Во власти страха
Шрифт:
Маркус замолчал, у меня же сердце гулко билось в груди. Горечь повисла в воздухе от понимания, что мы никогда не сможем оправдать свои проступки перед сыном. И я тоже виновата перед ним, может быть даже больше, чем Маркус, потому что не нашла способ уйти от мужа до того, как наша жизнь стала прижизненным адом.
– Что я мог ему ответить? –продолжил Маркус с долей иронии над собой.- Что я считал, что его мать –моя собственность, с которой я могу делать все, что хочу только по той причине, что она имела несчастье выйти за меня замуж?
– И что же ты сказал?
– Сказал, что его отец не самый лучший человек на свете, и что он очень сожалеет об этом. –вздохнул он и приобняв меня за шею, поцеловал в макушку. –Пойдем,
Я согласно кивнула и мы в обнимку вышли из спальни сына.
– А в чем дело, почему он с кровати свалился? –спросил он обеспокоенно по дороге.
– Не знаю, я консультировалась с врачами и психологами, но они ничего конкретного не сказали, кроме того, что так ему возможно удобнее. Бред конечно.
– Странно. –прокомментировал Маркус. Мы вошли в ванную. Теплый, влажный воздух затруднил дыхание, по коже прошелся мороз. Я в восхищении смотрела на роскошную ванную, больше похожую на бассейн, заполненную розовой пеной.
Повернувшись, благодарно чмокнула Беркета в щеку, но он притянул меня к себе, положив руку на затылок, и накрыл мои губы своими. Горячий язык неспешно прошелся по контуру губ, я судорожно вздохнула, приоткрывая их, впуская его в свой рот. Но Маркус не торопился, нежно ласкал мои губы, посасывая их и слегка покусывая. Я отвечала неспешно, наслаждаясь моментом, его дыханием и неторопливой, почти ленивой чувственностью, с которой его язык двигался во мне, возбуждая и заставляя забыть обо всем на свете. Я не могла сдержаться, прижималась к его крепкому телу теснее, обвив руками мощную шею, но не задерживаясь на ней, скользя по обнаженной спине, груди. Его руки тоже плутали по моему телу. Одна, скользнув по спине, прижала меня сильнее, другая гладила затылок. С каждой секундой поцелуй обретал взрывную силу, и я начала постанывать. Ладонь Маркуса накрыла мою грудь, лаская ее через тонкую ткань футболки, вызывая в моем теле дрожь, потом скользнула за спину, сжав ягодицы, притягивая все ближе, заставляя ощутить, как сильно он хочет меня. И от понимания этого я почувствовала, что становлюсь влажной, соски болезненно заныли, когда я коснулась грудью его груди. Маркус тяжело задышал, продолжая сжимать мои ягодицы. Казалось, прошло несколько часов, когда он наконец поднял голову и выпрямился. Мое сердце билось неровно, часто, словно обезумевший маятник, но я продолжала стоять в кольце сильных рук, прижавшись лбом к его груди, пытаясь справиться с бурей нахлынувших чувств.
Маркус неспешно скользнул ладонями мне под футболку и снял ее, дальше была очередь джинсов. Я осталась в одних бледно-голубых трусиках, но не было ни чувства неловкости, ни привычного стыда. Когда Маркус присел на корточки и стал покрывать мой живот поцелуями, я положила руки ему на голову и начала ласково перебирать его волосы, пока он спускался все ниже и ниже, целуя меня, поглаживая ягодицы. Он не спешил снимать с меня белье, целуя сквозь кружевную ткань. Уткнувшись в мои бедра, он на несколько долгих секунд замер.
– В чем дело? –спросила хрипло.
– Ни в чем, просто наслаждаюсь моментом. Когда сидел, разрешал себе иногда пофантазировать на данную тему.
Он говорил это небрежно, но я знала , чего это ему стоило. Сердце сжалось.
