Влюбиться в снегурочку
Шрифт:
— К кому? — не понимаю.
— К ее матери. Да, иногда у нее случаются приступы материнства, и она желает ее видеть. Но это ненадолго.
Олег отпускает меня, и сразу становится холодно, даже мурашки по телу прокатываются. Встаю с кресла, натягиваю пониже футболку, чтобы прикрыть бедра. Натыкаюсь глазами на голый торс Олега, краснею, поскольку он ловит меня на том, что я его рассматриваю. Нет, он не перекачен, как это сейчас модно, и не татуирован как Паша. Он подтянут и спортивен. Все в меру и эстетично, по-мужски красиво, даже небольшой шрам на животе.
— Агния,
Залетаю в свою комнату и зачем-то закрываюсь. И нет, я прячусь не от Олега. А скорее, от себя и своего стыда. Как-то мама мне сказала, что молодая девушка не может просто так влюбиться во взрослого мужчину. Просто невозможно на психологическом уровне. Это либо деньги, либо нехватка отцовского воспитания. Но она не права. Олег, может, и старше намного, но привлекает меня как мужчина. Как настоящий мужчина. Где-то строгий, где-то жесткий, категоричный, но заботливый и внимательный. И чтобы между нами ни было — я не пожалею.
Оглядываю свою комнату: платье и колготки в кресле, а постель помята. Еще бы знать, что произошло. Со мной впервые такое, чтобы ничего не осталось в голове — сплошной белый шум. С коктейлями явно было что-то не так.
Иду в душ, встаю под теплые струи воды, пытаясь смыть с себя похмелье и головную боль. Вода немного освежает, но слабость не уходит. Чувствую себя так, словно меня выжали как лимон.
Паша…
Он настаивал на том, чтобы я вернулась домой.
Сначала просто просил, даже пытался оправдываться, а потом стал более настойчивым и агрессивным. Помню, как голова кружилась, как я пыталась от него отделаться. Помню, как было обидно до слез, когда он начал больно хватать меня за руки и тащить на вход, но сил сопротивляться не было, тело стало ватным.
А дальше…
Ничего.
— Ну как так! — хнычу. Чтобы ни произошло, я рада, что оказалась в этом доме и теперь чувствую себя в безопасности.
Это очень страшно, когда ты совсем одна на этой земле, когда даже не к кому прийти выплакаться, когда некому просто поддержать тебя, погладить по голове и сказать: «Все будет хорошо». Очень страшно быть никому не нужной в реальном мире, где каждый думает только о себе.
Выхожу из душа, сушу волосы феном. Одеваюсь в любимый бежевый спортивный костюм с белыми полосками — штаны и толстовку. Выглядываю в коридор, слышу голос Полины и Олега внизу и убегаю в спальню.
На тумбе возле моей кровати стоит стакан с морсом и упаковка таблеток от головной боли. Очень ценный сейчас для меня завтрак. Голова, и правда, тяжёлая, но я улыбаюсь, глотаю таблетки, допивая вкусный кисленький ягодный морс. Олег волшебник. Кажется, он может исполнить любое желание.
«Ты слишком идеализируешь меня…» — вспыхивает в моей не совсем здоровой голове. Я совершенно не помню, когда он это говорил, кажется, что все приснилось.
Запах.
Дышу глубоко, и, кажется, несмотря на принятый
Ох, господи, что со мной происходит?!
Заправляю кровать, убираю одежду, собираю волосы в простой хвост и все-таки решаюсь выйти из комнаты.
Полина и Олег уже одетые в прихожей. Полина возится со шнурками на ботиночках, а Олег надевает пальто.
— Доброе утро, — произношу я, останавливаясь в дверях.
— Привет! — воодушевленно выкрикивает Поля. — Я ненадолго съежу к маме и вернусь. Ты же не обидишься? — такая деловая.
— Нет, — улыбаюсь ей в ответ.
— А что вы будете делать без меня? — спрашивает она, поглядывая то на меня, то на Олега.
— Что-нибудь придумаем, — усмехается Олег. — Марш в машину!
Полинка убегает во двор, а Олег осматривает меня с ног до головы. Я не знаю, что вчера произошло, но это словно разделило нас на «до» и «после». Его взгляд более откровенный, его улыбка более теплая, а мой трепет рядом с ним усиливается.
— Может, что-то приготовить? Или… — мне совсем неудобно пользоваться добротой этого мужчины, хочется отвечать хотя бы полезными делами.
— Нет, отдохни, выспись. У меня еще дела есть, вернусь после обеда. Ужин привезу.
— Спасибо вам.
— Тебе, — поправляет он меня. — Чувствую себя старым, когда такие прелестные девочки выкают мне.
— Нет, что вы… ты… ты не старый.
А еще рядом с этим мужчиной я превращаюсь в ребенка и начинаю мямлить, теряться и краснеть.
— Иди сюда, — он неожиданно ловит меня за толстовку и притягивает к себе. Так нагло, словно я принадлежу ему, и мне не хочется его отталкивать. — У тебя очень сладкие губки. Хочу еще раз их попробовать, — тихо, почти шепотом сообщает он мне и подмигивает.
— Мы вчера…
— Хм, — усмехается он, ведет губами по моему виску, глубоко вдыхает и отпускает. — Запрись и никому не открывай. Я освежу твою память вечером.
Олег уходит, оставляя меня растерянную, с множеством вопросов в голове.
Несколько часов, я читала книгу, пила морс и ела фрукты, пытаясь прийти в себя и восстановить баланс. Бродила по дому, изучая его. В комнату и кабинет Олега не заходила, хотя очень хотелось, меня интересует все, что принадлежит ему, и все, к чему прикасался мужчина. Но это личное, на которое я не имею права.
Я изучала забытые им мелочи. Наручные часы в вазе, запонки на полочке в ванной. Туалетную воду в прихожей, запах которой я вдыхала, брызгая на свои запястья. Все это новое и неизведанное для меня. Но, определенно, что-то будоражащее и манящее, отчего возникает трепет внутри, и щекотно в животе.
В обед я все же уснула. И снился мне поцелуй. Олег меня целовал, так чувственно, нежно и одновременно с каким-то напором, страстью. Такой яркий, эмоциональный сон, будто все было на самом деле. Сон, который будоражил все тело, заставляя гореть. И просыпаться совсем не хотелось. Хотелось сгореть в объятьях мужчины. И отдаться его умелым рукам…