Внучка бабы Яги
Шрифт:
И ведь предупреждали друзья, что разбитная графская вдовушка, блиставшая при дворах многих владык, та еще штучка. Говорили, что неспроста обратила она свой взор на романского бастарда. Отец строго сводил мохнатые брови, топал ногами и неистово кричал, что лишит наследства, если непокорный сын не бросит свои глупости и не обратит свой взор на уже созревшую для брака кузину. Ах, оставьте, кто боится отца в двадцать лет, когда сердце сладко сжимается от одного взгляда любимой, когда готов целовать землю, куда ступала ее ножка, а прикосновение к тонким белым пальчикам вызывает слабость во всем теле? Кому нужна
— Мой котик хочет пить? — раздался серебристый голосок.
Стефания появилась, как всегда, эффектно, отодвинув настенную драпировку и легкими шагами приближаясь к ложу.
— На, мой сладенький, утоли жажду.
В протянутой руке полыхнул багровыми отблесками хрустальный бокал. Ноздрей коснулся тягучий соленый запах свежей крови.
Нет, нельзя. Влад отшатнулся, замотал головой, выдохнул в ненавистное лицо:
— Я убью тебя!
Графиня рассмеялась, будто рассыпала горсть стеклянных бусин:
— Как удачно, что я заранее лишила непокорную зверушку когтей. Не сопротивляйся, милый. Ты же не хочешь умереть вот так, забытый и своим отцом, и своими грубыми друзьями-мужланами? Разойдемся по-хорошему. Ты выпьешь немного крови, я заберу твою силу, и все. Через пару дней ты сможешь вернуться домой.
— Упырем?
— Ты плохого мнения о своей малышке, — укоризненно покачала головой Стефания. — Мой покойный супруг недаром всю жизнь посвятил магическим изысканиям. Я дам тебе противоядие, и ты сможешь остановить процесс превращения. Все достаточно просто, густой травяной отвар…
Дальше Влад не слушал, бледно-розовые губы Стефании шевелились, вещая в пустоту. Вспомнилось, как тщательно выбирал он место для любовного гнездышка, как обставлял охотничий домик высоко в горах, как мечтал, что сольется в объятиях со своей любимой вдали от досужих сплетен и внимательных глаз. Дурак! Он сам оградил дом такой многослойной защитой, что никто не сможет их обнаружить. Даже если верный Михай поднимет дружину прочесывать лес в поисках своего господина, даже если замковые чародеи будут день и ночь сканировать пространство в поисках хоть какой-то активности — их никто не сможет обнаружить. Трижды дурак!
— Гадкий мальчишка, да ты не слышишь меня! — Графиня ударила его по лицу.
— Какое счастье, что я на тебе не женился, — прошипел Влад. — Что может быть хуже жены-истерички?
— О, я тебе расскажу, что… — Глаза Стефании подернулись поволокой. — Хуже гнить заживо в железных цепях, умирать от жажды, чувствуя как все твои жизненные соки уходят вместе с дыханием, и знать, что в это время… Кстати, через год я планирую опять вернуться в ваши края. Пожалуюсь твоему отцу, что ты бросил меня с младенцем на руках. Ребенка можно будет недорого купить у какой-нибудь крестьянки. И буду жить-поживать в твоем драном княжестве — регентствовать при отпрыске.
Зная оборотистость бывшей возлюбленной, в это можно было поверить. В бессильной ярости Влад заскрежетал зубами.
Стефания, взволнованно дыша, залпом выпила из своего бокала. Быстрый язычок скользнул по губам, слизывая остатки крови.
— Мур-р-р, я все еще голодна. — Графиня опустилась на кровать, подползая поближе.
Через мгновение ее жемчужные зубки сомкнулись на яремной вене Влада.
Когда он в следующий раз пришел в себя, уже вечерело. За толстыми оконными стеклами бушевала непогода, завывал ветер, окатывая стены его тюрьмы потоками воды. От ощущения близости столь желанной влаги становилось только хуже — покалывало подушечки пальцев, рот наполнялся вязкой горьковатой слюной.
— Дедушка, ты, что ли, мой суженый будешь? — раздался из темного угла тонкий голосок.
Влад попытался сфокусировать взгляд. Прямо из тканого гобелена, изображавшего какую-то буколическую сценку, в комнату ступила крошечная крестьянская девочка. Желтоватая рубаха, полускрытая широкими лямками полотняного сарафана, темные волосы, затянутые по бокам лица в тугие косицы, любопытные карие глаза.
— Ты за мной пришла?
Сон и явь переплетались в его сознании фантасмагорическим орнаментом. Показалось, что это сама Смерть решила покуражиться над беднягой, приняв столь причудливый облик.
Девочка махнула рукой:
— Не, я так — одним глазком глянуть хотела. Гадала я на суженого… Вот и спрашиваю — ты он и есть?
Влад хрипло рассмеялся:
— Лет тебе сколько, невеста?
— Аккурат во внучки тебе гожусь — в том годе десять стукнет, — рассудительно сказала малышка, приближаясь к кровати и усаживаясь на краешек.
— Не рановато о браке думать?
— В самый раз. Иравари сказала — надо брать дело в свои руки, чтоб всю жизнь в девках не просидеть. Она-то уж в этом толк знает.
— Это подруга твоя? — Разговор не на шутку увлек Влада.
— Не, знакомица. Подруга у меня одна — Стешенька.
— В бане небось гадала?
— А то! Банщики нашептали — точно суженого покажут.
Ну понятно — хитрые изнаночные твари затащили сонную девчонку к себе. Как только у нее сил хватило выбраться и оказаться здесь? Чудны лики Судьбы! Малявка смотрела на него почти не мигая, склонив голову набок, будто желтогрудая синичка примеривается, куда клюнуть морозную рябиновую ягодку. Надо же — дедкнязьушка! Стефания как-то после очередного кровопускания поднесла к его лицу зеркало, чтобы продемонстрировать, как мало осталось от некогда щеголеватого и полного сил красавца. Видимо, надеялась, что лицезрение черепа, обтянутого желтой пергаментной кожей, седых клочковатых волос и покрасневших глаз подвигнет Влада к правильному решению. Будь на его месте экзальтированная барышня, может, это бы и сработало.
— А ты чего в цепях? — вдруг встрепенулась девочка. — Зарок какой выполняешь, а я тебе мешаю?
— Злые люди заковали, — вздохнул князь.
Птичка-синичка хлопотливо вскочила, бросилась к письменному столу в поисках какого-нибудь орудия. Вернулась с перочинным ножом, поковыряла в замке, пытаясь отжать запирающую пружину.
— Бесполезно, — попытался остановить ее Влад. — Там еще заклинание наложено — просто так не вскроешь.
— И почему это злые люди тебя к лежанке прикрутили? — пыхтя от усилий, спросила девочка.