Внешняя беговая
Шрифт:
— Какого ответа русских вы опасаетесь, господин Президент? — недоуменно вскинул брови Помпео.
— Ядерного! Какого, же еще?! — не стал сдерживать негативных эмоций Президент.
— Не смешите меня, господин Президент, — ответил Госсекретарь, даже не улыбнувшись. — Русские не сумасшедшие, чтобы из-за какого-то инцидента на краю земли начинать Армагеддон. К тому же они сейчас не в таком положении, чтобы играть бицепсами.
— И каков же, по-вашему, будет их ответ на ничем не спровоцированное нападение? — удивился спокойствию Помпео хозяин кабинета.
— Ну, уж точно не ядерным! — парировал его вопрос бывший разведчик. — Любой ответ русских по сравнению с тем, что нам удастся нейтрализовать, можно считать терпимым. Даже если они в отместку разбомбят все наши
— Вы считаете, что шумного скандала хватит для того, чтобы нейтрализовать возможную реакцию русских? — начал Президент потихоньку сдаваться.
— Для подстраховки можно будет отвлечь их внимание, скажем, на ту же самую Украину, — хитренько осклабился Помпео.
— Каким образом?
— Надо убедить наших украинских друзей провести утром 7-го числа массированную ракетную атаку на какой-нибудь из русских приграничных городов. Это станет их местью за нападение на Киев. И уж тогда русским будет точно не до нас. Им придется ввязываться в долгую и кровопролитную войну с Украиной, победа в которой для них станет Пирровой.
— А вы сможете убедить украинцев совершить суицид? — засомневался Трамп.
— Их и убеждать не надо. Они сами с удовольствием развяжут бойню. Они просят нас только поддержать их в священной войне за освобождение от русского рабства. И мы непременно окажем всемерную помощь нашим друзьям, пожелавшим вступить на путь демократии и прогресса, — слащаво улыбаясь, промурлыкал Помпео.
— Я смотрю, Майк, у вас уже на все имеется заготовленный ответ. Может у вас уже есть план операции? — нехорошо прищурился Трамп, что-то подозревая.
Чуя, некий подвох со стороны Президента, Помпео успел выкрутиться в последний момент из щекотливой ситуации:
— План нанесения удара по бывшему полигону русских был разработан еще при прошлом хозяине Белого дома. Его нужно всего лишь слегка скорректировать и дополнить, разумеется, в авральном порядке, учитывая то, в каком цейтноте мы находимся.
— Планы мы подкорректируем незамедлительно, — пришел ему на выручку генерал. Уже к завтрашнему утру они будут готовы. А воплотить их в реальность не составит большого труда. Сейчас, как раз в тех местах, проходят наши учения 2-го Оперативного Флота. Ему и можно будет поручить выполнить задуманное.
— Проучить русских, конечно, следовало бы, а то они уж слишком вольготно стали себя чувствовать после успехов в Крыму и в Сирии, — рассуждая вслух, произнес Трамп. — Но во всем этом деле меня смущает одно немаловажное обстоятельство…
— Я готов развеять все ваши сомнения, господин Президент, — подался вперед всем корпусом Госсекретарь, выражая готовность прямо тут, не сходя с места, умереть за интересы своего патрона.
— Нам предстоит впервые так открыто применить военную силу против второй по величине ядерной державы. Я уж молчу о том, какой вой поднимется на всех международных площадках. Но не посеют ли наши действия сомнения и страх в рядах наших союзников? Не обвинят ли нас наши же сателлиты в авантюризме и излишней агрессии?
— Позволено ли мне будет одновременно согласиться и не согласиться с вашими сомнениями, господин Президент? — засиял, как начищенный самовар Помпео. По его лицу было видно, что он уже заранее продумал свою аргументацию на предполагаемые вопросы со стороны начальства.
— Излагайте, Майк. Я внимательно выслушаю ваши сентенции, — величественно склонил голову Повелитель Цивилизованного Мира.
