Во власти чудовища
Шрифт:
— Пойдешь на праздник?
Эсса прильнула к виконту, всем своим видом показывая, что Тине ловить здесь нечего.
— Праздник?
— Да, сегодня друиды празднуют День Первого Листа. Куча приглашенных магов, фейерверки, огненное шоу, танцы. В полночь на площади будет весело. Мы с Таном идем, хочешь с нами?
Судя по лицу виконта, он хотел, чтобы Тина исчезла, растворилась, испарилась! Девушка решила не давать ему повода радоваться и согласно кивнула.
— Только на танцы положено приходить парой.
Эсса окинула Тину пронзительным взглядом.
— Я понимаю, что найти пару за несколько часов сложно, но ты не огорчайся, я возьму друга. Он тебе понравится.
— Мы зайдем за тобой через три часа, будь готова, — с интонацией «лучше бы тебе смыться из города» закончил разговор Тан.
Тина ответила ему очаровательной улыбкой.
Хозяин альв — изящный, черноволосый и очень подвижный, — показал Тине ее комнату, взял денег за четыре ночи и посоветовал одеваться на праздник в штаны, потому что прыгать через костры в платье не очень удобно. Альвения была единственным государством, где девушки могли свободно носить мужскую одежду. Здесь никому не было дело, как и во что одеты жители славного Лесного королевства, главное, чтобы голыми не ходили. Хотя, когда в город забредали горные тролли в одних только набедренных повязках, их тоже не спешили арестовывать за нарушение общественного порядка, никто не тыкал пальцами, не визжал и не топал ногами. «У каждой расы свои причуды», — философски пожимал плечами Владыка, и жители его поддерживали. Может, поэтому и переворотов в Альвении никогда не было, как не было и гражданской войны. Зато если находился придурок, который лез через границы, на защиту стен вставали все, невзирая на расу, пол и возраст. Поэтому воевать с альвенийцами никто не рисковал.
Тина приняла душ, надела обтягивающие штаны из тонкой замши и немнущуюся рубашку песочного цвета, а потом завалилась на кровать. Встреча с Таном была настоящей удачей. И деньги заберет, и где искать мэтра Альфонсо теперь знает. В том, что друг заклятый отдаст долг, Тина не сомневалась: прижатый к стене, Тан не станет отнекиваться. Все же имя лорда Палача сыграло свою роль. Северный лорд… Как-то слишком легко он ее выпустил из своей паутины. Или просто наблюдает?
В груди чуть сильнее начало биться сердце. Тина улыбнулась, вспомнив, что видела в хрустальном шаре. Нет, что за наваждение! Почему ее вообще волнует этот гад? Скрылась от него, и это главное! Вот снимет петлю и будет свободна!
Она перевернулась на живот, обняла подушку и прикрыла глаза…
Разбудил Тину громкий стук в дверь.
— Эй, подруга, выходи! — прокричала из-за двери Эсса. — А то все веселье проспишь!
«Быстро все у гномьего народа, уже и подруга», — усмехнулась Тина, открывая дверь.
— Готова? Отлично! Это Арм, твой сопровождающий!
Эсса довольно ухмыльнулась, увидев выражение Тининого лица.
Хотелось сказать: «Твою мать!», — но вместо этого Тина захлопнула рот и сделала реверанс. Сама от себя не ожидала.
— Я Тина.
Арм значит «серебряный». Тан по сравнению с этим альвом казался невзрачной гусеницей рядом с бабочкой. Альв был хорош. До зубовного скрежета. Серебристые волосы небрежно лежали на широких плечах, длинную челку он собрал в тонкие косички, которые обрамляли овальное лицо. Миндальные глаза с длиннющими ресницами смотрели весело и с интересом. Но не это притягивало взгляд. Левая рука от локтя и до длинных изящных пальцев была покрыта серебристым металлом. Сначала Тине показалось, что это перчатка, но, присмотревшись, она поняла, что это восхитительный, идеальный, филигранной работы протез. И тут же пришла мысль, что если у нее не получится избавиться от петли, то она согласна на такую штуку!
— Привет, Тина, — заметив ее интерес к чудо-протезу, пошевелил пальцами альв. — Позволь предложить тебе…
Он галантно согнул руку в локте, и Тина на нее оперлась. Прохладная, но ощущения приятные. Нет отторжения.
— Неудачный эксперимент, — улыбнулся Арм. — Но девушкам нравится.
— Она замечательная, — искренне ответила Тина. — Вживленная или съемный протез?
— Давно ощущаю ее как часть себя.
Они вышли на улицу. В небе горели звезды, на деревьях были развешаны цветные фонарики, со всех сторон слышалась музыка и смех.
— Сегодня чудесная ночь, и я рад провести ее с тобой, — Арм нагло переместил руку на талию девушки и чуть прижал к себе. — Одну ночь в году город принадлежит фэйри. И сегодня мы выбираем себе пару, на одну ночь или на всю жизнь — никто не знает. Но… — он весело сверкнул глазами, — … отказывать нельзя.
— А если откажу? — не удержалась от вопроса Тина.
— На год потеряешь удачу, — шепнул ей Арм. — Я бы не рисковал.
— И я не буду, — смеясь, ответила Тина.
Они шли по оживленным улицам, освещенным фонариками и гирляндами, в сторону центра города. Эсса и Арм оказались весьма популярными личностями. С ними здоровались, весело спрашивали о делах, почтительно кланялись, желали приятной ночи и многозначительно поглядывали на Тана и Тину. Кто-то — с одобрением, кто-то — с нескрываемым недовольством. Одна девушка альв даже прошипела что-то Тине вслед, но, когда Арм резко развернулся, испуганно шмыгнула за деревья. Интересно, кто эти двое?
Чуть прохладная серебристая рука крепко держала Тину за талию, ее спутник улыбался и весело отвечал на приветствия, а Тина чувствовала все нарастающее беспокойство. Эсса же трещала без умолку.
— Тан тоже первый раз на волшебной ночи. Хотя к нам люди со всех королевств съезжаются в эту ночь, — Эсса хихикнула и крепче прижалась к Тану.
— Зачем? — не поняла Тина, с интересом оглядываясь по сторонам.
Народу становилось все больше, но перед ними расступались, уступая дорогу. Одна парочка чуть в кусты не свалилась, так стремительно шарахнулась в сторону.
— Потому что в эту ночь можно все, — шепнул ей Арм, склонившись к уху. — И никто не осудит, потому что добровольно отданная любовь фэйри дарит удачу.
— А дети, которые рождаются после сегодняшней ночи, возвращаются домой.
— Не понял, — Тан с удивлением посмотрел на Эссу. — Хочешь сказать, что если после сегодняшней ночи женщина понесет, то ребенка она должна отдать?
— Мы не бросаем своих детей, — ответил ему альв. — Мать получает вознаграждение, а ребенка отдают в приемные семьи.
— Это обязательно?
— Нет, конечно. Но именно люди почти всегда возвращают детей, — с чуть слышным презрением процедил Арм. — Другие расы делают это крайне редко.
«А потом полукровки становятся слугами у чистокровных», — подумала про себя Тина. Она еще помнила рассказы наставников в приюте.
— Кстати, я именно так и родилась, — абсолютно беззаботно сообщила Эсса, разбивая теорию Тины вдребезги. — Мой отец — гном, а мать — человечка.
— Тебе растил отец?
— Нет, он, наверное, даже не знает обо мне, как и я о нем, — весело сообщила Эсса. — Но сегодня не та ночь, чтобы говорить о титулах. Сегодня все равны: от короля до печника. Ой, рогалики с предсказаниями!