Внук Дьявола
Шрифт:
– Да что такое на тебя сегодня нашло? – воскликнула она. Угораздило же ее влипнуть в такой разговор, и именно в этот день! – Что ты несешь? Ведь ты – Ролинс.
– Какой ужас! Если бы я родился Смитом, тогда я бы тебе понравился, так?
– Прекрати! – рявкнула она. – Ты не понял.
– Хорошо, хорошо. – Престон вскинул вверх обе руки, как бы капитулируя. – Успокойся.
– А теперь уходи.
– Лейни, что бы ни произошло между тобой и моими родными, я не имею к этому никакого отношения. Я не собираюсь исчезать только из-за того, что вчера здесь объявился Колли. Ну ты хотя бы согласишься встречаться со мной, если уж я не могу склонить тебя на большее? Может быть, хоть на пикник съездишь?
– Я подумаю.
Она
– Знаешь, Лейни, – задумчиво проговорил Престон, – до сих пор я был с тобой джентльменом.
– Да, разве что иногда распускал руки, – съязвила она.
– Но не язык. Хотя мог бы.
Внезапно Лейни прочитала его мысли и поняла, что с этим человеком постоянно следует быть начеку.
– Значит, ты угрожаешь рассказать Колли про нас с тобой?
– И старику тоже. А что с того?
Она не могла сказать правду, поэтому решилась солгать:
– Ничего. Они рассердятся, но мне до лампочки, что они скажут.
Отчаянная мысль мелькнула у нее в голове: «Боже, сделай так, чтобы правда не вышла наружу. Только не сейчас».
– А что скажешь о твоей матери?
Лейни непроизвольно вздрогнула. Она была вынуждена признать, что ее матери такое сообщение не понравится.
– Она переживет. В конце концов, что про нас с тобой можно рассказать? Что я несколько раз встречалась с тобой? Ты затеял дурную игру. Тебе не приходило в голову, что я встречалась и с другими мужчинами?
Престон не отрывал пристального взгляда от ее лица.
– С кем же?
Лейни пожала плечами. Опять-таки она не желала говорить правду. А правда состояла в том, что большинство парней в Спрингсе считали ее пассией Колли и благоразумно держались подальше от девушки, на которую Колли положил глаз задолго до того, как она сама смогла осознать, что происходит.
– Сам не верю, что дошел до такого. – Престон тряхнул головой и хохотнул. – Шантажом вымогаю у девушки свидание! Ты, конечно, считаешь, что я чудовище и требую чего-то сверхъестественного. В самом деле, что это со мной сегодня? Милая, на свете есть много других женщин. В отличие от тебя, нормальных.
Лейни не нуждалась в заключениях Престона. Она знала, что с ней не в порядке: маленький колдун вернулся и напугал ее.
Как только у Колли хватило духу вернуться и вновь поставить на ней свою печать?
– Подожди.
Престон, который уже успел открыть дверцу машины, замер. Лейни вдруг подумала, что его загорелые ноги чересчур длинны для тесного салона «Тойоты».
– Ты разрешишь мне немного подумать? Потом я, наверное, загляну к тебе.
– Как обычно, я у Ллойда, в плавучем доме. – Его губы изогнулись в самоуверенной усмешке. – И наша маленькая тайна останется между нами. – Он махнул рукой. – Ну конечно, мой ангел, конечно. Никто не отнимет у мужчины права иногда быть дураком. Я не гордый. Я подожду, дам тебе подумать. Пожалуй, дня два подожду. Или даже три.
Не два, не три – целых четыре волшебных дня провел Колли в обществе маленькой девочки в то лето, когда ей было двенадцать лет, а ему пятнадцать.
В один из дней они боролись в черничнике, в результате оба перемазались, что ужасно забавляло Лейни.
А однажды они соорудили из липкой, вязкой массы, собранной со дна Вдовьей бухты, маски наподобие африканских и положили их сохнуть на солнышке.
Как-то раз (это было в июне) он принялся учить ее ловить голыми руками рыбу, прячущуюся под каменными выступами, но из-за непреодолимого страха перед глубиной она решила удовольствоваться созерцанием рака, которого ему в конце концов удалось вытащить.