— Итак, давайте по пунктам. Вы говорите, что поднимется мировой вой. И это замечательно! Только вой должны поднять мы сами, причем во всю мощь наших СМИ. И он должен быть настолько сильным и безапелляционным, чтобы у русских не было даже призрачной возможности возразить нам. Никакого плюрализма мнений! Никакой возможности для них донести свою точку зрения до общественности. Мы должны раз и навсегда пригвоздить их к позорному столбу «нарушителей моратория ядерных испытаний». Объявить всему свету о том, что их государство является гангстерской шайкой, желающей во имя своих амбиций поставить мир на грань своего существования. А в развитие этой ситуации пригрозить санкциями всем тем, кто хоть в малейшей степени будет сотрудничать с ними. Пусть весь мир хорошенько подумает и взвесит, что для него предпочтительней: иметь спорную выгоду от деловых контактов с изгоями человечества или и дальше, пользуясь нашим покровительством и нашими капиталами идти навстречу прогрессу.
— Хмм, общий ход ваших мыслей мне пока нравится. Продолжайте в том же духе, — приободрил Трамп и без того вошедшего в раж своего Госсекретаря.
— Теперь, что касается страха и сомнений в рядах наших робких союзников. Наши предстоящие действия, как раз и призваны, чтобы купировать червоточину сомнений в их головах, уже вовсю начинающую расползаться и отравляющую наши с ними отношения. И действительно, как не появиться сомнениям, если они воочию убедились в нашей нерешительности? Мы так и не смогли уничтожить ядерную программу Ирана и обеспечить безопасность, тем самым, нашего маленького, но большого друга. Нам не удалось свергнуть диктаторский режим этого сумасшедшего Мадуро, который уже в открытую насмехается над нашей криворукостью. Нам даже с позором пришлось отступить и от северокорейского сатрапа, как только он проявил решимость атаковать наши АУГ, собравшиеся в Японском море, дабы обуздать его непомерные амбиции.
При этих словах Помпео явственно заметил, как заходили желваки на скулах Трампа. Отступление перед Ыном было его личным провалом военных и дипломатических усилий. Помпео с запоздалым сожалением отметил, что злопамятному по натуре Трампу не следовало напоминать об его ошибках и недочетах во внешней политике. Однако изворотливый ум Помпео нашел, чем можно подсластить свою горькую пилюлю:
— Вот как раз этим ударом по России мы одним разом реабилитируемся в глазах своих сателлитов и вдохнем новую порцию уверенности в нашей нерушимости и могуществе. На этом фоне даже наш предстоящий вывод войск из Афганистана уже не будет выглядеть, как пораженчество, а предстанет просто как перегруппировка сил перед очередным наступлением, но уже на более важном для нас участке. И потом, господин Президент, не забывайте, что предстоящая акция против русских выбьет основной козырь из рук ваших противников в Демократической партии, без конца обвиняющих вас в симпатиях к России. А это уже серьезная заявка на победу в предстоящих выборах. Америка уже давно соскучилась по сильной и властной руке.
— Что ж, Майк, вы не так глупы, как может показаться с первого взгляда, — попробовал отвесить неуклюжий комплимент, граничащий с хамством, нынешний Президент, мечтающий стать следующим Президентом одной из сверхдержав.
Сомнительная похвала Трампа задела чувствительную натуру Госсекретаря, но он не подал вида, что обиделся.
— И, наконец, выскажусь по последнему вашему пункту сомнений, — как ни в чем не бывало, продолжил он. — Я говорю о страхе. Да. Страх у наших союзников будет. Это не вызывает сомнений. Наши европейские партнеры, с одной стороны, слишком уж избалованы нашей бескорыстной защитой их интересов. В то время, как мы не жалея сил и средств, пытаемся сохранить военный паритет с нашими эвентуальными противниками, тратя огромные средства из бюджета на все новые и новые виды вооружений, они не утруждая себя лишними тратами, набирают экономическую силу, подчас становясь нашими прямыми конкурентами. Нам эти перекосы во взаимоотношениях совершенно ни к чему. А с другой стороны, видя наши некоторые неудачи, они уже позволяют себе не только иметь собственное мнение по тем или иным событиям, но еще и набираются наглости покрикивать на нас. Вспомните, господин Президент, последний саммит Большой Семерки, и то, как позволила себе вести себя на нем эта старая ведьма — Меркель.