Вне закона
Шрифт:
Мамон?
Я думаю, что был во всей этой истории некий «брачный танец», из тех, что надо исполнять, когда стороны друг другу категорически не доверяют, да еще и внутри каждой стороны хватает желающих кинуть друг друга. Куш, как я понимаю, был огромный. Но так и не всплыл, пока только трупы в списках числятся.
Итак, тогда вопрос самому себе: оно мне надо? Влезать во всю эту собачью свадьбу, рисковать башкой, а потом, если вдруг золото добуду, то прятаться еще и от Мамона? Зачем? Мне ведь и так неплохо.
С другой стороны… ну а почему бы и нет? Золотом и не сорить можно, тогда
Другое дело, что это заметно… Ну да и хрен с ним, зубов бояться – известно куда не совать, да.
Я задумчиво посмотрел на своих собеседников. Никакой неловкой паузы не было, они с удовольствием угощались ужином с водкой и беседовали уже между собой.
Попробовать в Желтухино что-то выяснить? Кто от Цигеля в Доусон за товаром катался? А мне там скажут? И у кого выяснять вообще?
У Мамона можно, наверное. Сказать, что пытаюсь золото отыскать, он тогда все расскажет, я думаю. И сразу будет претендовать на львиную долю. А зачем мне ему долю давать? Я долю давать не хочу, мне никакой Мамон для этого не нужен, нет.
Кстати, а где бы я прятал добычу по дороге? Не могли они вместе со всем золотом на встречу с «Висельниками» пойти, никак, ну не те здесь люди. Где-то в лесу?
Может, и в лесу, но приметы должны быть безусловные, так? Чтобы потом сам мог найти место безошибочно. Не думаю, что кто-то посреди леса мог спрятать, если и закопали, то либо на берегу, куда потом самому добраться нетрудно, или… или прямо в Желтухино. И пошли налегке.
– Цигеля с его людьми как убили? – отвлек я охотников от беседы друг с другом.
– А порезали всех. Во сне, похоже, – ответил Шарап.
– То есть тихо?
– Абсолютно.
– А заметили когда?
– Утром уже, пришел туда кто-то.
Хм… то есть, по идее, могло быть время где-то там и спрятать. И уходить налегке, только с частью добычи. И это было бы еще проще, если бы кто-то из людей Цигеля в этом участвовал.
– А бесследно из людей Цигеля никто не пропадал?
– Не знаем мы, – пожал плечами Шарап. – Нас наняли только по следам пройти. Не знаем, – повторил он задумчиво.
До гостинцы шел в темноте, но почти без приключений, разве что в одном месте в кучу навоза чуть не вступил, но в последний момент успел отдернуть ногу. Беседа с охотниками как-то больше вопросов вызвала, чем ответов дала. У меня, если честно, до сих пор части картинки в голове не совмещаются. Почему катер, а не большая лодка, если карту с крестиком я нашел у Гуся? А Гусь давно в Батлер-Крик, а Батлер-Крик почти что напротив того места, какое помечено.
Если кто-то из людей Цигеля перебежал к «Висельникам», то где он сам и почему в Батлер-Крик приехал некий Пэт Браун?
И кто от Цигеля все же ездил за товаром? И к кому? Понятно, что к «Висельникам» в Доусоне, но кто у них там за главного?
Как не вовремя «Бурлакъ» ушел… Кстати, а Толстый обратно
Кто может знать? Да в гостинице и знают, он точно в гостиницу собирался. И он же не по торговым делам ехал, а по каким-то другим, так что мог и не уехать еще, как мне кажется. Или мог уехать, плевать на то, что кажется. Когда кажется – крестятся.
Кабак в гостинце еще шумел, вернулся я не слишком поздно. За стойкой вместо тетки сидел дядька – тоже увесистый, лысый и бородатый. Перед ним на столе была шахматная доска с расставленными фигурами, и он, как мне кажется, на полном серьезе решал шахматную задачу. Так что я его еще и отвлек от дела.
– Уважаемый, – спросил я, – а такой Саша Толстый из Доусона здесь не остановился?
– В «Иркуте», – показал он пальцем на окно. – Он там всегда живет.
– А сейчас он здесь?
– Не знаю, – немного неискренне расстроился лысый. – Не видел.
Почему-то показалось, что он соврал. Но это нормально, потому что Саша Толстый здесь за постоянного гостя, как я понимаю, да еще и почетного небось, а я неизвестно кто. Поэтому я лысого поблагодарил и потопал через дорогу, в «Иркут» этот самый.
В «Иркуте» за администратора был как раз волосатый, с хвостом и бородищей. Который, выслушав вопрос, отправил меня в кабак:
– Там должен быть.
Ну хоть в чем-то повезло.
Пошел, куда отправили, то есть в кабак. И там Сашу Толстого сразу увидел. Тот сидел в дальнем от меня углу, за всерьез накрытым столом, в компании двух мужиков и сразу трех дам. И если две дамы были «импортными» азиатками, то одна выглядела как вполне «своя». И рядом с ней мужик такого вида, что легко подумаешь, что он все в мире турниры по единоборствам выиграл. Или попытался выиграть.
– Здравствуйте! – поприветствовал я всех сидящих за столом разом, и тут же отдельно протянул руку Толстому: – Привет, Саш.
– Здорова! Садись! – Он вроде как даже и обрадовался. – Дима, еще Саша, Таня, – представил он сидящих, обойдя вниманием азиаток, из чего я сделал вывод, что они «прокатные», из борделя. – Это Петя, из Батлера, Сома товарищ, – отрекомендовал он меня. – Петь, пить будешь?
Хотелось сказать, что не буду, что не могу больше пить, но не поняли бы, поэтому сказал, что буду. А тут уже буфетчик рядом оказался, рюмку поставил и новый графин запотевший, со льда. На столе всякая рыба соленая и копченая, мясо разное, соленья опять же – в общем, не смог сопротивляться. Сказал сам себе, что вот завтра пить уже точно не буду. Ни-за-что.
А вообще под рыбку на черном хлебце неплохо так провалилась, без страданий. Народ разом поднял, разве что азиатки понемногу вино тянули, кажется, но им наравне с другими нельзя, лежа ходить будут и глупости делать. Сидят себе тихо и ждут, когда авторитетные гости в нумера их поведут. Этим, наверное, можно из борделя девок приводить, администрация не возражает.
– Здесь по делам? – спросил Толстый после того, как выпили.
– Отчасти. Вопрос у меня к тебе есть. Хотел у Сома уточнить, но Сом в отъезде, а потом прикинул, что лучше тебя все равно это дело не знает никто.