И еще один день запомнился ему. Была пятница, конец июля, шел дождь, поля размокли, и работать стало невозможно. Он явился к ручью, чтобы хоть одним глазком увидать ее, и обнаружил, что она разбила под деревом палатку, где и устроилась, сухая и чистенькая, с книжкой в руках. Отчаянно рискуя, Колли по-пластунски прополз наверх по пологому склону и забрался под брезент. Они отменно провели время, несмотря на то, что он перепачкался с головы до ног. Она почитала ему вслух про мальчика, который путешествовал по реке на плоту, а он обучил ее тому самому фокусу, что продемонстрировал ей в прошлом году – свистеть при помощи травинки.
Это лето было лучшим в его жизни, хотя отнюдь не идиллическим. Колли стал старше, начал отдавать себе отчет в том, что может произойти, если откроется их дружба, и научился осторожности и скрытности.
Приходить Колли мог только после того, как весь табак был высажен, потому что Торн лично приглядывал за посадкой, и Колли содрогался при мысли о том, что будет, если он увидит его рядом с девочкой.
Да и не один Торн служил препятствием для их тайных встреч. В том же самом июле Колли как-то явился к знакомому дубу в поисках Лейни, увидел ее, но не стал подзывать ее свистом, как он порой делал. С Лейни был какой-то долговязый мальчик. Тогда-то Колли впервые ощутил вкус ревности, который не пропал и после того, как Лейни сообщила ему, что тот мальчишка – это всего лишь родственник, кузен Уэй.
И еще одно по-настоящему беспокоило Колли: Дьявол стал чаще наезжать на ферму собственной персоной.
В то лето Чарли привел в стойло угольно-черного жеребца и сказал:
– Колли, он сказал, ты должен объездить этого зверя. Такого дикаря я еще никогда не видел. Я говорил Дьяволу, что ты еще не дорос до такой работы, но он твердит, что у тебя уже достаточно сил и тебе надо попытаться. Только будь осторожнее, не поломай себе чего-нибудь. Норов у него будь здоров.
Как же это было замечательно – погладить жеребца по шелковистой, теплой холке. Колли сразу же вспомнил маленькую девочку, и у него потеплело на душе.
Прошло довольно много времени, прежде чем с помощью ласковых уговоров ему удалось надеть на жеребца уздечку. Вдруг из темноты раздался голос:
– Ну что, парень, так ты собираешься укротить эту лошадь?
Колли вздрогнул от неожиданности, а жеребец издал короткое ржание и взвился. В дальнем углу конюшни стоял сам Дьявол.
– Мне не хотелось делать ему больно, – объяснил Колли.
– Иногда приходится делать кое-кому больно, чтобы добиться от него повиновения, – назидательно заметил старик. – Короче говоря, делай что положено, чтобы он стал хорошим конем, или я его заберу, а ты, как и прежде, целыми днями будешь торчать в поле. За излишнюю доброту тебе придется дорого заплатить. Знаешь, у меня был сын Броди. Какие надежды он подавал! Но к чему привела его чрезмерная доброта? Однажды в карьере случился обвал, и несколько человек оказались замурованы в штольне. Все отказались идти на выручку, а Броди пошел, главным образом потому, что у одной девушки, что работала у нас на ферме, в карьере остались друзья. В общем, Броди пошел ради нее. Он спас их, но сам угодил в ловушку. А они не стали спасать его. Глыбы опять поползли, и они убежали, как свора собак. Оставили его в штольне. Я попытался вызволить его, но, когда добрался до Броди, было уже поздно. Он был мертв. Он умер, веря, что они вернутся и спасут его. А еще он верил, что та девушка будет вечно его любить. Все это оказалось ложью. Никто не помог ему, а девушка уехала отсюда, не прошло и года. – Дьявол приблизился к Колли, который застыл перед ним, как и жеребенок. – Колли, если будешь продолжать в таком духе, ты испортишь этого коня, и он в конце концов убьет тебя. Не повторяй ошибку Броди. Нельзя слепо верить в доброту других. Нас всех нужно заставлять со всей строгостью, чтобы мы как следует исполняли свой долг. Ни люди, ни животные не делают ничего хорошего без принуждения.