Во имя жизни
Шрифт:
— Пусть Кларабель знает, какой я чистенький сегодня вечером, — объявил он.
— По-моему, ей это безразлично, — отозвался я. — Уж слишком далеко она от тебя, чтобы оценить по достоинству твое пристрастие к чистоте.
Он прекратил расчесывать свои блестящие черные волосы и обернулся ко мне.
— А вот мы расскажем ей про это в следующем письме, Мик.
— Несомненно, Магно.
— Главное, Ник, я чист душой, когда думаю о ней.
Я, раскладывая пасьянс «солитэр», буквально застыл с очередной картой в руке. Взглянул в его обезьянье
— У тебя нету девушки, Ник? — вдруг обратился ко мне Магно. Я снова с интересом посмотрел на него.
— Нету.
— Нужно, чтобы у тебя была девушка. Ты же образованный человек.
— Образование, знаешь ли, мало помогает в любви.
— У тебя на самом деле нигде-нигде во всем мире нет девушки?
Я энергично замотал головой.
— Если бы я был на твоем месте, я бы писал всем хорошеньким девушкам подряд. Должна же быть где-то девушка и для тебя, Ник.
— Не думаю, Магно.
— Как это получается, что симпатичные девушки влюбляются в таких необразованных парней, как я, а?
— Тебе лучше знать, Магно.
— Ну взять, к примеру, Кларабель. Отчего она влюбилась в меня, а не в тебя, Ник?
— Ты же первый нашел ее.
— А если бы ты первый нашел ее, а я появился потом, влюбилась бы она все равно в меня или нет?
— Полагаю, что влюбилась бы.
Он радостно заржал. Кларо треснул обоими кулаками по столу и вскочил на ноги.
— Послушай ты, пеон! — От ткнул пальцем в Магно.— Чего это ты так развеселился?
— Просто он счастлив, Кларо, — вмешался я. — У него есть девушка — и он счастлив.
— Да, у меня есть Кларабель, — подтвердил Магно.
— Кларабель, фу-ты ну-ты! — с вызовом завопил Кларо.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Магно. Он сунул расческу в карманчик рубашки и сделал несколько шагов по направлению к Кларо. — Давай, выкладывай. Ты сомневаешься, что такая девушка, как Кларабель, может полюбить такого осла, как я? А чем я хуже других?
— «А чем я хуже других?» — передразнил его Кларо.— Будто ты не знаешь, деревня!
Магно подошел еще ближе к своему обидчику. Я перестал раскладывать пасьянс.
— Ты что, не знаешь, что ли, что похож на обезьяну?— истерично выкрикнул Кларо. Глаза у него налились кровью, в углах рта выступила пена. — Ты что, забыл, что ты всего-навсего батрак, да к тому же неграмотный! Такие девицы, как Кларабель, не влюбляются в безграмотную деревенщину!
— Так ведь ты тоже батрак.
— Грамотный, грамотный батрак! Так-то, обезьянья твоя рожа, собачий сын!
— А какая разница?
— «Какая разница?» — снова передразнил его Кларо.
— Можешь говорить, что хочешь. Кларабель все равно любит меня.
— Докажи, пес паршивый!
Магно
— Вот самое лучшее доказательство. Это она мне прислала. Со своей собственной головы.
— И ты уверен, что ты — единственный мужчина, у которого найдется локон Кларабель, да? — Кларо достал такую же прядь и тоже выложил ее на стол. — Boт, гляди, обезьяна! Вот настоящее доказательство. А это не с ее головы?
Магно Рубио был сражен. Он нагнулся над двумя прядями волос, сравнивая одну с другой. Кларо тоже склонился над столом. Почти касаясь головами, они словно под микроскопом рассматривали локоны, бросая друг на друга подозрительные взгляды. Глаза их от ярости, казалось, готовы были треснуть, как переспелые плоды гуавы. Но, в конце концов, Магно смирил свой гнев. Его душа, чистая и прекрасная, была чужда всякому насилию и жестокости.
— Этот твой локон еще ничего не доказывает, — заявил он Кларо миролюбивым тоном. Осторожно достал снимок
Кларабель и выложил его на стол. — А вот это уже без сомнения кое-что доказывает.
Презрительно усмехнувшись, Кларо помахал перед носом у опешившего Магно фотографией, которую достал из своего бумажника.
— Доказывает, осел ты несчастный! Вот — неопровержимое доказательство! Видел, грязная свинья!
Магно Рубио потянулся за фотографией, но Кларо быстро отдернул руку. Однако я успел разглядеть на фотокарточке миловидную, довольно молодую девушку с хорошей фигурой и молил про себя бога, чтобы Магно не удалось рассмотреть ее.
— Дай мне взглянуть! — Так и взвился влюбленный филиппинец.
— Пошел к черту! — заорал Кларо в ответ.
Словно черепаха, которая прячет голову под панцирь, Магно втянул свою маленькую, с кокосовый орех, голову в плечи. Его тусклые рыбьи глаза засверкали. Ноздри плоского носа раздулись. Рот исказился в злобном рыке. Кривые, как у гориллы, ноги подбросили его вверх. И вот они уже катаются по полу в яростной схватке. И вот уже Магно Рубио, оседлав Кларо, молотит его по лицу кулаками, превращая физиономию соперника в сплошное месиво.
Я вскочил из-за стола и попытался схватить Магно за руки, но в нем пробудилась какая-то нечеловеческая сила, он был точно сбесившийся пес. Я окликнул игроков в покер:
— Эй, парни! Помогите мне!
Они на миг глянули в нашу сторону и как ни в чем не бывало продолжали игру. И я решил обращаться с ним, как с бешеным псом. Я изо всех сил стиснул ему шею и не разжимал рук до тех пор, пока он, наконец, не отпустил Кларо. Воспользовавшись тем, что Магно судорожно ловил ртом воздух, Кларо с трудом поднялся на ноги и выскочил из комнаты. Я возвратился к своему пасьянсу. Магно же отошел к стене и принялся, рыдая, лупить по ней кулаками. Он колотил по стене до тех пор, пока его кулаки не окрасились кровью. Выбившись из сил, он свалился в углу кухни и затих, а Кларо, стоя на крыльце, поносил его последними словами.