Во власти мракобесия
Шрифт:
Когда она вернулась в спальню, уже полностью одетая и причёсанная, Михаил Леонидович всё ещё лежал. В зубах он держал сигарету и внимательно следил за поднимавшимся к потолку дымом. Лариса огладила руками юбку, подошла к нему и протянула руку.
– А где твоя благодарность за хорошую работу? – Девушка театрально надула губки, изображая обиду.
– Возьми кошелёк, он в пиджаке. Она достала несколько купюр и показала Шевчуку.
– Как всегда? Ты такой же щедрый?
– Приходи поскорее, кошечка, и ты увидишь, что моя щедрость станет безграничной.
– Звучит многообещающе.
Она остановилась возле Михаила Леонидовича, и он обхватил рукой её ногу.
– Не надо, Миша, – сказала она, словно капризничая. – Уже всё… Я оделась. На сегодня всё! Потерпи до завтра…
– Ты играешь мною, как пацаном, – с досадой проговорил Шевчук, но отпустил её ногу.
– Миша… Можно я скажу тебе… Только ты не обижайся.
– Чего?
– Нам вроде стесняться нечего, верно? – Она смущённо потупила глаза.
– Нечего. Уж все дырки друг у друга обследовали. Говори.
– У тебя сегодня изо рта пахнет, – пожаловалась она, приложив пальчик к его губам.
– Желудок, должно быть, – скривился мужчина. – Скажи спасибо, что я ещё пердеть не начал при тебе… Эх, возраст… Надо заняться здоровьем…
– Ты извини…
– Чего уж там, ладно. Хотя вообще-то могла бы и не заметить…
Лариса наклонилась, продолжительно поцеловала его руку и неторопливо, демонстрируя свою грацию, вышла из комнаты, цокая каблуками. Щёлкнул дверной замок.
Михаил Леонидович поднёс руку к носу и обнюхал её.
– Как преданная собака…
Он повернул руку ладонью к себе, усиленно подышал на неё, затем понюхал, пытаясь уловить посторонний запах.
– Пахнет изо рта… А хрен тут после коньяка разберёшь чего.
Он свесил ноги с кровати, тяжело поднялся и, набросив на себя ярко-красный шёлковый халат, направился к двери.
– Павло! Телохранитель появился почти немедленно.
– Телефона не было?
– Нет, Михаил Леонидович.
– Слушай, а ну-ка нюхни… – Шевчук жарко дыхнул охраннику в лицо. – Сильно у меня изо рта несёт?
– Ну, есть немного, – пожал широкими плечами Павел. – А чего удивляться? Коньяк вы глушили, сигары сосали…
– Я не только сигары сосал. У этой бабы всё подряд сосать хочется. Тем не менее её свежестью от меня не разит… Ах, почему я не молодой? Почему не такой крепкий, как ты?
– Зато при деньгах.
– Деньги, деньги…
Он сжал кулаки и отчаянно потряс ими, словно хотел показать кому-то, что он всё ещё силён и на многое способен. Повернувшись спиной к телохранителю, он побрёл в ванную, шлёпая босыми ногами.
Стоя перед зеркалом, он долго рассматривал себя, вздёргивая губу, изучая зубы и покрытый желтоватым налётом язык.
– Деньги… Член от них крепче не стоит и любовь они не покупают…
Он взял щётку, выдавил на неё немного пасты и начал чистить зубы. Сплёвывая обильную пену, он опять посмотрел на своё отражение и сказал:
– А вот если я у себя её оставлю? Как ты думаешь? Вот возьму и завтра сделаю этой девчонке предложение. Сделаю женой. Будет она целовать мне руку ещё преданнее?
Отражение ответило ему знакомым тусклым взглядом.
Утром Трошин выехал на работу раньше обычного, чтобы успеть завезти Женю в институт.
– Смотри-ка, милиция на углу. Что-то случилось, – сказала Женя. – Видишь, женщина какая-то лежит на дороге.
Трошин чуть притормозил. Неподвижное тело лежало, неправдоподобно сильно вывернув ноги в одну сторону, а голову – в другую.
– Это же та девчонка, за которой наш сосед ухаживал! – воскликнул Трошин, узнав Ларису.
– Который сосед? Никита, что ли? Тот, что из Чечни вернулся?
– Да… Ёлки-палки! Её же застрелили! – сквозь ноги милиционеров Сергей разглядел пулевое отверстие над глазом Ларисы.
– Господи, за что ж её?
– Путана…
– Проезжайте! – раздражённо закричал милиционер, заметив, что их машина почти остановилась. – Проезжайте! Не цирк здесь!
– Странно… Зачем кому-то понадобилось стрелять в неё?
А через несколько часов, просматривая материалы наружного наблюдения, Сергей увидел на телеэкране Шевчука в сопровождении Ларисы.
– Стоп, ребята! Эту барышню я знаю. Она проститутка.
– Ясное дело, что проститутка, – не стал спорить Воронин.
– Сегодня утром я видел её мёртвой. Пуля в голове.
– Где видел?
– Она жила в соседнем доме…
Трошин хотел добавить что-то ещё, но на столе зазвонил телефон. Воронин поднял трубку.
– Что ж, спасибо за информацию… – сказал он, выслушав кого-то. – Всё, господа, работа с Шевчуком закончена. Умер сегодня ночью Шевчук.
– Умер?
– Врачи говорят – сердце. Вскрытие покажет. Охрана говорит, что никого посторонних не было, только какая-то путана приходила. Шевчук был в полном порядке, а ночью случился приступ. – Воронин хрустнул пальцами. – Нутром чую, не своей смертью он умер.
– Гена, путана-то вот она. – Трошин указал на телевизор. – Она была у Шевчука. И заметь, что девчонку убрали сразу после того, как она ушла от него. Между прочим, убили выстрелом в голову. Так проституток не отстреливают. А что, если она подсунула Шевчуку какой-нибудь яд? Да, я почти уверен, что это она как-то отравила его… Конечно, не по собственному желанию. И её убрали, чтобы не сболтнула.
– Вполне возможно, – согласился Воронин. – Значит, Шевчук мог рассказать нам что-то очень важное. Кто-то был против… Впрочем, убийство – это пока лишь наши домыслы. Следствие покажет… Так или иначе, мы вышли через Шевчука хотя бы на Романюшина…