Во власти мракобесия
Шрифт:
– Тут какая-то ошибка… – тихо отозвался он. – Нет… Не мои…
– В таком случае мы вынуждены изъять этот чемодан…
Шкурин едва заметно кивнул. По его лицу текли струйки пота.
Весь оставшийся день он не находил себе места и ушёл с работы рано. Технические службы зафиксировали его телефонные переговоры с несколькими абонентами в Ставропольском крае и в Москве. На следующий день он не вышел на работу, сославшись на недомогание, а к нему домой дважды приезжали какие-то люди.
Смеляков с интересом наблюдал за развитием событий. Он прекрасно понимал, что полученную сумму Шкурин уже не сможет ни передать по назначению, ни вернуть. Имея дело с бандитами, он попал в безвыходную ситуацию.
На третий день после изъятия у него чемодана Шку-рин был обнаружен повесившимся в туалете собственной квартиры.
Плотная разработка Тимура Тамаева дала множество неожиданных результатов. Этот энергичный молодой чеченец не только оказался связан с нефтяным бизнесом, но также активно занимался поставкой наркотиков в Россию. Под его руководством несколько чеченских группировок незаконно скупали оружие на военных складах по всей России и организовывали вывоз автоматов и пулемётов в Чечню целыми автоколоннами. Масштабы этого хорошо поставленного бизнеса ошеломили Смелякова. Впрочем, удивляться было нечему, так как в доле с Тамаевым участвовали два депутата Государственной думы, входившие в Комитет по вопросам безопасности, и один из высокопоставленных чиновников Министерства обороны. Такое прикрытие обеспечивало почти гарантированную неприкасаемость транспорта, всегда выдвигавшегося в Чечню с документами, справленными на самом высоком уровне.
– Через три дня Тамаев будет получать очередную партию оружия, – доложил Смеляков начальнику СБП и показал папку с оперативными материалами. – Вот все документы по этому делу.
– В Таманской дивизии? Какая воинская часть? – Коржаков в первую очередь выхватил взглядом фамилии и наименования организаций. – Ага… По распоряжению генерала Ефимова? Громче всех кричал о коррупции в армии, а сам вон куда руки запустил… Что ж, знакомая песня… Готовь документы в прокуратуру, Виктор Андреевич. Надеюсь, этих всех получится взять тёпленькими… От верхушки до низов…
Смеляков тоже очень надеялся на успех.
Однако, как это нередко бывает при проведении даже самых выверенных операций, при задержании бандитов не удалось захватить главаря. Тимур Тамаев не появился на складе. О сорвавшейся сделке Тамаева кто-то успел предупредить по телефону, и он не стал дожидаться появления оперативной группы у себя на квартире. Впрочем, уходил он спешно, поэтому оставил после себя некоторые документы, которые помогли в выявлении ещё нескольких чеченских боевиков, проживавших в Москве.
По оперативной информации, поступившей в ФСБ, Тимур Тамаев скрылся в Чечне…
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ. ЯНВАРЬ 1996
Утомлённость от нескончаемой информационной войны сказывалась во всём: страну сковывала апатия, далеко позади осталась радость от победы над ГКЧП, пришла всеобщая разочарованность в новых политических лидерах, рухнули надежды на быстрое становление «цивилизованного» государственного устройства. Постоянные нападки политиков друг на друга с обвинениями в коррупции и связях с криминальным миром, сообщения о разнузданности боевиков в Чечне и телевизионные передачи о том, что в Москве то и дело ОМОН изгоняет граждан из их законных квартир в центре Москвы, – всё это действовало удручающе. Понемногу стало казаться, что Россия одряхлела, растеряла последние силы и не могла даже ужаснуться происходящему. С каждым днём она корчилась от боли всё меньше и только ниже склоняла голову, как испуганный, затравленный и ничего не понимающий младенец. Россия перестала быть собой, вместо неё появился какой-то призрак, жутко оскалившийся, раздражённый на весь мир, не способный даже слабенько укусить обидчика, но всё ещё порыкивающий и показывающий свои расшатанные клыки.
Январь 1996 года нанёс России новый удар. 9 января отряд чеченских боевиков под предводительством Салмана Радуева вошёл в дагестанский город Кизляр, захватил аэропорт, железнодорожный вокзал, а затем городскую больницу и роддом, куда согнали около двух тысяч заложников. Страна услышала об этом и недоумённо вздохнула. Шока, испытанного в дни будённовской трагедии, уже не было. Просто не получалось поверить в то, что повторялся совсем недавний, уже хорошо знакомый сценарий и что государственная машина, как и прежде, ничего не противопоставило террористам. Складывалось впечатление, что государство почему-то было заинтересовано в таком развитии событий. Почему? Этого никто не мог сказать, но никакое другое объяснение не давало возможности понять что-либо. Факт вторжения мощного вооружённого отряда бандитов в соседнюю республику казался невероятным. Но факт оставался фактом. Опять на экране появились перепуганные лица женщин с младенцами на руках в захваченном бандитами роддоме, опять на улицах лежали трупы расстрелянных, опять бородатые мужчины с автоматами наперевес нагло и цинично разглагольствовали о борьбе за свободу Чечни и всех кавказских народов.
