Вне себя
Шрифт:
– Отдыхает где-то, – сказал Саблин почти правду.
Он вернулся из Клирово два дня назад и по утрам звонил другу, стараясь подбодрить, внушить хорошее настроение. Хотя Прохор в этом и не особенно нуждался.
– Странно, что он не поставил тебя в известность.
Саблин насторожился.
В голосе Варвары проскользнули несвойственные ей простодушные нотки.
Однако смотрел она на него прямо и открыто, как и всегда, и сомнения прошли.
– Позвоню завтра утром, узнаю. Ты окончательно решила уехать?
– Завтра
– Не уезжай.
Варвара подняла бровь.
– Ты как капризный ребёнок, всё понимаешь, но пытаешься настоять на своём.
– Не уезжай, давай обсудим все «за» и «против». Ты знаешь, что в Москве у меня никого нет, пара знакомых чиновников да пара приятелей, поэтому устроиться там будет трудно. Здесь у нас есть спорткомитет…
– У нас?
Саблин замолчал, присматриваясь к подруге, по лицу которой бродили тени не слишком весёлых мыслей.
– У меня, я здесь на хорошем счету, тренирую молодёжь, заработок всегда обеспечен. Сыграем свадьбу, начнём поднимать твой бизнес.
– Ты хочешь сыграть свадьбу?! – не поверила Варвара.
– Сколько можно жить врозь? Или ты против?
Варвара какое-то время продолжала смотреть на него недоверчиво, потом потянулась к нему и обняла…
Утром она приготовила завтрак и убежала на работу, пообещав прийти в турцентр и там обо всём переговорить.
Саблин принюхался к долетавшим в спальню из кухни ароматам, улыбнулся, понимая, что назад хода нет, однако на душе стало легче, ему давно следовало сделать этот шаг и жениться, а не ждать, пока Варвара сама примет решение. Причём решение не в его пользу.
Да будет так!
Он вскочил и полчаса скручивался в узел и растягивал сухожилия и мышцы, чтобы чувствовать себя повелителем собственного тела.
Когда завтракал, в дверь позвонили.
Саблин вытер рот салфеткой, подошёл к двери, заглянул в глазок.
Перед дверью стоял толстяк в голубой рубашке, мокрой от пота под мышками.
Саблин открыл дверь.
– Вам кого?
– Вы Саблин? – извиняющимся тоном спросил толстяк; в руке он держал небольшой белый саквояжик.
– Да, а вы?
– Я из поликлиники, врач Гусинский, мой сын ходит к вам на тренировки.
– Не помню. Откуда вы знаете мой адрес?
– Узнал у сына. Я психотерапевт…
– Очень приятно. Покороче, пожалуйста, я тороплюсь.
Толстяк вспотел, принялся вытирать лоб и лысину скомканным носовым платком.
– Дело в том, что ваш друг Прохор Смирнов обращался к нам за консультацией и пропал.
– Какой ещё консультацией? – нахмурился Саблин.
– Он жаловался на галлюцинации, связанные с математикой. А вам не жаловался? – толстяк упёрся взглядом в глаза Данимира.
Тот понял, что Охотники, о которых говорил Прохор, продолжают его искать. Толстяк-врач в настоящий момент врачом не был, он искал жертву.
– Никогда! – мотнул головой Саблин. – Прохор очень спокойный и уравновешенный человек, ни о каких его видениях мы никогда не говорили. А он точно к вам заходил?
– Можете не сомневаться, – прижал пухлую руку к груди толстяк. – Почти неделю назад, выглядел утомлённым. Мы предложили ему курс терапии, он обещал подумать и вернуться. И с тех пор пропал. А галлюцинации вещь непредсказуемо опасная, они могут перерасти в стадию латентного психического заболевания, что потребует долгих лечебных процедур. Чем быстрее он решится, тем легче будет лечение.
– Понял вас, – сделал озабоченное лицо Саблин. – Дайте визитку. Как только найду Прохора, сразу перезвоню. По моим сведениям, он уехал на юг.
Толстяк порылся в кармашках, потом открыл саквояжик (Саблин заметил лежащее там полотенце, резиновую шапочку и нечто, похожее на стетоскоп), достал визитку.
– Звоните, случай серьёзный.
Повернувшись, он начал спускаться по лестнице, минуя кабину лифта, хотя Данимир жил на седьмом этаже и легче было бы использовать лифт.
Саблин вернулся в квартиру, позвонил Михаилу:
– Привет, строитель новой жизни. Что нового, как постоялец, не хандрит?
– Тихий очень твой дружок, больше лежит, читает или спит. Изредка открывает свой ноут.
– Никто им не интересовался?
– С тех пор как вы уехали – никто.
– А полиция?
– Уберёг господь. Скоро приедешь?
– Возможно, завтра, с делами управлюсь, уговорю Варвару не уезжать, а то она в Москву собралась, и приеду. До встречи, Михась. Не забывай, что за ним надо присматривать и по возможности одного никуда не отпускать.
– Да он никуда и не рвётся, по лесу разве что бродил пару раз. Не боись, Тимофеич, всё будет тип-топ.
После этого Саблин набрал номер Прохора, но тот не ответил ни через минуту, ни через пять. Вероятнее всего, формонавт снова ушёл в очередное путешествие по числомирам «матрёшечной» Вселенной. Шевельнулась мысль: не попытаться ли сделать то же самое самому?
Успокойся, остановило Данимира второе «Я». Без эргиона ты не сможешь это сделать, а эргион у Прохора. Да и помощник нужен, заблудишься ещё. Завтра встретишься с ним и слетаешь куда-нибудь. Хорошо бы ещё и Варвару с собой взять.
Он даже остановился, поймав эту мысль. Однако после зрелого размышления решил не посвящать Варю в чужие секреты. Прохору грозила нешуточная опасность, и все, кто становился причастен к его тайне, могли стать мишенью для Охотников.
Время до обеда промелькнуло быстро.
Саблин съездил в научный Центр «Осколково», встретился с начальником лаборатории метаматериалов профессором Чудиновым и убедил его дать Смирнову отпуск в связи с необходимостью подлечиться.
– Конечно, я готов дать отпуск, – ворчливо сказал Чудинов, – но он мог бы и сам приехать.