Маркус меж тем снимает с меня трусики, я послушно переступаю через кружево и иду за ним к ванной, у которой он быстро стягивает с себя шорты. От воды идет пар. Я люблю горячую воду, но Маркус нет, и тем не менее, он первый ступает в нее, а потом протягивает руки ко мне. Я осторожно спускаюсь по ступенькам, вода приятно ласкает кожу, аромат ванили исходит от пены. Я блаженно закрываю глаза, но тут же Маркус брызгает мне в лицо водой. И начинается война. Мы как дети брызгаемся, топим друг друга, заливая все вокруг, смеясь, задыхаясь, глотая пену и мыльную воду, пока обессиленно не падаем.
Прижавшись спиной к груди Маркуса,
И все же после того упоминания о тюрьме, не могу не спросить, хотя знаю, что Маркус не станет отвечать.
– Было очень плохо? Расскажи мне.-попросила я тихо, рассматривая наши переплетенные пальцы. Маркус не останавливается, продолжает скользить губами по моей шее.
– Это уже не важно.-отвечает он равнодушно.
– Я хочу разделить это с тобой. Ты можешь сколько угодно быть сильным и с кем угодно, но с любимой женщиной можно сбросить броню, я для того, чтобы порой утирать твои слезы. Это не слабость-это доверие.
– Есть вещи, о которых не стоит плакаться даже любимой женщине.-возразил он, крепок обняв меня, словно хотел укрыть от чего-то.
– И что это за вещи? –не унималась я. Маркус тяжело вздохнул и стальным голосом спросил;
– Ты хочешь знать, не били ли меня? Да, у меня были стычки и я дрался. Трахали ли меня? Нет! Думаю, это все, что тебе нужно знать и больше я не хочу об этом говорить.
Он поднялся и обернув бедра полотенцем, вышел из ванной. Я же почувствовала одиночество и боль. Слезы потекли по щекам, но я их не стирала. Так я сидела довольно долго, уткнувшись в колени, плакала. Тихо так, без надрыва. Просто слезы текли и было тоскливо. Вода стала холодной и я вышла. Накинув халат, вошла в гостиную. Маркус стоял возле панорамного окна и смотрел вдаль. Вид у него был задумчивый.
Я подошла и обняла его за пояс и прислонившись грудью и щекой к его спине, прошептала;
– Пойдем в постель…Займемся любовью. Я очень хочу тебя.
Маркус усмехнулся и погладив мои руки, ответил;
– Пойдем, только ты ляжешь спать. Я очень хочу, чтобы ты отдохнула, а то ты скоро превратишься в тень. Ты вообще что-нибудь ешь?
– Строгий папочка. – скорчила я рожицу и чмокнула его в щеку, когда он повернулся.
– Ладно, пойдем спать. Только поставь будильник на восемь утра. Хочу уехать до того, как проснется Мэтт. Не стоит подавать ему дурной пример и просить обманывать бабушку. –устало согласилась я.
Маркус кивнул, и мы пошли в спальню, где в горячих объятиях любимого мужчины, я тут же погрузилась в сон.
9 Каракули любви
Прошел месяц.
Лучший месяц в моей жизни. Ночной Лондон стал нашим пристанищем. Мы надевали спортивные костюмы, очки, капюшоны или кепки и наслаждались жизнью, друг другом. Мы брали все, чем когда-то пренебрегли. Мы ели в дешевых забегаловках, где на хохочущую парочку никто не обращал внимания, гуляли по ночному городу, дурачились, как малые дети. Когда нам хотелось веселья и шума, ехали в какой-нибудь обычный клуб, где могли без опаски танцевать до упада, выплескивать свою радость и счастье, проявлять чувства, не боясь осуждения и огласки. Мы ходили на ночные сеансы в кино, которое не смотрели, поглощенные другу другом. Когда нам хотелось одиночества, мы оставались на съемной квартире Маркуса читали или же смотрели фильм, долго спорили, высказывая свое мнения, но все они заканчивались в постели в полном согласии. За один этот месяц мы столько занимались любовью, сколько не занимались ей за три года нашей совместной жизни. Это было сумасшествием, но таким сладким. Мы словно помолодели. Помните, в Великом Гэтсби, звучала фраза, что нельзя вернуть прошлое, а Гэтсби ответил с твердой убежденностью; « Ну, конечно, можно!». Так вот я с ним согласна. Нам удалось вернуть нашу молодость, вернуть момент нашей первой встречи и ту новизну ощущений и чувств.