Влюбленная в море
Шрифт:
Но теперь, когда Родни увидел Филлиду, все то, зачем он прибыл сюда, все, что затевал, показалось ему незначительным. Девушка была прелестна — прелестнее, чем он мог предположить, тем более ожидать. У нее была чудесная кремово-белая кожа и волосы цвета жидкого золота, гладко уложенные под жемчужной шапочкой.
Для женщины она была довольно высокого роста, но ее тело под атласным платьем, с облегающим лифом, затканным желтыми цветами, поражало стройностью и изяществом форм. Рукава туго охватывали запястья, кружевной гофрированный
Глаза были голубые и прозрачные, носик изящный, прямой, а уголки губ несколько опущены, как будто она была смущена или опасалась чего-то.
Родни сжал ее руку с восторгом, который не в силах был обуздать, и тут же почувствовал себя виноватым, потому что пальчики девушки в его ладони остались холодными и не отвечали на его пожатие, словно в наказание за неуместный пыл. Впрочем, это не слишком его обескуражило, ведь он мог любоваться ею сколько угодно. Хокхерст чувствовал, что его глаза говорят ей все то, что не осмеливались сказать губы. Что он хочет обнять ее, ощутить всем телом ее мягкое очарование, отыскать ее губы и сделать ее пленницей своей страсти…
При этих мыслях в нем начало разгораться такое пламя, что он затрепетал, его охватил азарт охотника, увидевшего дичь.
«Я люблю вас, — говорили его глаза. — Я люблю вас. Вы — моя. Вам от меня никуда не деться».
Но вслух он произносил самые обыденные вещи, хотя голос обрел глубину и бархатистость, которых был лишен прежде.
Филлида говорила очень мало, в основном «да» и «нет», не поднимала глаз, тогда как сэр Гарри непринужденно вел светскую беседу, а его жена прилагала усилия, чтобы привлечь внимание гостя к своей особе.
Родни не мог сказать точно, сколько времени они так просидели в парадной зале с украшенным лепниной потолком и большим камином, сложенным из разных сортов мрамора. Красота Филлиды мешала ему сосредоточиться, мысли разбегались, и, когда наконец сэр Гарри пригласил его в соседнюю комнату, где они могли поговорить без помех, он прежде всего попросил не денег, за которыми приехал из Лондона, а руки Филлиды.
— Мне казалось, вы почтили посещением мой дом по другой причине, — моргнув, прогудел сэр Гарри.
— Это так, сэр. Полагаю, мой крестный намекнул вам, почему я так стремился познакомиться с вами.
— Кажется, вы собираетесь купить корабль?
— Да, сэр! Сэр Френсис ссудил мне на это дело две тысячи фунтов. Я могу добавить к ним две мои собственные, и тогда остается раздобыть еще две.
— Каковы же ваши цели?
— Те же, что были у сэра Френсиса Дрейка во время его кругосветной экспедиции. Привести домой испанские сокровища ради славы Англии и посрамления ее врагов.
— Надеетесь встретить еще один «Сан Филиппе»? — улыбнулся сэр Гарри.
— Его груз был оценен в сто четырнадцать тысяч фунтов стерлингов, сэр.
— И вы рассчитываете, что вам повезет не меньше?
— Если мне повезет
— Я думаю! И вы считаете, что обладаете достаточным опытом, чтобы управлять кораблем?
— Не сомневайтесь, сэр. Я два года служил на кораблях ее величества, а потом выкупил право идти с Дрейком в плавание на «Золотой лани». Я был с ним в прошлом году, когда он захватил «Сан Филиппе». Теперь я намерен действовать самостоятельно. Я хочу разбогатеть, и как можно скорее.
— Но спешить вам некуда. Вы человек молодой.
Родни немного помедлил, затем заявил с полной откровенностью:
— У меня такое чувство, сэр, что в дальнейшем все будет сложнее, чем сейчас. Если испанский король вышлет против нас Армаду, начнется война, а на войне большого состояния не сколотишь. По крайней мере, рассчитывать на это не приходится.
— Я улавливаю вашу логику, — кивнул сэр Гарри, — но неужто в Уайтхолле всерьез верят в нападение Армады?
— Судя по тому, что я слышал, сэр, не остается сомнений, что испанцы планируют вторжение. Каждый моряк убежден, что рано или поздно они атакуют.
— Да, похоже, что вы правы, — кивнул сэр Гарри. — Хотя лично я настроен оптимистично и надеюсь, что нашим дипломатам удастся это предотвратить — пусть даже в последний момент.
Родни не ответил. Он придерживался мнения, что отчаянные попытки Елизаветы сохранить мир абсолютно бесполезны. Испанцы твердо намерены пойти войной, и лучшее, что может сделать Англия, — понять это и подготовиться.
— А если я дам вам деньги, — снова начал сэр Гарри, — хотя учтите, к окончательному решению я пока не пришел, как скоро вы сможете отправиться в плавание?
— Примерно через месяц, сэр. Корабль, который я наметил купить, принадлежит лондонским негоциантам. Они запрашивают за него пять тысяч, а еще одна тысяча нужна мне для закупки провианта и оружия.
— Понятно. — Сэр Гарри поскреб подбородок. — Вы тут упомянули о женитьбе. Вы что же — хотите жениться до того, как пуститесь в поход?
— Вовсе нет, сэр, — ответил Родни. — Я рассчитываю вернуться из экспедиции богатым человеком и на свою долю собираюсь купить поместье, вот тогда мне и понадобится жена, чтобы быть в нем хозяйкой.
— Клянусь святым Георгием! Вы весьма целеустремленный юноша. Вы, кажется, тщательно спланировали свою будущую жизнь. А если вас убьют?
— Вот потому-то, сэр, я и предпочитаю жениться после возвращения.
Сэр Гарри хмыкнул:
— Мне и самому всегда претила мысль делать женщину вдовой, и вот я сам уже дважды становился вдовцом. Филлида — моя дочь от первого брака. Ее мать умерла через год после ее рождения, производя на свет второго ребенка. Она была очаровательным созданием, но, должно быть, слишком молоденькой, чтобы хорошо понимать обязанности супруги. Когда родилась Филлида, ей было только пятнадцать.