Во власти тьмы
Шрифт:
Я не успеваю задуматься над ее словами, как моя сестра протискивается мимо меня в гостиную домика. Я поворачиваюсь, и она смотрит на сжатый в моей руке пистолет.
— Серьезно? Ты собираешься выстрелить в меня, Кай? — Она нагибает голову и изучающе смотрит на оружие. — Девятимиллиметровым? Я заслуживаю по меньшей мере сорока пятимиллиметровый за то, что простояла в чертовом снегу гребаных десять минут.
Ее взгляд смещается к Роуз, которая отчасти скрывается за мной, а отчасти выглядывает из-за моих рук.
—
Я не отвечаю, и когда Роуз открывает рот, я встаю между женщинами.
— Ты должна уйти. Ты знаешь, что тебе не следует быть здесь.
Селена распахивает шубу, садится, опираясь спиной о диван и закидывая одну ногу на другую. По крайней мере, она надела сапоги, даже если они стоят тысячи долларов и от кутюр.
— Я не уйду, пока мы не наговоримся и не сможем наверстать упущенное.
Я сначала смотрю, потом качаю головой.
— У меня все восхитительно. Все потрясающе. Теперь тебе пора уходить.
— Так не пойдет, Кай, и ты это знаешь. — Она подается вперед и встряхивает шубу, затем встает и обходит диван, чтобы взглянуть на Роуз. — Ты похитил эту милую маленькую штучку?
Роуз застывает и не сводит глаз с моей сестры. Может, она более разумна, чем я считаю.
Селена протягивает руку, которую Роуз с неохотой пожимает.
— Я - Селена Аквила, сестра Кая.
— Младшая сестра, — поправляю я.
Она закатывает глаза, по-прежнему глядя на Роуз.
— Ну, если судить по уровню зрелости, то старше я.
Роуз смотрит на нас, пока мы грыземся.
Я хватаю ее шубу и пихаю ее ей.
— Пора уходить.
Когда Селена не идет к двери, я подхожу к ней и выбрасываю шубу в идущий снег.
— Как насчет этого? Нужно спасти ее, уверен, ее нельзя мочить. Особенно учитывая эту метель.
Селена скрещивает руки, пока мне не приходится вновь закрыть дверь, чтобы оградить Роуз от дрожи в пижаме рядом со мной.
— Я уже сказала, что пока не собираюсь уходить. Нам нужно наговориться и наверстать упущенное.
Я кладу пистолет на камин и пересекаю комнату, чтобы посмотреть ей в лицо. Господи, мама убьет меня, если я выстрелю в свою сестру, даже если она того заслуживает.
— Почему ты здесь? Чего ты на самом деле хочешь?
Она с минуту изучает меня, а потом Роуз в пижаме.
— Я не услышала ее имя.
— Потому что она тебе его не назвала. Отвечай на мои вопросы.
Роуз изгибает уголки губ в небольшой улыбке. Этого достаточно, чтобы я выстрелил в нее взглядом.
— Не улыбайся. Это несмешно. За ней может быть хвост. Черт, ей могли заплатить за твое убийство, и я ни черта не смогу с этим сделать.
Ее улыбка становится шире, я раздражаюсь и подхожу к камину, чтобы убраться прочь от обеих.
Селена присоединяется ко мне секундой позже, мягкий аромат жимолости ее парфюма почти вызывает тошноту. Запах неплох, но слишком сильный. Теперь все парфюмы
— Я действительно приехала проведать тебя, Кай. Давай немного поболтаем, а потом я избавлю тебя от своего присутствия.
Она перекидывает свои длинные каштановые локоны через одно плечо и одаривает меня своей улыбкой бизнесвумен.
— Нет, сначала назови мне одну причину, по которой ты здесь.
Ее улыбка не сходит с лица.
— Я приехала уговорить тебя сдаться совету.
12
РОУЗ
Не уверена почему, но я не могу представить Кая с сестрой. Не то чтобы они не были похожи друг на друга, у них похожие позы, та же самая уверенность, говорящая: «мне по хрен, что ты обо мне думаешь».
Наблюдать за ними это словно смотреть самый сексуальный матч по пинг-понгу в мире. Они оба ослепительны, и от них трудно отвести взгляд.
Селена возвращается на диван, устраиваясь поудобнее среди подушек. Ведет себя так, будто не она только что сбросила бомбу посреди нашей гостиной.
— Что скажешь, старший брат, хочешь облегчить мне жизнь?
Он слегка усмехается, и я узнаю в его ухмылке ловушку.
— И зачем мне это делать? Я не в твоей юрисдикции. Ты не имеешь права решать, что мне делать.
Селена подается вперед и одаривает брата взглядом.
— Эта чертова председательница из твоего города не оставляет меня в покое. Она звонит мне почти каждый день и спрашивает, не задержали ли тебя уже.
Я переключаю свое внимание на Кая и замечаю, как он становится наглым и надменным.
— Ну, что я могу сказать? Я незабываем. Она отведала меня один раз и захотела еще.
Я не могу точно сказать, но что-то в голосе Кая при этих словах приковывает его внимание исключительно к сестре.
— И я сомневаюсь, что она ненавидит идею, что ты должна ей или наоборот, если ты отдашь меня.
Селена изображает свою лучшую имитацию оскорбления, и это так ужасно, что почти комично. Это гораздо лучше мыльных опер.
— Думаешь, я сдам тебя ей? Оставляю тебя в таком состоянии?
Кай опускается в кресло и окидывает сестру взглядом.
— Я тебя умоляю, ты здесь, в моем доме, просишь меня сдаться. Если ты хоть на минуту подумала бы, что мама не окажется у твоей двери в мгновение ока, если сдашь меня, я уже был бы в наручниках в вертолете.
Я не помню, говорил ли мне Кай, что его арестовывал совет. Он был там в то время, когда не появлялся в квартире? Я возвращаюсь на кухню и вновь запрыгиваю на стойку, чтобы понаблюдать. Они оба, кажется, не замечают моего присутствия, пока спорят, и я ничуть не возражаю.