Вне Объектива
Шрифт:
Жужжание кофе-машин вернуло меня из страны грез, но все лишь одна мысль не исчезла у меня из головы: я сделаю ее своей. Мне это необходимо.
Взгляд Чарли наконец находит меня, отчего ощущается, что она создана исключительно для меня. Чарли одаривает меня скромной улыбкой, уводя глаза вниз и мечется между столами, пока я медленно встаю и изучаю ее изящную походку. Даже в обычных порванных джинсах, белом топе, шарфике и облегающей кожанке она выглядит сексуально. Да так, что мне уже сложно собрать все мысли воедино к тому моменту, когда она уже встает передо мной. В конечном счете мы немного
— Привет, Чарли, — бубню я, желая всем телом сократить между нами расстояние. Она приподнимается на носочки и целует меня в щеку. Этот сладкий жест такой мимолетный, слишком быстрый, чем я мог себе вообразить. Кожа, где Чарли меня коснулась, ощущается живой, будто ее губы и моя щека - это как противоположные заряды, стремящиеся как можно сильнее притянуться друг к другу.
— Привет, Джуд, — мягко мурлычет она, отчего мои внутренности сжимаются.
— Я взял тебе ванильный латте, — я поворачиваюсь, чтобы указать на столик, стиснутый двумя креслами. — Но, если ты чего-то хочешь, могу захватить еще. — Я пихаю руки в карманы, нервничая, и снова смотрю на нее.
— Это здорово, спасибо, — вздыхает Чарли, кажется, удивленная тем, что я помню ее напиток. Манящее свечение в глазах побуждает меня заказать еще дюжину латте для нее только лишь для того, чтобы продлить этот желаемый эффект в ее взгляде.
Грациозными движениями Чарли проскальзывает в кресло; мы усаживаемся в тишине. Затем она раскутывает темно-синий шарф вокруг шеи. Я аккуратно и незаметно изучаю ее поверх обода своей чашки кофе. Шелковая ткань наконец оголяет светлую кожу в зоне декольте. Так соблазнительно - небольшая нагота молочного совершенства.
Она вздыхает, выводя меня из транса, и поднимает латте. Посмотрев направо и налево, Чарли кивает.
— Место действительно клевое.
Мы находимся в одном из моих любимых кафетериев Нью-Йорка. Он спрятан за старым книжным магазином. Многие люди проходят мимо даже без мысли, что здесь что-то есть. Я наткнулся на него несколько лет назад, и с тех пор это место полностью меня завораживает. Стулья и кресла очень удобны и радуют глаз, свет достаточно яркий, но и не бледный, чтобы посетитель мог чувствовать себя уединенно, а хорошо подобранная музыка всегда тихая и мелодичная.
— Я частенько сбегаю сюда на выходных.
Чарли озадаченно мне улыбается, будто не может представить это в действительности. Она думала, что я всю жизнь увиливаю за женщинами без минуты покоя?
— Ты любишь читать?
Я медленно киваю.
— Пожираю книги, как конфетки. — Она облизывает губу, когда я произношу слово «пожираю» и начинаю воображать о том, что она хочет меня также безумно, как и я ее.
— Могу тоже самое сказать и про себя. Какой твой любимый автор?
— У меня нет таких, слишком сложно выбрать.
Сделав глоток латте, она ставит его на стол.
— Интересненько.
— Разве? — Я киваю, немного улыбаясь.
Чарли опирается локтем на мягкое кресло и кладет подбородок на ладонь.
— А что сейчас читаешь?
— Граф Монте-Кристо.
Она поднимает бровь.
— Любишь классику?
Я провел пальцами по небольшой щетине.
— Еще не решил. Иногда мне хочется почитать
Она намеренно ведет разговор обо мне, но я хочу больше узнать о ней.
— Как насчет тебя, Чарли? Какую книгу ты сейчас читаешь?
— «Я же сказал, что будет торт» Слоун Кросли. Это собрание эссе. — Некий намек на улыбку касается ее губ. — Я прочитала только четверть, но истории действительно забавные.
Я киваю.
— Читала Седариса? [13]
Она расплывается в улыбке.
— Обожаю его.
— Ага, я проглатываю его книги за несколько часов.
13
Дэвид Седарис - американский юморист, комик, автор и радиопользователь.
— Возможно, ты разрешишь мне как-нибудь почитать одну из твоих книг о мистике.
Я снова киваю, соглашаясь.
— Определенно. Хотя мне обычно снятся какие-то безумные сны после того, как я почитаю триллер перед сном.
— У меня также! Меня либо преследуют, либо заставляют бежать из страны и все такое. — Чарли смеется перед тем, как сузить на меня глаза и сделать еще один глоток кофе. Я не знаю, о чем Чарли думает, но кажется, будто она не ожидала узнать такое обо мне. Наверное, думала, что у нас нет ничего общего?
Когда мы еще немного делаем глотки напитков, я смотрю на нее и задаю вопрос, о котором раньше не задумывался.
— Чарли - это прозвище?
Как только вопрос повис в воздухе между нами, я замечаю, как ее манера поведения полностью меняется. Чарли сутулится и опускает глаза вниз, глядя на напиток.
Подушечка пальца водит по краю чашки, пока глаза внимательно изучает этот ободок.
— Нет.
Не понял. Ей не нравится ее имя?
Своеобразный ответ оставляет меня взволнованным, и я больше не могу ничего придумать для разговора, поэтому мы некоторое время сидим в тишине. Я не хотел поднимать неприятную тему; хочу, чтобы она была счастлива со мной. Я прокручиваю свой мысленный каталог с карточками с темами для болтовни и останавливаюсь на музыке. Но когда только решаюсь спросить Чарли про любимую группу, ее глаза скользят по моему телу.
— А Джуд - прозвище?
Лукавая улыбка говорит мне, что она отодвинула все свои грустные мысли и пытается улучшить свое настроение. В другой раз я надеюсь, она все-таки откроется мне.
Я хохочу.
— Нет. Отец был большим фанатом Битлз. — Улыбка не сходит с губ, пока я вспоминаю о родителях.
Она смеется вместе со мной; легкий, беззаботный смех сжимает мое сердце, будто у Чарли с ним есть неразрывный контакт.
— Это круто! Он выбрал отличную песню [14] .
14
(«Hey Jude» (с англ. — «Эй, Джуд») — песня британской рок-группы The Beatles.