Вне имён

Манскова Ольга Витальевна

– Улечу, но по возможности, сяду поблизости от города. Включу приборы невидимости, когда сяду: это мне в хвост надо пройти. И буду на связи, пока не сообщите, что у вас всё в порядке. Если что - вызывайте, заберу, - ответил тот.

Глава 7. Лис.

Бывают времена... Может быть, всё равно беспокойные, неуютные и взбалмошные, но людям, живущим в них, всё же кажется, что вот - вот, - и жизнь изменится, наладится. Надо лишь постараться, чтобы приблизить это "прекрасное далёко"...

Совсем чуть-чуть постараться.

Но, бывают времена совсем иные... Кажется, в воздухе что-то уже протухло, но ещё не разложилось. И этот смрад тянется и тянется; проходят годы и десятилетия, но не меняется ничего. По большому счету, абсолютно ничего.

И все знают, что ничего не изменится, и не наладится. Никогда.

Размышляя примерно в таком ключе, Лис предавался лёгкому похмелью и рассматриванию и без того уже давно изученного потолка. И его собственная судьба представлялась ему с безнадежной, реальной до абсурда, беспощадностью. С безысходным маразмом серых будней и концом в стиле нелепого сценария взрывного кошмара...

Он ожидал, когда ему позвонят, Царь или Ферзь. И скажут, куда ехать, чтобы сторожить этого Николая. Который, похоже, уже вовсе не Николай. И приводить его в чувство, если тот станет заваливаться на пол или на землю. С помощью странного прибора, условно называемого "разрядник".

Этот разрядник он получил вчера, его послали к Кроту, вместе с Боровом. В медицинском институте Боров и Крот куда-то срочно поспешили, а Лиса решили оставить в кабинете.

Крота несколько раз Лис видел раньше. И знал, что его услуги всем обходятся дорого, а делами он ведает скверными. На вид это был тщедушного вида, тоненький человечек с большими красными ладонями, в маленьких очочках, несмотря на которые, да еще и на линзы, как заметил Лис, он всё время слегка прищуривался, в особенности, если смотрел на документы. Разговаривал он цензурно и даже интеллигентно, но слегка шепелявил.

Крот показал Лису разрядник, и научил, куда его прикладывать и на что нажимать, чтобы реанимировать Николая при надобности. Потом они, Крот и Боров, решили отлучиться.

"За наркотой пойдут", - сообразил Лис.

– Ты можешь пока посидеть за компьютером. Только, не трогай "куб" на столе, и те приборы, что около него, - сказал он.

– Что, не отзывается, тот, кто в "кубе"?
– спросил Лис.

– А ты откуда о нем знаешь?
– Боров посмотрел на парня с подозрением.

– Смекалистый, однако... С нами он был, Боров. На том деле, - прокомментировал Крот.

– А-а...В курсе, значит? И - что, Крот? Всё без изменений здесь? В кубе в этом?

– Да, молчит он. И, кажется, что сил у него маловато. Странно, такой сильный парень... Но, мало ли что. Впервые эксперимент такой...

Крот и Боров вышли.

А Лис, действительно, засел за компьютер. Включил игрушку, и стал убивать злобных орков.

– Мы последние люди на этой земле..., - запел он песню Хорса.

Лис допел песню, и неожиданно почувствовал, что рядом что-то завибрировало, что ли... Неясный гул в голове, похожий на виброзвонок... И - снова. Он посмотрел на черный ящик. Похоже, что в нем что-то происходило. Следуя интуиции, Лис взял прибор, похожий на наушники, только с двумя парами разъемов. Он помнил, что про эту штуку был разговор у Царя... И попытался подключить прибор и к компу, и к Кубу. Разъемы были легко определимыми, не перепутать. Вскоре у него всё получилось. И... Что теперь?

Он набрал слова

на клавиатуре:

"Ты видишь эти буквы?"

Ответа не было.

"Блин, я идиот", - подумал Лис, и ввел на экран тактильную клавиатуру.

Надпись на экране в ответ не высветилась, но сначала завибрировала и засветилась буква "Д", а потом - "А".

Сердце у Лиса ёкнуло.

"Ты - Николай?" - спросил он.

Вскоре читал побуквенный ответ:

"Нет. Нет. Нет. Все об этом спрашивают. Я Владик".

"Почему ты здесь?" - набрал Лис.

"Я не знаю. Я умирал. Потом оказался здесь".

"Ты не отвечаешь другим?"

"Нет".

"Почему?"

"Не хочу".

"Ты говоришь со мной. Почему?"

"Ты похож на человека. Ты пел. Ты мне не угрожаешь".

"Тебе угрожали?"

"Да".

"Значит, они угрожали Николаю. Они думают, что ты - Николай. В теле Николая теперь другое существо".

"Если бы я только мог ему помочь..."

"Не сотрудничай с ними. Они - плохие люди. Жди. Быть может..., - в это время за дверью послышались шаги, - Прощай. Кто-то идет".

Лис поспешно отключил приборы от "куба", вернул всё на место и снова вернулся за компьютер. И продолжил игру. Шаги, которые слышались за дверью, удалились прочь. Кто-то прошел мимо. Но он всё равно больше не решился на повторный эксперимент, на продолжение разговора.

Играл, пока не вернулись Крот и Боров.

Странные дела творились на этом свете. Странные и страшные. В особенности, это, "новое дело", в котором был замешан его шеф, Ферзь, и некий Царь, которому Ферзь подчинялся. Вроде бы, Царёв - была его фамилия, которой тот кичился с детства, сразу же став царем подворотен и начальником вышибал. Царь заезжал к Ферзю часто; дела у них были общие и явно неприятные. Но теперь явно наметилось что-то совсем дьявольское, чрезвычайно жуткое.

Лис впервые подумал о том, что нужно валить. Такая мысль не приходила ему раньше только потому, что его всегда могли выследить, найти и вернуть, после чего отбить все внутренности. Ведь у него в руку была вшита так называемая "фишка" - навигатор, по которому его отслеживали на компе, и с легкостью. Найдут везде, из-под земли достанут... Но... от этого жуткого дела ему хотелось бежать как можно дальше; даже ценой кисти руки. Хватило бы только сил как-то вырвать, вырезать у себя эту метку, маячок...

Страшные решения проблемы приходили ему в голову, но и дело, в которое он вляпался, было весьма нехорошим и дурно пахло. Что от него потребуют на этот раз, какую роль будет он играть?

Да, он знал, что он - подонок. И всегда был таким. Все пятнадцать лет своей жизни.

У него никогда не было ни одного шанса быть другим. С первых же дней своего рождения Лис не знал нормальных людей. Не таких, как, к примеру, Ферзь. Или же, прежние его начальники. Ему рассказали, что он родился в тюрьме. В результате плановых свиданий, осуществляемых надзирателями. Ввиду законодательного "права всех заключенных на секс", иногда рождаются дети. Обреченные на жизнь в тюрьме. Пары выбирались произвольно, методом тыка, и заключенных - мужчину и женщину - загоняли, как животных, в одну, специально отведенную для таких встреч камеру. У детей такой пары не было даже имён: лишь клички. Например, его звали Лис. И не было ни паспортов, ни каких-либо других документов, только особый, уникальный чип и вмонтированная в него "фишка", предназначенная для системы слежения. Чтобы всегда можно было поймать, если удерёт.