Внук
Шрифт:
– Товарищ генерал, разрешите обратиться?
– Протянув документы комдиву, я дождался, когда он их посмотрит.
– Обращайтесь, товарищ сержант госбезопасности! При этих словах, лица политрука и пинавшего меня красноармейца, вытянулись. Еще бы, звание у меня теперь равняется пехотному лейтенанту.
– Товарищ, командующий дивизией, с вами пропала связь два дня назад. По данным разведки, вы в кольце окружения. Командующий фронтом, приказал разведчикам 111 дивизии, найти сведения
– Это наши тебе так лицо помяли?
– спросил генерал.
– Перестарались парни, да я понимаю, все на нервах.
– Да уж, бойцы, - он обратился к солдатам стоящим боясь поднять глаза, - вы бы хоть документы у него посмотрели, теперь что? Вас всех арестовывать?
– Товарищ генерал, не надо никого арестовывать, в принципе-то, правильно все сделали. Война идет. Ничего страшного, не убили ведь. Хотя, документы могли и посмотреть.
– Да, ничего страшного? У тебя вон вся рожа синяя, и шепелявишь, чего зубы выбили, что ли?
– Один выпал. Да ладно. Можно воды, рот прополоскать? Тащ генерал?
– Принесите воды, и пойдем в мою палатку. Капитан!
– генерал обратился к моему бывшему ротному. Пойдем с нами.
– Новиков твою мать! Ты здесь как?
– начал Лебедев. Мы тебя уж похоронили, после того как с особистом уехал, не слуху не духу. Видишь, что стало с дивизией. Ты нам удачу приносил! А без тебя расхреначили нас под орех.
– Ну, уж вы наговорите тоже, просто пока у фрицев сил по более будет. Ну, ничего, скоро мы свое возьмем!
– Да никто и не спорит, что возьмем. Вылезти бы с начала из этой задницы.
– Вылезем, товарищ командир. А что, скажите, жив ли Потемкин? Связист-то ваш?
– Живой, хоть и связи нет больше. Ему повезло, когда по нам поехали танки, он обрыв искал, увидел что происходит, и схоронился. Потом к нам приполз, вместе и вышли. Ты то, каким ветром?
– Попутным исключительно! Разведчики к вам ушли, из 118, а я за ними, их не догнал, но к вам вышел. Пришлось побегать только! Хорошо старшина СВТэшку дал, с мосинкой я бы не смог пройти. А с этой хоть очередями фрицев вали, да в штабеля складывай. Хороша зараза, надо кстати почистить.
– Да уж, она капризная, чисти хорошенько, тем более говоришь, помогла!
– Еще как!
– я любовно погладил по цевью винтарь.
– Еще бы глушак на нее и цены бы не было!
– Чего на нее?
– капитан удивился.
– Ну, приблуда такая, для бесшумной стрельбы. Вещь, - я показал
– Аа! Чего то такое я видел однажды, на наган ставили, Брамит, что ли? Не помню, говорили, что он как-будто пукает с ним, почти не слышно.
– Во-во! Вот бы такой на Светку!
– Живые останемся, есть у меня толковый спец, он в оружейной мастерской работал до войны. Сейчас где-то в соседней дивизии трудится. Дядька в годах, его на фронт и взяли то, только потому, что любой ствол с закрытыми глазами отремонтировать может. Если сам жив, конечно, в такой-то жопе!
– Ротный покачал головой.
– А ты чего, опять без документов ползаешь?
– спросил Лебедев.
– Не-а, вот!
– я протянул удостоверение.
– Иди ты! Сержант ГБ. Так это ведь лейтенант целый!
– Так точно! Присвоили, пока в Москве был.
– Да ты что, Ну, и как там столица?
– Да нормально, патрулей много, окна в домах заклеены, баррикады кое-где. Парни мои живы?
– Казах здесь, сейчас где-то лазает, дырку ищет! Синицын погиб. На штаб танк полз, так он с гранатой на него, танк подорвал, но и его из пулемета срезали. Зимин тут, Ваня ваш большой. Вся троица в поисках выхода.
– Надо же, все-таки судьба у Синицы такая, один раз увернулся от нее, а все равно достала!
– А когда был первый раз?
– Как-нибудь расскажу. Товарищ генерал-майор, какие будут приказания?
– Если так пойдет дальше, то скоро вместо меня один майор останется, без генерала, и это еще в лучшем случае!
– Не берите в голову, товарищ генерал. Придумаем, что-нибудь. С той стороны, откуда я пришел, силы у немцев небольшие. У вас, сколько людей осталось?
– Точно не скажу, еще многие подходят, но что-то около 400 человек. Два танка, орудия, минометов пара штук. Три полуторки. Топлива мало.
– Топлива километров на 20 хватит?
– Я думаю, да. Что, дырку в немецком тылу нашел?
– Есть не много. Но танкистам придется тяжело, как бы не страшно было это говорить. Они в прорыв пойдут, я думаю первыми. По мне шмаляли четыре танка. Больше здесь не видел. И то стояли, может неисправные. Так что двое на одного.
– Тогда так, запускаем танки, у меня оба тридцатьчетверки. Одновременно минометный и орудийный огонь, если танки у фрицев сожжем сразу, пушки цепляем к машинам и вперед, на танки пехоту возьмем, пусть отсекают солдат. Думаю, выйдем!
– Я тоже думаю получиться, я могу выйти вперед, сначала пешим ходом выдвинуть к окраине леса пехоту, чтобы не дать немцам подойти к лесу. А как отгоним, сразу танки в прорыв, я с пехотой пойду, - ротный что-то придумал. Но вмешался генерал, обращаясь ко мне.