Влюбленный мститель
Шрифт:
Глава 20
— Почему мои дети здесь? — был первый вопрос, который задал Джордж Аскот Винсенту, когда они остались одни.
Винсент молча рассматривал гостя. Настоящий великан, крепко сколоченный, с мускулистыми руками. Светло-каштановые волосы поседели на висках, в коротко подстриженной бороде тоже проглядывали серебряные нити. Винсента больше всего лишало равновесия то обстоятельство, что глаза у него были точно такого же оттенка морской волны, как у Лариссы, и
Винсент молча вынес трогательную сцену воссоединения семьи, стал свидетелем той любви и нежности, которые щедро изливал Аскот на дочь. Странно. Впрочем, чего он ожидал? Разве человек, способный безжалостно уничтожить конкурента, не способен любить свою семью? Даже дьявол заботится о своих детях, если, разумеется, имеет таковых, и при этом творит не меньше зла.
Лариссе не следовало оставлять их. Она наконец осушила слезы и, смеясь, взлетела наверх, чтобы сообщить брату чудесные новости. И даже не успела расспросить отца, что его задержало в дороге. Теперь это уже не важно. Главное, что он жив, здоров. Вернулся.
Винсент мог бы объясниться с Аскотом. Забыть вражду и помириться с тем, кого считал врагом. Мог бы… останься Ларисса с ним, потому что он уже решил, что никакая месть не стоит того, чтобы потерять ее. Поразительное открытие, которое он совершил благодаря ей. Но сейчас, при виде человека, виновного в смерти брата, Винсент с новой силой ощутил гнев. К сожалению, он не смог обуздать его и ответил:
— Вы оставили их без покровительства и защиты. Им некуда было идти.
Только глухой не услышал бы презрения в его голосе, и Аскот, не понимая причины столь холодного отношения, оскорбился.
— У Риссы было достаточно денег на расходы, — сухо заметил он.
— Особенно когда напуганные кредиторы стали требовать возврата долгов?
— Напуганные? Но что их так…
— Вероятно, слухи о том, что ваши незаконные методы ведения дел привели к финансовому краху.
— Какой вздор!
Винсент с сарказмом на лице пожал плечами:
— Вас не было здесь, чтобы доказать обратное, не так ли? Кроме того, ваше продолжительное отсутствие только подтвердило и усилило подозрения, что вы вообще не собираетесь вернуться в Англию.
— Но я оставил здесь семью! Никто в здравом уме не мог предположить, что я их брошу!
— Любой беспринципный человек, без совести и чести, не задумываясь бросил бы своих детей на съедение хищникам. Такое случается каждый день. Кроме того, откуда кредиторам знать, что ваши родные не собираются, подобно вам, бежать из страны?
Джордж покраснел от негодования:
— Можно подумать, вы поверили этим гнусным сплетням!
— Так и есть.
— Но почему? Мы с вами не знакомы.
— Разве? Неужели вы не успели узнать моего имени, прежде чем велели кучеру постучать в дверь?
— Я вернулся домой и обнаружил, что он пуст. Ни домашних, ни обстановки. Соседи сообщили мне, что дети находятся в особняке барона Уиндсмура, и дали адрес, оставленный Риссой. Кроме титула, мне ничего о вас не известно, потому что я сразу же ринулся сюда. Кто же вы на самом деле, сэр?
— Винсент Эверетт.
— Господи Боже, вы, случайно, не доводитесь родственником этому негодяю Альберту Эверетту?
— Мой брат, — процедил Винсент, — к сожалению, покойный.
— Так он мертв? — удивился Джордж. — Простите, не знал.
— Хоть сейчас не лицемерьте, Аскот, — презрительно бросил Винсент. — Вряд ли можно считать искренними соболезнования человека, вогнавшего его в гроб.
— Вогнавшего в гроб? — охнул Джордж. — Что за бред!
— Притворяетесь невинным агнцем? Прекрасно, попробую освежить вашу память. То немногое, что осталось от наследства, Альберт вложил в судоторговую компанию. К несчастью, это означало, что отныне он ваш конкурент, поэтому вы сделали все, чтобы убрать его с дороги.
— Но это непра…
— Позвольте мне закончить, — перебил Винсент. — Вы на каждом шагу ставили ему препоны, приказывали капитанам перебивать цены, которые он давал за груз, так что бедняга с самого начала был обречен. Какие уж тут прибыли! Хоть бы концы с концами свести, и то хорошо. С вашей помощью он кончил банкротством. Вы буквально раздавили моего брата, и он покончил с собой, лишь бы не признаваться мне, что потерял все. Но неужели вы думали, что его родные оставят все это без последствий?
Аскот в бешенстве сжал кулаки, глаза жарко полыхнули, но голос оставался на удивление спокойным.
— Боюсь, вы валите с больной головы на здоровую, сэр. Если ваш брат разорился, то лишь потому, что скупал грузы — мои грузы, на которые я уже заключил контракты, — по удивительно высоким ценам и постоянно оставался в убытке. Никто в здравом уме не стал бы покупать товары за те же деньги, поэтому падение его было неминуемо. Правда, сначала я считал, что у него громадный первоначальный капитал, поэтому и не пытался вернуть потерянные рынки, а отплыл на запад в поисках новых. Не слышал, что он прогорел, иначе не уехал бы.
— Значит, по-вашему, это Альберт пытался уничтожить вас, но сам вырыл себе яму?
— Совершенно верно.
— Весьма удобно, не находите? Очернить человека, который не сможет встать из могилы, чтобы защитить себя!
— Правда — горькое лекарство, сэр, но мои слова легко проверить. Достаточно допросить моих капитанов, да и торговцев, которые предпочли разорвать подписанные контракты, чтобы сорвать огромный куш. Грузы не доставлялись на открытый рынок, и цены на них уже были установлены. Проще даже поговорить с капитанами вашего брата, которые подтвердят, что им было ведено добывать фрахты любой ценой. Не важно, действовали они сами или по его приказу, результаты были одинаковы: они специально обгоняли мои суда и заходили в те же самые порты.