Во власти огненного наследства. Часть 2

Углев Роман

– Нас что, кто-то может услышать? – спросил Атэс почти шепотом, видя, как Тертий подбирает слова.

– М-м, пожалуй, нет.

– Тогда, почему мы осторожничаем?

– Ну, знаете… э-э… наверное, по привычке. – Ответил Тертий тоже почти шепотом. – Дарий так строго предупредил всех нас, чтобы мы ни в коем случае не выдали вас. Поэтому, даже у себя дома, когда никто не слышит, я все равно, знаете ли, осторожничаю.

Атэс с пониманием кивнул и чуть громче, но все равно тихо, сказал:

– Мне хотелось бы встретиться с ребятами, а особенно с Дунканом, ну и, конечно, с сестрой и Назиром. И второе, хотел узнать,

зачем вы лично меня хотели видеть?

Патриций с готовностью кивнул и ответил, не повышая голоса выше того уровня, который задал Атэс.

– Что касается первого, господин Сахир… э-э, Шалу…

– Ничего страшного, уважаемый Руф. Нас же никто не слышит. Хотя, лучше, конечно, привыкать к моему новому имени.

– Ну-да, согласен. Так вот. По первому вопросу. С ребятами можно встретиться хоть сейчас. Ну, то есть, ни в сию минуту, а, скажем, сразу после нашего разговора. Поскольку вы верхом, это недалеко. И это, я бы сказал, очень даже уместно сделать сегодня, в крайнем случае, завтра, так как после этого мы запланировали ряд выступлений в другой провинции, где о них почти ничего не слышали. Это будет и для них хорошо, так как никто не будет их сравнивать с вашим великолепием, и они смогут чувствовать себя более раскованно. А с другой стороны, они смогут набраться больше опыта, и станут более уверенными.

– И надолго вы?

– Мы все уезжаем на месяц, а то и больше.

– А если я к ним поеду после разговора с вами, это не будет поздно?

– Я думаю, нет. Обычно они укладываются спать значительно позже.

– Ясно. Думаю, вы правы. Их действительно уместно посетить сегодня.

– А что касается второго вопроса, то узнав от вашего брата, что вы на свободе, я счел нужным донести до вашего сведения, что наша договоренность в силе, и я сохранил для вас вашу долю.

– Вы сказали, моего… брата? – удивленно поднял брови Атэс.

– Да, Дария, – ответил Тертий и тут понял, что выдал себя. Видя недоуменный взгляд Атэса, римлянин покраснел от смущения, но все же справился с собой и стал пояснять:

– Видите ли, господин Сахир… э-э… Шалу… вот ведь сила привычки! …Боги наградили меня необыкновенным слухом. Обычно я слышу то, что другие не могут. Поэтому так случилось, что, когда ваш брат Дарий благодарил вас, я слышал все, что он вам так тихо говорил. Поэтому я один из немногих, кто знает, кто вы на самом деле есть, принц Азарий. – Тертий тут же поднял две ладони перед собой и добавил. – Спешу вас заверить, господин принц, что я никому и ничего об этом не говорил.

– А Дарий знает… что вы знаете?

– Да, господин. Он знает, потому что я у него уточнял этот вопрос. И именно он меня и предупредил, причем, крайне строго, чтобы я держал язык за зубами.

– А ребята?

– Насчет ребят сказать не могу. Я от них ничего подобного ни разу не слышал. Если только вы им говорили.

– Нет, не говорил. Кроме Назира и Феи, никому и ничего.

– Тогда, если только они не проговорились, думаю, что никто не должен знать.

– Ладно, это не так важно сейчас, – чуть нахмурился Атэс. – О какой доле вы говорили, патриций?

– О вашей. О трех четвертях. Точнее, чтоб было понятно, я с самого начала после вашего ареста предложил Дункану продолжить работать дальше на тех же условиях, но уже без вас. Конечно, качество выступления у них было значительно ниже, но, если не сравнивать

с вами, то вполне приемлемое и зрелищное. Я со своей стороны их всячески продвигал и обеспечивал им площадки для выступлений, однако я сказал ему, что согласен на это только, если буду забирать вашу долю. Так вот, эту самую вашу долю я и забирал, и сохранял для вас, будучи уверенным, что вас однажды вызволят, или же для того, чтобы вас выкупить.

С этими словами Тертий поднялся из-за стола и вышел в другую комнату. Через пару минут он вернулся с небольшим мешком и вручил его Атэсу.

– Это ваша доля, господин Шалу.

– Сколько здесь?

– Не очень много, пару тысяч с небольшим, но сколько заработали, столько заработали.

В это время внесли ужин, и на какое время беседа перешла в облегченное русло. Когда Атэс утолил голод, Тертий сказал:

– Я хорошо помню, господин… э-э… Шалу, когда, сразу после вашего похищения, ваш отец искал вас. Я тогда еще был очень молод, но мне так хотелось вас найти. Я даже помню, что мечтал о том, как я нахожу вас, отбираю от разбойников, привожу во дворец, и меня все, соответственно, чествуют и благодарят. Я не спрашиваю у вас, кем вы были, и кто вас воспитывал, но все же, как получилось, что вы узнали о себе? Кто был первым, кто принес вам эту …э-э… радостную весть?

– Эмиль, – коротко ответил Атэс.

– Эмиль? Управляющий Дария? Как это случилось?

Атэс глубокомысленно взглянул Тертию в глаза и после не слишком продолжительной паузы ответил:

– Он увидел меня на базаре рядом с прилавком.

– О! Надо же! И как он вас узнал? Ах, да, помню-помню. У вас должно быть характерное родимое пятно на руке. – Тертий взглянул на руку Атэса и, увидев там рисунок, похожий на татуировку, спросил: – Вы ведь намеренно его скрываете, да?

Атэс снова задумчиво посмотрел патрицию в глаза, прислушиваясь к своей интуиции, как будто ему хотелось понять, с каким мотивом тот задает все эти вопросы. Затем он покачал головой и ответил:

– Пока что, как вы понимаете, для меня небезопасно быть самим собой. Поэтому я очень признателен вам, уважаемый Руф, что вы оказались человеком честным и обязательным. К сожалению, пока что я не могу отблагодарить вас должным образом.

– Ничего-ничего, господин С… Шалу. Я ничего и не требую.

– Можно вопрос? – Атэс смотрел прямо в душу, и патриций почувствовал, что под этим взглядом пытаться солгать бесполезно.

– Да, конечно.

– Для чего вы мне помогаете?

– О! – Тертий смутился и искренне пожал плечами. – Я, честно говоря, сам не знаю. Это, наверное, веление сердца, что ли.

Атэс покачал головой, о чем-то размышляя, а затем спросил:

– Благодарю за вкуснейший ужин. Вы проводите меня к ребятам, или я смогу добраться до них самостоятельно?

– Сможете, конечно. Я, с вашего позволения, уже сегодня никуда не поеду. – Руф приложил руку к сердцу. – День был тяжелым, знаете ли. Но, я вам все объясню. Если ехать по большой дороге прямо на юг, то минут через семь-десять вы увидите у дороги таверну и при ней гостиницу. Сразу за ней дорога ответвляется вправо. Езжайте по этой ветке до дорожной таблички с названием Таро. Там снова направо, и через пятьсот шагов постоялый двор и еще одна гостиница. Они все там. У них рядом с этим местом завтра еще одно выступление. Передавайте от меня всем приветствие.