Влюбляться не запрещается!
Шрифт:
– Одну минутку, я уже иду.
«И почему итальянские продавцы так редко оказываются на своих местах? – запоздало подумала Ванда. – Или это мне так везет не заставать их».
А через несколько секунд перед сжимавшей в руке колокольчик девушкой предстал хозяин лавки. Это был очень красивый мужчина лет сорока с грустными глазами и копной густых каштановых волос.
Что это ее отец, Ванда поняла с первого взгляда. Она словно посмотрела в зеркало и увидела в нем свои глаза, свой нос, свои губы, даже выражение его лица было ей знакомо до самых мелких нюансов. А она еще всю жизнь удивлялась, почему так разительно не похожа на маму. Теперь девушка точно знала почему – потому что как две капли воды похожа на отца.
Мужчина смотрел на нее молча, и в лице его читалось и неподдельное изумление, и узнавание, и неверие. Он будто увидел привидение.
Ванда тоже молчала. Даже если бы она очень захотела, она не смогла бы сейчас выдавить из себя ни звука. Из головы исчезли все мысли. Теперь в ней было пусто, и только метался от виска к виску заблудившийся звон колокольчика.
Наверно, они стояли бы так и час, и два, и три, но откуда-то со стороны возникла женщина, она окликнула мужчину:
– Давид, что случилось? – и прикоснулась к его плечу так нежно, что Ванда сразу поняла: это очень близкий отцу человек. Вероятно, жена.
Звон в голове иссяк, на его место неудержимым потоком хлынули мысли и эмоции.
Все это время, что они с матерью жили вдвоем, все это время, что мама каторжно работала, пытаясь забыть свою любовь, а Ванда училась, надеясь однажды все-таки его разыскать, он жил своей жизнью, со своей любимой семьей, и даже не вспоминал о них. Ему было все равно. Просто все равно, будто они – не более чем пустое место.
Женщина что-то говорила ее отцу, но девушка не разбирала ее слов. Она даже лица ее не видела, потому что глаза застилали внезапно хлынувшие слезы.
Только сейчас Ванда до конца осознала, какой непростительной глупостью было приехать в Италию на поиски. Лучше бы она продолжала мечтать о встрече, представляла ее в деталях, ведь мечта, пока еще она оставалась мечтой, давала ей крылья, а сбывшись, она потеряла свое очарование.
Отцу нечего ей сказать. Он даже вежливо улыбнуться ей не может, как обычной покупательнице, и спросить, что она желает! Просто смотрит и молчит, как будто она – его воплотившийся кошмар!
Ванда резко отвернулась и бросилась к выходу, на пути толкнув плечом попытавшуюся преградить ей дорогу отцовскую жену. Она даже не посмотрела, не поранилась ли женщина, только пробормотала по-русски: «Извините!»
Как же хотелось ей сейчас очутиться дома, в Москве, за тысячи километров от этого места! Жаль, что она не обладала способностью телепортироваться.
Девушка неслась по городу, не разбирая дороги, пока наконец ее не догнал запыхавшийся Лука.
– Ванда, ты куда? – Он схватил ее за плечи и притянул к себе, словно боялся, что она начнет вырываться. – Что там произошло? А я так и думал, что не стоит ждать тебя в кафе, что тебе может понадобиться моя помощь. Ну что ты?!
Она уже ревела в голос, уткнувшись лицом в его грудь и вцепившись одной рукой в его куртку. В другой девушка, сама того не замечая, все еще сжимала колокольчик из магазина своего отца.
Лука гладил ее по голове и бормотал на ухо что-то нежно-успокаивающее до тех пор, пока она не начала приходить в себя.
– Я хочу уехать отсюда прямо сейчас, – сказала Ванда, как только смогла говорить.
– Но почему? – Парень смотрел на нее одновременно и непонимающе, и с сочувствием.
– Не хочу ничего объяснять! – всхлипнула она.
– Хорошо, как скажешь. – Он смахнул с ее щеки слезинку и улыбнулся. – Пойдем на автостанцию.
Он бережно придерживал ее за плечи, пока они шли до автобусной остановки. Девушке всю дорогу очень хотелось оглянуться, но она так ни разу и не сделала этого, понимая, насколько глупо это будет выглядеть, – словно ее отец мог бежать за ней. Зачем бы ему это? Он скорей всего и не понял, кто перед ним. Решил, что какая-то сумасшедшая туристка, мало ли таких.
До автобуса оставалось десять минут. Ребята расположились на лавочке.
Лука то и дело озабоченно поглядывал на девушку, но заговорить не решался, ожидая, когда она сама расскажет. Наконец Ванда не выдержала.
– Мы даже не познакомились, – произнесла она тихо. – Я вообще ни слова ему не сказала. Но это точно он. Понимаешь? – Она сунула руки в карманы наброшенной на ее плечи куртки парня. Только сейчас она осознала, что стащила из магазина отца колокольчик, но демонстрировать его Луке не стала. – Я – точная его копия. Словно клон, правда, другого пола. А там была его жена. Наверняка она заметила наше сходство.
Ванда понимала, что говорит совершенно не то, оправдывается зачем-то. А ведь дело было не только в этой женщине. Даже совсем не в ней, если хорошенько разобраться. Просто она сама так испугалась и переволновалась, что ее организм отреагировал на неожиданную ситуацию паникой. Ведь она прекрасно понимала, что у отца может быть семья, но совершенно не ожидала, что увидит эту семью так быстро – быстрее, чем успеет представиться родителю.
«Наверно, я правильно поступила, сбежав, – успокаивала Ванда себя, сидя уже в автобусе. – Что бы я сказала этим двоим? Что я его дочь? Эта женщина могла устроить скандал. Во всяком случае, наверно, я бы на ее месте так и поступила. Просто от неожиданности. Слишком уж шокирующая новость».
Но в то же время она понимала, что сегодня упустила свой шанс, к тому же выставила себя в глазах Луки настоящей истеричкой. Причем ладно бы у нее и правда имелся повод так себя повести. Но ведь, если говорить честно, его не было. Всего лишь нервы. Всего лишь наглядное доказательство того, что у ее отца другая семья, и все эти годы ему было все равно, что где-то в России живут его некогда любимая женщина и родная дочь.
За всю дорогу Лука не произнес ни слова. Он сидел, крепко держа ее за руку и глубоко задумавшись о чем-то своем.
Автобус долго петлял, рейс оказался не прямой, и на вокзал они приехали, уже когда стемнело.
Оказалось, что и электричек в ближайшее время не будет, придется ждать около часа.
Ванда чувствовала себя хуже некуда. Казалось, все силы ее покинули. Хотелось лишь одного – как можно быстрей очутиться в своем номере, забраться под одеяло и завернуться в него с головой, как в кокон. И пролежать так до утра или вообще целую вечность.
– Очень сильно переживаешь? – нарушил наконец тишину Лука.