомневаюсь насчет второго. Я даже ни разу его улыбки не видела. Хотя, если бы у меня недавно погибли родители, не думаю, что мне хотелось бы улыбаться.
– Привет, меня зовут Даша, - говорит она за свою куклу.
– А как зовут тебя?
– Меня... Милана!
– включаюсь в игру я и называю пластмассовую страшилку с всклокоченными светлыми волосами, что держу в руках, именем девушки, превратившей мою жизнь в хаос.
– Поможешь мне выбрать одежду?!
– Хорошо.
Малышка ищет в ящике другое платье и, найдя, прикладывает к кукле, и спрашивает:
– Ну как?! У меня есть еще туфли такого же цвета.
– Отличный лук!
Большие удивленные глаза напротив, и моя растерянность оттого, что я не понимаю: в чем дело. Да, играть с ребенком у меня получается не очень.
– Красиво!
– исправляюсь я, сообразив, что так удивило девочку, но маленькая любопытная особа не проглатывает незнакомое слово, а интересуется:
– Лук - это на английском красиво?!
Я не влезаю в дебри и не рассказываю ей, что «Look» в буквальном переводе означает «вид» или «образ», а пытаюсь объяснить своими словами:
– Лук - это тщательно продуманное красивое сочетание одежды, обуви, аксессуаров.
Едва я договариваю фразу, как неожиданно слышатся посторонние звуки в коридоре, и Оля убегает, оставляя меня одну.
От ожидания я натягиваюсь словно пружина и морально готовлюсь встретить Кречетова, какой бы ни была реакция парня на мое вторжение на его территорию (сейчас почему-то розовые очки слетели, и мне кажется, что он будет не слишком рад меня лицезреть), но в комнату вместе с Олей входит, как я предполагаю, ее сестра - Даша: те же черные глаза и схожие черты лица. Девушка явно младше, а может, полное отсутствие косметики создает такое впечатление.
– Здравствуйте!
– произносит она, внимательно разглядывая меня.
– Привет.
Улыбаюсь самой милой из возможных улыбок.
– Я выгляжу такой древней, что ты мне выкаешь?!
Та растерянно мотает головой.
– Вики, - дружелюбно представляюсь я.
– А ты, скорее всего, Даша!
Девушка молча кивает.
– Она Митю ждет, - встревает Оля.
– И со мной играла, пока тебя не было.
После этих слов Даша бледнеет и кажется совсем потерянной. В чем дело?!
– Ты против, что я пришла?!
– Нет, что вы!
– бросает искренне и исправляется: «Ты».
– Просто... Можете... Можешь не говорить Диме, что Оля впустила тебя, когда я отсутствовала?
Ее щеки от моего взгляда из болезненно белых становятся пунцовыми, но она тараторит дальше:
– Мне надо было уйти, а Оле нельзя было подходить к двери вообще, не то, что разговаривать с кем-то и впускать в квартиру.
– Хорошо.
После моих слов напряжение отпускает фигуру девушки, и она, обмякнув, спрашивает меня:
– А вы... Ты... Вместе учишься с Димой?
– Да.
– Ну да, он сейчас. Мало с кем общается. Ну после всего.
Ее взгляд теряется где-то в дымке прошлого, и я решаюсь задать этот тяжелый
вопрос:
– Что случилось с вашими родителями?
– Разбились на машине, - глухо откликается Даша.
– Когда?
– В ноябре...
Я считаю в уме - полгода назад.
Девушка, не желая распространяться на болезненную тему, переводит разговор:
– А. ты... давно с ним знакома?
– Нет.
– Значит, ты его совсем не знаешь. Ну какой он на самом деле... Был.
Чувствую, как от любопытства загораются мои глаза.
– Так расскажи!
Она прячет взгляд в своих ладонях и бормочет:
– Он сердиться будет.
Мне необходима, как воздух, любая информация о Кречетове, и я пытаюсь ее сломить своим главным доводом:
– Я не скажу ему об этом.
Даша испытующе смотрит на меня и внезапно, словно отбросив свои сомнения, улыбается, и задумчиво начинает:
– Раньше он был.
– Балбесом!
– решительно вставляет Оля, потерявшая всякий интерес к игрушкам и, развесив уши, с жадностью поглощающая наши разговоры.
Девушка бросает укоризненный взгляд на сестру и выдает свою версию.
– Веселым! Шутил много, улыбался и...
– Был бабником.
– продолжает малышка.
Даша качает головой, произнося:
– Любимцем девчонок.
– У нашей двери его подружки стояли, - закатывая глаза, заявляет девочка.
– Скажешь тоже!
– Я видела!
– возмущается она оттого, что ее слова подвергли сомнению.
Улыбаюсь. Да, такого Кречетова мне трудно представить.
– А куда сейчас делись... все эти девчонки?! Разогнал?!