Вниз по великой реке

Джонс Диана Уинн

– Ваше величество, – возразила я, – эта накидка вам слишком велика!

– Ничего, мы ее подвернем по подолу, – сказал король. – Надо заметить, пушистик, что ты то ли ошиблась в расчетах, то ли думала про другого человека.

И он искоса взглянул на Джея, да так, что не осталось никаких сомнений, кого король считает этим другим. Потом он поклонился мне:

– Спасибо за накидку. А теперь я хочу поприветствовать свою будущую жену.

Его величество взял руку Робин и поцеловал. Он бывал очень любезен, когда находился в хорошем расположении духа.

Сестра вырвала руку. У нее снова сделался больной вид.

– Ваше величество, я еще не дала вам согласия.

– Чепуха! –

возразил король. – Эта накидка – вот согласие. Почему бы нам не пожениться завтра? Обряд может провести голова из Шеллинга.

Робин в отчаянии взглянула на Хэрна. Тот хрипло произнес:

– Ваше величество, мы возражаем против Звитта. Вам придется найти для обряда другого голову.

Хэрн говорит – это такой закон. И нам здорово повезло, что он вовремя о нем вспомнил, а то у него в тот момент голова шла кругом.

– Что ж, по правде говоря, мне этот Звитт тоже не нравится, – охотно откликнулся король. – Мы принимаем ваше возражение, будущий брат, и воспользуемся услугами следующего деревенского головы, который нам встретится на пути. Что ж, пойду прикажу, чтобы люди начинали собирать вещи и готовиться к отъезду. Приятных вам снов, моя юная леди.

Он перебросил мою накидку через руку и вышел. Джей последовал за ним с таким видом, будто ему дали пощечину.

В комнате воцарилось смятение. Робин рыдала, Танамил обнимал ее и утешал. Я поймала себя на том, что причитаю, словно старуха на похоронах. Он унес мою накидку! Только я успела понять, какова ее природа и как этим пользоваться, как он ее унес! Хэрн возмущенно потребовал с Танамила ответа, почему тот не помешал королю.

– Я связан! – выкрикнул Бессмертный. – Говорю же тебе, я связан! Я вынужден делать то, чего хочет король!

– Это что, означает, что ты теперь не можешь жениться на Робин? – потрясенно выдохнул Утенок.

– Пока король не передумает – нет, – прошептал Танамил.

Мне показалось, что он и сам готов расплакаться. Робин, спрятав лицо в ладонях, плакала и просила, чтобы он никогда ее не покидал.

Утенок виновато посмотрел на нас.

– Простите меня, – пробормотал он. – Я вчера вечером рассказал королю про Джея. Но он сжульничал. Он обещал, что не допустит свадьбы Джея и Робин.

– Он и не допустил, – скривился Хэрн. – Не мог головой подумать, прежде чем довериться королю, ты, недоумок мелкий?

– Прекратите ссориться! – вспылила Робин. – Нам сейчас только этого и не хватало!

4

К счастью, король не испытывал особо пылких чувств к сестре.

Больше всего он хотел снова отправиться в дорогу. А я сидела среди этой суматохи – все вокруг возились со сборами – и ткала.

Король часто навещал Робин – наверное, для того, чтобы напомнить ей, что она станет королевой. Я боялась – она снова заболеет, но Танамил оставался с ней, и сестре с каждым днем становилось все лучше. Его величество не видел Бессмертного, однако не питал никаких иллюзий насчет чувств Робин. Он приставил к нам десять человек, чтобы те следили за нами днем и ночью.

– Боюсь, Джей тут не подойдет, – сообщил он мне. – Он не тот, на кого я положился бы в сердечных делах. Но моей невесте нужна подобающая личная охрана, пушистик.

Стражники

разделились на две пятерки. У Робин не было ни малейшей возможности ускользнуть. Хэрн заявил, что мы должны остаться с ней. Единственное, что мне удалось, так это внушить королю, что Единый хочет, чтобы мы путешествовали по Реке. Это было нелегко. Король попытался выйти из повиновения.

– На воде караван будет слишком заметен, – возражал он. – Мы превратимся в большую малоподвижную мишень для любого варвара с арбалетом. Ты уверена, что наш золотой друг действительно хочет именно этого?

– Да, – твердо ответила я.

И потому король забрал из Шеллинга все лодки. Звитт торчал на берегу и сердито глядел в нашу сторону. Так ему и надо.

К Танамилу вернулось прежнее бодрое расположение духа. Несмотря на все наше беспокойство, нас переполняла исходящая от него радость и веселье, и иногда это вызывало у меня очень странные чувства. Я не могла понять, отчего Танамил так весел, пока однажды он не подошел ко мне и не спросил: «А на этой накидке, которую ты сейчас ткешь, описана первая накидка?» Я сказала, что да. Тогда Танамил улыбнулся и бросил: «В таком случае, я думаю, можно будет использовать ее вместо первой накидки». И я поняла, на что он надеется. Если у этой накидки хватит силы освободить Единого – а может, и хватить, насколько я понимаю, – то и Танамил тоже станет свободен и сможет жениться на Робин, что бы там ни думал король. Одна незадача – его величество собирался сыграть свадьбу сразу же, как только найдет другого деревенского голову.

Иногда мне казалось, что Танамилу не хватает твердости. Я бы непременно выступила против повелителя, если бы могла, узы там или не узы. Но потом вспоминала, как стоял Танамил, когда король уносил накидку, – словно руки у него привязаны к телу. Да, видимо, Кенблит знала толк в своем деле.

Робин отдала Единого мне. Она взяла Гулла и Младшего, а Утенок – Леди. Мы планировали двигаться по Реке в сторону Великих болот.

Караван состоял из тридцати небольших лодок, и весь Шеллинг высыпал на берег поглазеть, как мы отплываем. Почти день мы плыли через болота. Люди короля настреляли там уток и приготовили их на ужин. Всех искусали комары. И мы чуть не потеряли его величество в болоте – чему я бы только обрадовалась, но в его лодке находился и Хэрн. Наша лодка была большая и двигалась медленно, поскольку в ней сидели охранники, и мы упустили остальных из вида. И неудивительно. В этих местах озера и протоки изменяются с каждым половодьем, и они постоянно окутаны легкой голубой дымкой. Это все потому, что из-под земли здесь бьют горячие источники. Они и порождают эту дымку, и из-за них в это время года тут все просто заплетено самыми разными цветами. Цветы и туман часто расступались, являя нашим взорам какое-нибудь голубое озерцо, над которым курился дымок. Всякий раз мы оглядывались в поисках прочих лодок, но не видели никого, кроме разных диких зверей и птиц, спешивших скрыться от нас.

На одном таком озерце нам попалось множество серебристых птиц. Когда наша лодка проломилась через камыши, птицы захлопали крыльями и взлетели в туман.

– Морские чайки! – в страхе крикнула я. – Это замаскированные маги! Что вы стоите! Стреляйте! Убейте их!

Стражники в испуге уставились на меня.

Танамил улыбнулся и встал. До того он, невидимый, сидел рядом с Робин. Казалось, будто их любовь лишь крепнет от трудностей.

Они ни на шаг не отходили друг от друга. Когда Танамил поднялся, чайки стали с криками виться у него над головой. А телохранители принялись озираться по сторонам и бормотать что-то насчет духов.