На срочном совещании с руководителями силовых ведомств Ельцин, как всегда, хмурился и, постукивая ладонью по столу, медленно говорил:
– Нам мало оказалось одного ЧП. Мало уроков, которые оттуда должны были извлечь наши силовые структуры, министерства, правительство, служба безопасности, пограничная служба. Мало! Получили ещё один удар, как говорится. Они прошли такое расстояние, а вы заранее знали, что Дудаев идёт со своей группой… Так нет! Пограничники проспали! Проспали две границы! Пропустили чеченскую границу, пропустили дагестанскую границу. Сколько раз я вам, Николаев, говорил в отношении того, чтобы эти границы держать, чтобы никуда – ни туда ни сюда – никто не проникал. Ни из-за рубежа, ни внутренних никаких перемещений. Несколько тысяч наших военнослужащих находились на пути, пока это колонна шла. Нет, она всё-таки прошла! Уничтожила пропускные пункты. С каждого пропускного пункта идёт информация, и информация глохнет. Никаких, понимаешь, действий после этого не принимается. Как вас понимать, генерал? Как в игрушки с вами играют!
Это выступление президента на совещании с силовиками было показано в специальном выпуске программы «Вести». Ельцин говорил и говорил, сочиняя что-то на ходу, и тут же искал виновного. В этот раз виноватым оказался руководитель пограничной службы. Остальные сидели молча, никто не возражал, хотя все прекрасно знали, что никакой колонны боевиков не существовало, что бандиты пробирались в Кизляр мелкими группами в течение нескольких дней, что никаких уничтоженных пропускных пунктов не было. Это не снимало ответственности ни с ФСБ, ни с МВД, вина силовых ведомств была безмерной, однако все, глядя на президента, почувствовали себя участниками театра абсурда. Разве не он был главной фигурой в развязанной войне?
В это же время командир боевиков Салман Радуев с удовольствием выступал перед журналистами. Поверх чёрной вязаной шапочки красовалась зелёная лента с арабской вязью. Глумливо улыбаясь и показывая мелкие некрасивые зубы, он говорил, почёсывая взъерошенную бороду:
– Мы слушаем радио, смотрим телевизор, мы знаем, что про нас говорят. Уже два-три часа передают, что мы захватили больницу и сто заложников. Это очередное враньё российских федеральных спецслужб и их руководства. Мы тем, что здесь много заложников, не хотим хвастать и не обольщаемся. Мы не проводим теракт, мы проводим плановую диверсионную, войсковую операцию с целью уничтожения военного объекта на территории города Кизляр. Мы уничтожили вертолёты, которые доставляли боеприпасы для федеральных группировок в Чечне. Мы ждали семь вертолётов, но их оказалось только два… У нас тут больше пятисот боевиков. И сегодня мы свою основную задачу выполнили. Если федеральные войска хотят, чтобы мы уничтожили этот город, мы спокойно можем превратить его в ад и пепел. Давайте насмерть будем здесь драться. Мы выполняем приказ генерала Дудаева и готовы выполнить любой его приказ. И до тех пор, пока Россия не будет признавать Дудаева как президента Чеченской Республики, будет повторяться Будённовск, Кизляр… Сегодня в Дагестане будет, завтра в Северной Осетии будет, послезавтра в Волгограде будет. Это будет продолжаться до бесконечности…
На следующий день рано утром боевики получили в своё распоряжение одиннадцать автобусов и три КамАЗа и, загнав туда сто шестьдесят заложников, спешно направились в сторону Чечни, сопровождаемые представителями руководства Дагестана. Из окон некоторых автобусов высовывались зелёные знамёна, а пленные женщины махали белыми платками.
В нескольких сотнях метров от чеченской границы по колонне, чтобы остановить её дальнейшее продвижение, был нанесён предупредительный удар с вертолётов. Автобусы тут же развернулись и двинулись в обратном направлении. На их пути оказался блокпост ОМОНа, которому было приказано пропустить колонну и не открывать огонь, в результате чего все милиционеры были захвачены боевиками. В нескольких километрах от границы лежало село Первомайское. Туда и въехала колонна Радуева. Как только стало известно, что отряд Радуева взят в кольцо, к селу Первомайское стали стекаться группы гражданских людей из приграничных чеченских селений. Они шли под зелёными знамёнами, ритмично хлопая в ладоши, и что-то пели, будто распаляя себя.