Внезапная жертва

Сэндфорд Джон

– Я не мог иначе. Дело важное. Садись, черт побери.

Стадик перевернул стул и, сев на него верхом, положил руки на спинку.

– Ну, что там такое?

– Вчера вечером ко мне на хазу нагрянули два ублюдка, – начал Деймон. – Наставили пушки. Хотели узнать, кто меня крышует. Их интересовало, как тебя зовут.

– Как меня зовут?

– Угу. Им было известно, что я работаю с копом, но они не знали, как тебя зовут.

– Что ты мелешь, Харп?

– Они сказали, что будут отрезать Жасмин один палец за другим, если я не сообщу твое имя. Хотели сразу отрезать ей

пару пальцев, чтобы показать, что не шутят. Потом пригрозили, что как только отрежут ей все десять пальцев, то примутся за глаза и выколют их. После чего перережут ей горло и тут же возьмутся за меня.

– И ты им сказал?

– А что мне оставалось? Они отрезали ей указательный палец. Прямо на разделочной доске. Связали ее и заткнули рот. Таким, как они, все равно кого зарезать, курицу или человека. Настоящие отморозки. Мне таких приходилось видеть в тюрьме. У них под глазом татуировки в виде слез. Одна слеза – один убитый. Такое не делается просто так. За подобные вещи приходится отвечать. У одного было три слезы, у второго, который с ножом, – две.

– Ты мог назвать любое имя, – сказал Стадик.

– Им нужно было доказательство, – покачал головой Деймон. – У меня имелось небольшое доказательство.

– Какое? – едва ли не прошептал Энди.

– Я сделал несколько снимков.

– Ну, ты гад! – Стадик вскочил и, оттолкнув ногой стул, потянулся за пистолетом.

Харп торопливо поднял руки.

– Это было давно, когда я тебя не знал. И передо мной лежал отрезанный палец Жасмин, скрюченный, как креветка. Что, мать твою, я должен был делать?

– Мог бы и соврать! – рявкнул Энди, нервно сжимая рукоятку пистолета.

– Тебе легко говорить. Тебя там не было, – возразил Деймон.

Стадик сделал глубокий вдох, как будто только что вскарабкался на высокую гору, и спросил:

– Какого черта им сдалось мое имя?

– Им нужна от тебя какая-то информация.

– Рассказывай! – потребовал Стадик и нервно принялся грызть ноготь большого пальца. Показалась кровь; он тут же слизнул ее, теплую и солоноватую на вкус.

– Им нужны личные дела копов, – ответил Харп. – Из полицейского управления.

* * *

В тюрьме Лашез постоянно думал об этом, рисовал себе, как все будет. Разрабатывал стратегию будущей войны. Мы против них. Понадобится база. Где-нибудь в сельской местности. Несколько домиков, соединенных трубой ливневой канализации на глубине шести футов. Другие трубы должны пролегать в горах и выступать в роли подземных блиндажей. В каждом должны быть генератор «Хонда», скважина с питьевой водой и коллектором стоков.

Оружие. Снайперские винтовки на случай обороны. Штурмовые винтовки для ведения продолжительного боя. Противопехотные мины с дистанционным управлением. Бронебойные ракеты. Дик закрыл глаза и вообразил сражение. Встреченные мощным огнем защитников, нападающие с позором отступают.

Нападающих Лашез представлял себе смутно. Сводная группа агентов Бюро по контролю за оборотом алкоголя, табака и огнестрельного оружия, негры из чикагского гетто, индейцы и мексиканцы…

Хотя это, конечно, чушь собачья, иногда все враги до единого были агентами бюро, все в черном и в масках.

Что только не взбредет в голову.

* * *

Реальность обернулась парой грузовичков и развалюхой в трущобах.

Лашез и Баттерс добрались до города на пикапе Элмора. Мартин в другой машине ехал следом за ними. Сообщники решили, что им нужно два фургона, по крайней мере на первое время.

Баттерс и Мартин поймали Элмора в сарае. Сэнди дома не было, она объезжала лошадей. Приятели потребовали ключи от пикапа.

– Всего лишь на одну ночь, – заявил Баттерс, придвинувшись к Элмору вплотную. – На тот случай, если нас остановят копы, у Мартина есть права и техпаспорт, но нам нужно подстраховаться. Мы ничего не сделаем с твоей тачкой.

– Парни, я же вам сказал: сегодня мы перевозим вещи, – пролепетал Элмор.

Эта парочка, Мартин и Баттерс, внушала ему ужас. Мартин – явный торчок, латентный гей, влюбленный в Лашеза. Баттерс – самый настоящий псих с безжизненными глазами черепахи.

Элмор попытался высвободиться, но Мартин сунул руку в его карман и вытащил ключи. Когда же Элмор попытался их отобрать, его с другого бока прижал к стене Баттерс.

Сжав в кулаке ключи, Мартин пообещал:

– Мы их тебе вернем, приятель.

* * *

Дом, двухэтажная развалюха из листового проклепанного железа в одном из переулков района, известного как Лягушатник, снаружи требовал покраски, изнутри – немалого количества дихлофоса.

Полподвала было залито водой. Распределительный щиток, повисший над мокрым полом, явно снился начальнику местной пожарной охраны в кошмарных снах. Для непритязательного жилища Мартин приобрел на благотворительной распродаже три армейского образца кровати, неряшливый, поносной расцветки диван, два кресла в тон, кухонный стол и несколько стульев, а также новенький телевизор «Сони».

– Хорошее место, если, конечно, обойдется без пожара, – прокомментировал Мартин. В доме пахло мокрой штукатуркой и подгоревшей яичницей. – Проводка в подвале еще та.

– Слушай, все отлично. – Лашез оглядел помещение.

Никакой сети подземных коммуникаций, никаких генераторов «Хонда». Никаких мин-ловушек.

В тот вечер Баттерс, откинув голову назад и закрыв глаза, сидел на одном из шатких стульев. Мартин, скрестив ноги, устроился с банкой пива на полу. Разложив рядом с собой стрелы, он менял старые наконечники на новые, время от времени бросая на Лашеза взгляды, полные сексуального обожания.

– Мы должны их уделать, – произнес Дик, держа в руке стакан с бурбоном. – Мы слишком долго болтаем. Все болтаем, болтаем и болтаем… Но теперь, когда они застрелили Кэнди и Джорджи, мы им вломим.

– Тогда нам всем крышка, – отозвался Мартин.

В свете лампы его борода казалась огненно-красной.

– Возможно, – равнодушно согласился Лашез и сделал глоток из стакана. – Тебе не все равно?

Мартин, продолжая возиться со стрелами, примерно минуту молчал.

– Меня уже все достало. Я готов.