Во власти тьмы
Шрифт:
РОУЗ
Кай дает мне пространство, как и должен. Не могу вспомнить момент, когда он начал так сильно давить на меня. Мы только и дело что ссоримся. Чем больше я провожу с ним времени, тем сильнее я это ненавижу. Я не хочу ссориться с ним.
Но я еще не готова думать о том, чего я действительно с ним хочу.
Я смотрю на снежные холмики, скрывающие величественные вечнозеленые ветки. Здесь так умиротворенно, что я не вижу для себя возможности подобных ощущений в каком-либо другом месте. Там будет больше людей, больше звуков, больше вещей, предназначенных для причинения мне
Валентина выжила, как и я. Она пережила, по факту, какие-то пытки, которые Сэл подготовил именно для нее. Я не могу подвергнуть сравнению наш опыт, поскольку никто не рассказал мне о случившемся с ней той ночью, но я знаю, что он не стал бы насиловать ее, как меня. Он предельно ясно дал это понять бесчисленное количество раз. Вэл никогда не была подобна мне. Драгоценность для его короны. Он хотел свою королеву незапятнанной, когда он разделит с ней ложе, сколько бы он ни кичился обратным.
Мороз прокатывается по спине, и я поворачиваюсь, чтобы обвести взглядом комнату. Если Сэл собрался преследовать меня, то он, блядь, не по адресу. Я найду его могилу и посыплю землю солью, прежде чем проведу с ним еще хотя бы минуту - живой или мертвой.
Восходит солнце, окрашивая снегопад в цвета сахарной ваты. Так красиво. Очень красиво. Я думаю о Кае, о его широких плечах, о том, как пот выступает на них во время тренировок, словно не желая отпускать.
Стук вырывает меня из мыслей и возвращает к реальности. Из этого окна мне не видна дверь, но я замечаю почтовый грузовик в нескольких метрах вдоль дороги, как будто он не желает прорываться сквозь снег. Как и для чего нам нужна почта? Может, здесь жил кто-то другой и забыл обновить адрес?
Я смотрю на лестницу и вслушиваюсь, сверху раздается звук душа. Ну, он не собирается проверять это, так что, может, я должна. Но осторожно.
Я беру одеяло с дивана и накидываю его себе на плечи, поскольку я не поднималась, чтобы надеть брюки.
Я кричу через деревянную дверь.
— Да? Кто это?
Отвечает низкий голос.
— Доставка почты, мэм, для Кая Аквила? Он здесь? Ему нужно будет расписаться.
Я смотрю на лестницу и затем на дверь. Я не должна отвечать, но что если он ждет посылку, с помощью которой нам удастся выбраться отсюда.
— Можете, пожалуйста, назвать имя адресанта?
— Валентина Новак.
Я задаюсь вопросом, зачем ей посылать что-то под своим девичьим именем. Насколько мне было известно, она теперь носила фамилию Доубек. Но, может, она пытается спутать следы. Она могла использовать это имя по массе причин. Я не могу устоять перед возможностью получить что-то от Валентины. Я скучаю по ней так сильно, что не могу даже подумать об этом как следует.
— Секундочку, — кричу я через дверь и поворачиваю замки. Когда последний из них щелкает, дверь распахивается, и я оказываюсь перед дулом пистолета.
Вздохнув, я смотрю ему в лицо.
— Ну, с выбором одежды ты точно переборщил. Серьезно, ты справился с ролью, браво. Ты украл этот почтовый грузовик, или ты какой-то наемный почтовый ассасин?
Он на меня хмурится.
— Заткнись, сука. Я здесь не из-за тебя. Держи свою пасть закрытой и сиди, блядь, на
Я сажусь на диван, но он не оставляет меня в покое. Вместо этого он связывает мне руки хилым узлом, а затем обматывает его вокруг деревянной ножки кофейного столика.
— Ты сказал, что не хочешь мне вредить, тогда зачем привязывать меня?
Он поднимает пистолет, осматривая первый этаж, проверяя место на наличие Кая или ловушек. Кто знает.
— Я не полный дебил. Ты в любую секунду можешь напасть на меня, чтобы спасти его. Мне не нужно, чтобы ты вмешивалась.
Я улавливаю движение наверху и позволяю одеялу соскользнуть с моих плеч.
— Ну, раз мы с ним развлекаемся, может, ты придешь сюда и поможешь девушке?
Он опускает глаза на мою грудь, очерченную футболкой, затем на нижнее белье и голые бедра.
— Без обид, леди, но ты для меня слишком толстая.
Я вздрагиваю и морщусь.
— Да пошел ты, кретин.
Оскорбление, похоже, работает лучше, чем приглашение. Он поворачивается и идет ко мне.
— Что ты сказала, сука?
Я прочищаю горло и делаю глубокий вдох, словно собираюсь устроить представление.
— Я сказала, да пошел ты…
Остальное сказать я не успеваю, потому что Кай подходит сзади к почтальону и оттаскивает назад за горло. Завязывается борьба, и я выворачиваю запястья, пока не высвобождаюсь. Но это не особо играет какую-то роль. Кай уже забирает у парня пистолет и берет использованную на мне веревку, чтобы связать его.
Когда Кай бросает его в кресло, я убираюсь с дороги и прячусь за спину Кая. Через минуту я осознаю, что на нем только полотенце, и боже мой, каждый раз, когда я думаю, что он хорошо выглядит без одежды, богу словно нужно напомнить мне еще раз.
Мужчина борется с веревкой, в то время как Кай просто смотрит на него.
— Какая приятная встреча. Айк, да? Или, может, Иван. Я постоянно путаю ваших парней. — Кай поворачивается ко мне, и что-то в его улыбке кажется из ряда вон выходящим. Почти… диким. — Можно подумать, что их родители научатся не плодиться. Я прав? Учитывая, как много засранцев они продолжают рожать. — Я бездумно киваю, не зная, какую роль играю в этом маленьком сценарии. Кай смотрит на мои ноги и затем передает мне одеяло. — Для справки, я считаю тебя идеальной.
Ну блин. Я с трудом сглатываю, поскольку не могу говорить после этого заявления. Так он слышал, как этот парень назвал меня толстой.
Кай садится на кофейный столик, его полотенце распахивается, чтобы он мог облокотиться на колени, сложив руки.
— Что ты здесь делаешь?
Мужчина, выглядящий почти умиротворенным, молча смотрит на Кая.
Я туже затягиваю одеяло вокруг себя, наблюдая за ними. Мне должно быть страшно, ведь так? Это должно ужасать. Этот человек мало того, что незнакомец, так я еще и сделала ему непристойное приглашение, словно была на него согласна. Нечто подобное я могла сделать… прежде. Крошечная искра надежды разгорелась в моей груди, и я не могу упустить ее. Я хочу вдохнуть в нее воздух, напитать ее, дать ей развиться, но я не знаю как.