Внешний враг
Шрифт:
— Призрак! — заорало сразу несколько голосов никак не ожидавшие того, такого конца.
— Ошибка вышла, — весело объяснил Гаврила. Он вскочил на седло ногами и оттуда перепрыгнул на крышу соседней повозки. Крыша затрещала, повозка накренилась и из нее с сухим треском посыпались короткие копья. Полированные древки сами просились в руки и Гаврила захватив сколько мог, стал метать их в разбегавшихся разбойников. Копья находили их везде — у возов, в кустах, за деревьями… После смерти атамана они и не думали сопротивляться. Каждый спасал только свою
— Трусы! — крикнул Гаврила. — Почему не деретесь?
— Хоть и трусы, да не дураки, — сказал Исин, так и не обнаживший меча. — Зачем им драка? Наверняка ведь сбежали не с пустыми руками. Ты лучше караванщика пожалей. Ему еще убытки подсчитывать.
Караванщика уже вынесли из повозки на воздух. Теперь ему было явно легче, но даже без стрелы в боку он выглядел не здорово. Гаврила наклонился поближе.
— Помогай вам Боги! — прошептал караванщик.
— Боги? — переспросил нимало удивившись Масленников. — Какие Боги?
— Пусть вам помогают все Боги, какие только есть на свете!
Он откинулся и закрыл глаза. Гаврила выпрямился. Рядом стояли только купцы. Он поискал воинов, но на глаза не попался ни один, а ведь они были, он же отлично их помнил.
— Что же вы так, в лес очертя голову сунулись? А охрана ваша где?
Купцы начали переглядываться.
— Только зря на нее деньги переводите. Гнать таких надо…
— Некого, — сказал кто-то из купцов. — Они свое отработали….
Обступившие их люди разошлись и Гаврила увидел что на земле лежат пятеро воинов со стрелами в груди.
Караванщики смотрели на него сдержанно, но Гаврила знал, чего они хотят. Смерть пришла и ушла, забрав кого пожелала, а стоявшие тут люди должны были жить как жили.
— Ладно, — махнул Масленников рукой. — Собирайтесь… До ближайшего города мы вас проводим, а там глядишь и пятница кончится…
Со стонами и причитаниями купцы перепрягли лошадей и кое-как побросав товар в повозки двинулись следом за спасителями.
Глава 29
Лес, только что слышавший звон мечей стоя настороженный. Напуганным купцам за каждым кустом теперь виделся разбойник и они не жалея повозок нахлестывали лошадей. Поприще за поприщем они проносились по лесу в грохоте и блеске славы. Грохот слышали все, а вот блеск славы видел только Иосиф. При молчаливом попустительстве купцов он обвешал себя оружием и теперь, грохоча громче любой телеги, мчался впереди самой первой повозки.
— Мальчишка-то! Боек! — сказал Исин. — Хоть в младшую дружину бери.
Гаврила одобрительно кивнул, вполне понимая страсть с мальчишки к остро отточенному железу, но не согласился с сотником.
— Он не будет служить. Он гордый… Вот если б сразу в старшую дружину или в воеводы… Тогда другое дело. А в младшую дружину…
Он покачал головой.
— В нем есть кровь…
— Не меньше чем пол ведра, — подтвердил
— Есть кровь, есть порода. Не такой он и простой, как кажется…
Лес закончился, деревья прекратили мелькать по сторонам и миновав густые заросли малиновых кустов караван вырвался на простор. Чуть сбавив скорость они миновали деревушку и направились дальше, в город. Вдоль этой дороги не было ни кустов, ни деревьев. Люди вырубили, выкорчевали их и теперь дорога стала похожа на застарелый шрам на теле земли. Лес отступал все дальше и дальше, словно деревья объятые ужасом хотели убежать подальше, а над виднокраем вырастали стены незнакомого города. На глазах из земли выпирали башни, стены…
— Что это там со стенами? — спросил вдруг Иосиф. — Что-то там не так со стенами!
Гаврила ничего не разглядев ответил на всякий случай.
— Что бы там ни было, что бы узнать нужно подъехать.
— А может быть не нужно, — сказал Исин. Он также как и все щурился, вглядываясь в стену — А может быть даже наоборот…
Он полуобернулся к мальчишке.
— Что ты увидел?
Иосиф молчал, глядя перед собой. Кони неслись и вскоре глазастый отрок удивленно крикнул.
— Это же люди! Там люди на стенах!
Гаврила с завистью к орлиному зрению объяснил.
— Воины, наверное. Стража.
Но Иосиф только плечом повел.
— Что я стражи не видел? Они не сверху, а на самой стене… Висят вроде…
Теперь, когда слова были сказаны, они словно прозрели. Стена действительно оказалась покрытой телами людей. Они висели там не шевелясь и никто не мог сказать что же удерживает их там — колдовство или добрая веревка. Дальше люди скакали молча — мысли каждого занимал ответ на вопрос что же там такое на самом деле. До стены осталось на больше двух поприщь, как Избор сказал:
— А я, кажется, знаю кто там…
— Кто?
— Покойники.
Гаврила дернул повод, останавливая коня и следом за ним встали все остальные. Даже Иосиф теперь не рвался вперед, а смирно стоял за Избором. Тот из-под ладони долго смотрел на город и спросил неизвестно у кого.
— Приклеены они там что ли?
— Да хоть гвоздями прибиты, — в сердцах сказал Исин. — Нам-то что до этого? Насквозь проедем и забудем.
— Не люблю, когда гвоздями приколачивают…
— Зато у людей на виду.
— Все равно не люблю…
За спиной послышались неторопливые шаги. Даже не оглядываясь, Гаврила понял, что идут несколько старых или очень уставших людей. Когда они поравнялись, он, не отрывая взгляда от стен, окликнул их.
— Что за город, почтенные?
Избор слегка поморщился от тона. Гаврила, вернув себе естество, а может быть еще не отойдя после схватки с разбойниками, говорил грубо. Надменный тон вопроса предполагал ответ тихий, но путники его удивили. Все четверо одновременным движение они набросили на головы капюшоны плащей, словно вид одной лысины и трех пыльных шевелюр мог оскорбить богатырей и дрожащими голосами, вразнобой, ответили: