Вне поля зрения
Шрифт:
— «Только им двоим удалось сбежать. Остальные четверо пали за оградой под градом пуль», — процитировал статью Бадди. — Все были приговорены от двадцати пяти до пожизненного за убийство. Здесь написано, что твой приятель Чино зарубил какого-то парня мачете.
— Деваться было некуда, — объяснил Фоули. — Задолжал кучу денег, и пришлось залечь на ринге. Только свалился он не в четвертом раунде, как было оговорено — не мог себя заставить поддаться какому-то бледному юнцу, — а в шестом. Из-за этого Чино не только не получил ни цента, но еще и лишился права бороться за звание чемпиона. С карьерой боксера можно было распрощаться,
— Линарес… — неуверенно произнес Бадди.
— Это Лулу.
— Да. Здесь говорится, что из-за мешка марихуаны он поспорил с соседом по комнате и девять раз выстрелил тому в голову из «МАК-10». Боже ты мой.
— Только сосед тогда спал, — добавил Фоули. — Но думаю, дело не только в травке. Похоже на ревность. Чино, правда, говорил, что на свободе Лулу не был гомиком, однако я в это не верю, слишком хорошая из него получилась девочка.
— Здесь еще написано, что поиски его и Чино ведутся главным образом в Маленькой Гаване.
— А где ведутся поиски меня?
— До этого я еще не добрался.
Фоули надел темные очки и подошел к перилам. Впереди был океан и пляж, семью этажами ниже — патио и бассейн, все в бело-розовых тонах.
— Пупко упоминается? Надзиратель, который одолжил мне рубашку?
Бадди оторвал взгляд от газеты:
— По-моему, ты читал статью…
— Так, просмотрел. Чертеж подкопа от часовни приведен достаточно точно.
— А, вот он где, этот Пупко. Говорит, что был побежден превосходящими силами беглых преступников. «Увидев, что преступники входят в часовню и почувствовав неладное, Пупко встал на их пути…» Хотел узнать, почему они не в бараках на вечерней поверке. «Удерживаемый другими заключенными Пупко стойко перенес неоднократные удары двухдюймовой доской по голове, нанесенные Джоном Майклом Фоули, — ага, вот и тебя вспомнили. — Позже вышеупомянутый Фоули совершил побег в форме надзирателя Пупко». Здесь говорится, что ты был осужден на тридцать лет за вооруженное ограбление.
— Не было у меня оружия, и не наносил я многократные удары надзирателю. Один удар, и готово. Если эту статью прочтет Чино, у него может сложиться неправильное впечатление.
— ФБР, служба шерифа, правоохранительный департамент Флориды пытаются тебя разыскать, но не указано, где именно. Они даже подумывают, что ты «спасся бегством из страны».
— Быстро бегать приходилось, причем часто, но бегством не спасался никогда. А ты как?
— Да однажды прочел про себя, что я, мол, «спасся бегством с места преступления». О Глене нет ни слова.
Фоули промолчал.
— Нашли «шевроле» той девчонки — там, где мы его бросили, на Южном шоссе, у отеля «Холидей Инн». Но ничего о машине, которую мы взяли потом. Говорится, что «шевроле» был угнан со стоянки тюрьмы.
— О Карен тоже ни слова?
— Сейчас дойдем. Так. «Машина, принадлежавшая службе федеральных судебных исполнителей…» Вот. «Помощник судебного исполнителя Карен Сиско приехала из своего офиса, что в Уэст-Палм-Бич, в тюрьму „Глейдс“, чтобы выполнить судебное предписание согласно жалобе одного из заключенных». Здесь ничего нет о… Вру, есть. «Власти полагают, что Фоули воспользовался ее машиной для побега, после чего бросил оную у „Холидей Инн“».
— Где принял горячий душ и отправился в постель, —
— Обо мне тоже ничего нет. Ни строчки о пособничестве в побеге. Интересно, с чего это? Если ей удалось удрать, полицейские должны знать обо мне.
— От нас она удрала, это точно.
Но что произошло после того, как она уехала с Гленом?
Он думал о ней прошлой ночью, когда пытался заснуть на жестком диване, думал весь день. Он и сейчас о ней думал, глядя на океан.
— Красиво, да? Если, конечно, тебе нравится такой вид… Наверное, тебе стоит посидеть здесь пару недель, никуда не выходить. Банк ты сделал только для того, чтобы поддержать веру в себя. Упал с лошади и тут же кинулся забираться обратно в седло. Я здесь поразмыслил, может, нам стоит нанять катер и отправиться на Багамы, хотя бы на время. Возьмем рыбацкий катер у причала Холовер, заплатим шкиперу положенные бабки. Что скажешь?
— Я хочу знать, куда делся Глен и что случилось с Карен.
— Скорее всего он просто выбросил ее из машины. Где-нибудь на автостраде. А сам поехал дальше, стараясь лишний раз не останавливаться. Я бы именно так и поступил.
— А вдруг она его арестовала?
— Каким образом?
— Это ее работа. Глен здесь бывал?
— Я не говорил ему, где живу, и номер телефона не давал.
— А Адель?
— Она знает мой номер, но из своей квартиры никогда не звонила.
— Глен, если его взяли, будет трещать без остановки. Сдаст Адель через несколько минут.
— Ну и что? Проверят и узнают, что вы были женаты, потом развелись. Раскопают девичью фамилию Адель, дату рождения, адрес. От этого не уйти. Я ее предупреждал, говорил: если у Фоули все получится, тебя достанут. Она сказала: «А что я знаю?» На Адель можно делать ставку.
— Я тут подумал, а не звякнуть ли тебе Глену? Если он смылся и чувствует себя в безопасности…
— А если он не смылся и его телефон прослушивается?..
— Мы можем позвонить в службу судебных исполнителей Уэст-Палм.
— Зачем?
— Узнать, на работе ли Карен.
— А если на работе, что нам это даст?
— Выясним, что с ней все в порядке, что он ничего с ней не сделал.
— А вдруг у них стоит хреновина, которая определяет номер звонившего?
— Воспользуйся автоматом.
— Ты все еще думаешь о ней?
— Просто хочу знать, что произошло.
Бадди сложил газету и встал:
— Ладно, посмотрим, что можно сделать…
Когда они приехали сюда вчера вечером, старушка в холле сразу спросила, не привезли ли они кислород. Фоули сначала даже решил, что это дом престарелых — в холле сидели одни старушки и несколько сухоньких старичков. «Они постоянно меня останавливают и спрашивают, не привез ли я белье из прачечной, пальто из химчистки или продукты из магазина, — объяснил Бадди, зайдя в лифт. — Они — повсюду, в холле, в патио, как птички на проводах, следят за происходящим. Представь себе, что бы было, если бы ты приволок сюда эту девчонку — судебного исполнителя! С тобой нет проблем. Они понимают и одобряют людей в плащах. Сами надевают плащи, едва завидев облачко на небе. И все время ходят в украшенных бусами свитерах. Клянусь, никогда не видел столько украшенных бусами свитеров в одном месте».