Шрифт:
Глава 1
— Может быть, тебе стоит позвонить ему первой.
— Что? — Я отвлеклась от разглядывания бокала с мартини и уставилась на подругу. Музыка была слишком громкой, и правда не расслышала адресованный мне вопрос.
— Говорю, что, возможно, тебе стоит позвонить ему первой. Ну, знаешь, сейчас так делают. Проявляют инициативу… Звонят. Пишут. Эмансипация, понимаешь ли.
Я задумчиво кивнула, вглядываясь в скользящие по лицу Нинки блики. Аквамариновые, ультрафиолетовые и золотые огни светомузыки, от которых у меня просто раскалывалась голова. Или не от них, а от того, что я совсем отвыкла от такой жизни.
— В тот раз, когда я попыталась взять ситуацию в свои руки, мы как раз и поругались.
— Это ничего не значит! — возмутилась Нинка, оборачиваясь в поисках поддержки к еще одной нашей подруге. Катя покладисто кивнула и спряталась за бокалом с вином, который цедила весь этот вечер. Из нас троих она была наименее эмансипированной, но, как ни странно, самой счастливой. Или, может быть, как раз поэтому.
— Значит. Еще как значит. В тот день он ясно дал понять, что совсем во мне не заинтересован.
Диджейский сет закончился. В клубе, наконец, стало тише. Нам больше не приходилось орать, чтобы услышать друг друга.
— Именно поэтому он звонил тебе… сколько? — Нинка обвела взглядом всех присутствующих. — Напомни мне! Кажется, года три?
Я пожала плечами и сунула в рот оливку.
— Три… Но какая разница? Звонил и звонил. Нужно было и дальше продолжать в том же духе, а не выдумывать то, чего нет. Не понимаю, зачем вообще предложила ему увидеться.
— Все ты понимаешь! Это было ненормально.
— Что именно? — уточнила зачем-то, хотя и так понимала, к чему ведет Нинка. Ненормально? А вы как думаете? Три года жить человеком, которого даже не знаешь. Точнее… не так. Знала я Птаха достаточно: чем тот дышит, о чем мечтает, что у него внутри. А вот не видела никогда. Не знала, кто он и чем занимается…
— Ну, что ты под дурочку косишь, Ян? Где твой телефон?
Я растерянно осмотрелась, выудила сумку из-за спины — совсем неподходящий для этого гламурного места рюкзак, и пошарила в его бездонных глубинах в поисках телефона.
— Новый? Симпатичненький… — оживилась Катя.
— Ну, звони! Чего ждешь? — скомандовала Нинка, воинственно нахмурив брови. Впрочем, на меня этот театр не произвел должного впечатления. Звонить я не торопилась. Мое сердце колотилось, как сумасшедшее, а вмиг вспотевшие руки выбивали барабанную дробь. Из последних сил борясь с искушением, я положила телефон на стол перед собой и залпом осушила бокал.
— Повторите! — подала знак официанту.
— Янусь, может, ты бы на трезвую голову с ним, а? — вмешалась благоразумная Катя, обеспокоенно поглядывая на подругу.
— Я вообще не собиралась ему звонить. Это все Нинка.
— Ну, да! Давай, обвиняй меня во всех смертных грехах. А я всего-то хочу тебе счастья. Ты уже год сама не своя. С тех пор, как разругалась с этим своим… Птахом.
— Может быть, он сам объявится… Всегда объявлялся, — вяло возразила я, покручивая в руках шпажку с нанизанной на неё оливкой. Алкоголь начал действовать, и мысль позвонить первой уже не казалась мне настолько дерьмовой. Говоря начистоту, этому желанию я сопротивлялась с трудом. Господи… Как же мне хотелось вернуть Птаха в свою жизнь! В каком угодно качестве… Пусть даже в качестве незримого собеседника, каким он и был до того, как мне, сдуру, захотелось большего. Теперь я понимала, что синица в небе гораздо лучше пресловутого журавля. А тогда… Ну, чем я думала, господи?!
— Звони!
— Да звоню я, звоню!
Я схватила трубку, вбила вызубренный на память номер и нажала кнопку вызова. Рука с зажатым в ней телефоном дрожала, словно у меня Паркинсон. И, наверное, хорошо, что в сумраке клуба меня этого было не разглядеть. Я вела себя как конченая наркоманка в ожидании дозы… Только моей дурью были наши разговоры с Птахом. И его хриплый прокуренный голос.
— Ну, что? Не берет?!
— Говорят, что такого номера не существует…
Я отвела трубку от уха и растерянно уставилась на подруг.
— Ну, так набери еще раз! Может быть, ты ошиблась. Здесь же не видно ни хрена! Какого черта ты вообще по памяти номер вбиваешь?
И правда! Стараясь унять зароившуюся на краю сознания панику, я зашла в телефонную книжку, отыскала нужный контакт и позвонила снова.
— Ну? — повторила Нинка. И её нетерпение ударило по моим нервам практически так же, как и механический голос робота, который равнодушно повторил мне то, что я и так уже слышала. Моя рука медленно скатилась от уха вниз по груди и замерла на коленях.
— Такого номера не существует, — прохрипела я.
— Опять?
Нинка забрала из моих ослабевших рук телефон и перезвонила. Как будто это могло хоть что-нибудь изменить.
— Эй… Ян… Ты как?
Катькин голос был щедро сдобрен нотками беспокойства.
— Нормально! — кивнула я, не глядя на подругу, и залпом осушила следующий коктейль.
— Может, не надо, Янусь? У тебя самолет завтра…
Хорошая, милая Катька. В нашей компании она всегда отвечала за благоразумие.
— Да-да, я помню. Молодой человек, повторите!
Я осушила еще один бокал. Вот так сегодня… пила и не пьянела, хотя уже давно превысила свою норму. Из глубин души поднимался могильный холод, и у меня зуб на зуб не попадал.
— Эй… Похоже, нам пора выдвигаться. Она не в себе, — донесся, как будто сквозь вату, обеспокоенный голос.
— Я в норме.
— Мы видим, — вздохнула Нинка, возвращаясь на свое место за столиком. — Послушай, ну, чего тебя так трясет? Ты его контакты знаешь, он твои — наверняка тоже. Даже если с его прежним номером что-то случилось, ничто не помешает ему позвонить на твой…